Сара Болл - Девять месяцев
Я вздохнула, понимая, что времена бикини для меня закончились навсегда. Не то чтобы я собиралась носить бикини до самой старости, просто я любила помечтать (особенно субботними вечерами накануне телелотереи) о том, как я лежу в бикини на белом песочном пляже на Карибах, как Клаудиа Шиффер. Я всегда надеялась, что не успею растолстеть, пока не съезжу на этот пляж. Может быть, мне просто нужно будет научиться правильно повязывать платок и я смогу выглядеть элегантной тропиканкой. Зато моя грудь увеличилась на целый размер и приблизилась к размеру среднестатистической англичанки. Лифчики моей любимой фирмы начали мне жать, и мне пришлось сдаться и купить себе бюстгальтер в специальном магазине для кормящих грудью. К сожалению, для груди беременных не предполагались милые кружевные лифчики, как у девушек из журналов. Я подозревала, что все бюстгальтеры для беременных проектировались в пятидесятых годах и с тех нор не менялись. То же касалось и трусов, которые все были одной формы и скроены из куска материи величиной с простыню. Казалось, в них можно было спрятать машину. В конце концов я не выдержала и купила себе самый большой размер в «Маркс и Спенсер». Я любовалась своей грудью и думала о том, что скажет Том, увидев ее, правда он может испугаться моих сосков, которые тоже растянулись до величины обеденных тарелок.
Я стала одеваться в удобный спортивный костюм «Адидас». Мне нравилось носить спортивную одежду во время беременности. Окружающие могли подумать, что раньше я серьезно занималась спортом. В тот момент, когда я искала в шкафу пару носков, зазвонил телефон. Это была Фиона.
— Привет, Фиона, как Маркус? — спросила я.
— Он заметно оживился за сегодняшний день, — ее голос звучал счастливее, чем за все последние дни. — Он ждет не дождется, когда его выпишут, и уже заметно окреп. Бедняжка, он ведь никогда не оставался так надолго без дела. Он просил поблагодарить тебя за помощь в поисках Тома, ведь это доставило тебе столько хлопот.
— Фиона, мне кажется, это единственное, что я могу сделать для него в сложившихся обстоятельствах, — настаивала я, присаживаясь на кровать.
Фиона рассказала, что Маркуса выпишут в следующую субботу, ровно через две недели после приступа, и мы обсудили, не устроить ли нам в его честь приветственную вечеринку. Маркус много раз говорил, как он не любит, когда его навещают в больнице; они все так суетились вокруг него и не могли расслабиться в больничной атмосфере. Фиона подумала, что ему будет приятно встретиться с друзьями в привычной, домашней обстановке. Я была рада, что меня пригласили, и мы предварительно договорились на обеденное время.
— Думаю, что к этому времени, может быть, даже вернется Том, — сказал Фиона с надеждой.
Глава двадцать шестая
В четверг Фиона позвонила мне, как раз когда я собиралась открывать кафе.
— Он только что звонил, — только и сказала она, когда я сняла трубку. Я тут же поняла, о ком она говорит.
— Что он сказал? — прошептала я, так как у меня пропал голос.
— Было очень плохо слышно, но, насколько я поняла, он получил сообщение из отеля на пути обратно. И очень удачно, так как он собирался отправиться к каким-то храмам. Том позвонил, как только смог. Я рассказала ему о Маркусе, и он был очень расстроен. Я успокоила его, сказав, что самое худшее позади, но он переживал из-за того, что его не было рядом, когда это случилось. Он обещал вылететь домой первым же возможным рейсом. Я сказала, что никакой спешки нет, но он ответил, что никогда не простит себе, если с отцом случится второй приступ, а его не будет рядом, к тому же ему хотелось помочь с делами. Думаю, он боится, что после выписки Маркус с головой окунется в работу. Возвращение в Бомбей и перелет займут у него несколько дней, но он обещал постараться приехать как можно скорее.
Я улыбнулась при мысли, что Том уже едет домой, и гордилась тем, что поддержать отца было так важно для него. Мне нравилось, что он так заботится о своей семье.
— Ты сказала про меня? — спросила я, опять нервно перебирая провод.
— Холли, прости, я не знала, что делать. Раз он решил вернуться, я не знала, что лучше: сказать ему или дать вам шанс обсудить это вдвоем. В любом случае, он должен перезвонить и сообщить нам номер рейса, так что еще будет возможность поговорить с ним. И у нас есть номер телефона в бомбейском отеле, где он остановился, так что ты можешь оставить ему сообщение, чтобы он перезвонил тебе. Что скажешь? Ты сердишься? — спросила Фиона обеспокоенно.
По правде говоря, я совсем не сердилась. Если бы Том услышал об этом не от меня, он мог бы подумать, что я скрываю от него правду, и Фиона была права, что с него хватит шокирующих новостей. Он будет дома со дня на день, так что я просто дождусь его возвращения. Я хочу видеть его лицо, когда он узнает.
— Но ты ведь придешь к нам в субботу? Я забираю Маркуса утром, так что к половине первого мы уже будем дома. Будут только близкие друзья, никакой шумной вечеринки. Они все приедут утром, и ты тоже приезжай пораньше: пообщаешься с Элис и Саймоном.
— Здорово, — согласилась я. — А ты уверена, что такой сюрприз не повредит Маркусу в его положении? — Мне стало не по себе, когда я представила, как мы все выскакиваем из-за дивана, и у Маркуса начинается новый приступ.
— Не волнуйся, я предупредила всех, что Маркус еще очень слаб, — ответила она.
Я сказала, что буду около одиннадцати, и, повесив трубку, перезвонила Эйджею, чтобы поблагодарить его.
Я проснулась в субботу утром, и мне сразу стало душно. Когда я открыла занавески, на улице был туман, обещавший рассеяться через пару часов. Я приняла душ, надела легкое летнее платье и убрала волосы в хвост. Мне понравилось собственное отражение в зеркале, и я улыбнулась. Я представила себя толкающей коляску с малышом, и эта мысль больше не пугала меня, а, наоборот, казалась замечательной. Всю свою беременность я внимательно следила за Тамсин, и она помогла мне понять, что мать-одиночка заслуживает уважения. Я восхищалась тем, как она справляется с близнецами, и решила брать с нее пример.
Я позавтракала и завернула в бумагу подарок для Маркуса. Я купила ему набор акварельных красок и альбом в твердой обложке. Я знала, что в молодости он увлекался живописью; в его доме были картины, которые он написал в студенческие годы. Фиона говорила, что он упоминал о том, что хочет вновь заняться рисованием. Замечательное хобби для человека, которому надо прийти в себя после такого стресса.
В одиннадцать я подъезжала к дому Деланчи. Я опустила стекло, чтобы ветер освежал мое лицо. Работаю радио, и я громко подпевала песне группы «Юту», вспоминая, что она часто звучала в квартире Тома, когда я бывала у него в гостях. Когда я вывернула на дорожку, ведущую к дому, там уже стояло около полудюжины машин. Кто-то привязал воздушные шары к воротам и над входной дверью. Все окна были открыты, я слышат смех и разговоры, доносившиеся из дома. Вместо того чтобы прямиком пойти в дом, я обошла его и направилась на задний двор. Я заметила Тамсин с детьми, сидящих под деревом на покрывале. Я подошла к ним и присела рядом. Близнецы увидели меня и заулыбались.
