Хенк Райан - Прайм-тайм
— Но к вам в дом вломились грабители, — не отступаю я.
— Грабители?
Ничего не понимаю.
— Вы же доложили об этом в полицию Лексингтона.
Мэлани снова смеется:
— В полицию?
Припоминаю то утро у себя в кабинете. Неужели это было всего несколько дней назад? Я-то думала, что Мэлани связалась с полицией. Но конечно, я ведь не могла слышать, что происходит на том конце провода. Значит, она просто притворялась, будто разговаривает с офицером? Я тогда так волновалась из-за вызова в кабинет Анжелы, что не обратила должного внимания на этот звонок.
— Но вы сами отдали нам с Франклином папки…
— Совершенно бесполезные, до тех пор пока у вас не было к ним ключа. К тому же, — тихо добавляет она, — я все равно знала, что они у вас надолго не задержатся.
Сердце начинает ныть так тяжко, что мне становится трудно дышать. Колени подгибаются, и я опускаюсь в кресло напротив Мэлани. На глаза наворачиваются слезы.
— Так это вы подослали к Франклину тех типов, — выдыхаю я. — И ко мне.
Мэлани снова расстегивает сумочку и достает пачку «Ньюпорт»[59] вместе с серебряной зажигалкой.
— Разрешите? — спрашивает она и, вынув из пачки сигарету, откидывает крышку зажигалки. Пламя отражается в ее глазах. — Все равно правила поведения в вашем доме скоро потеряют свою силу, — произносит она, нарочито аккуратным жестом прикуривая сигарету. — Не правда ли?
У меня идея. Встаю с кресла и оглядываю комнату якобы с нервным и расстроенным видом, изобразить который в общем-то не так уж и сложно в моем положении.
— Можно мне сигарету? — спрашиваю я.
Мэлани удивленно смотрит на меня, однако протягивает пачку с зажигалкой:
— Угощайтесь.
Тянусь за сигаретами и зажигалкой, но Мэлани отдергивает руку.
— А, ясно, — разочарованно тянет она и прячет в руке зажигалку. — Я вам помогу.
Черт. Значит, мне не удастся использовать зажигалку в качестве оружия. Нужен план Б. Тем временем мой журналистский разум, очевидно более отважный, чем все остальные части меня, продолжает докапываться до сути. Надо же узнать, что случилось на самом деле.
— Это вы подослали тех типов к Франклину? — повторяю я.
Мэлани не отвечает, лишь вскидывает бровь.
— И все-таки… почему вы тогда отдали нам документы? — никак не могу понять я. — А если бы кто-то спросил нас о них?
— Ну же, вы ведь репортер, — саркастичным тоном замечает она.
— Я… — Раздумываю над ее словами, разглядывая блестящую сталь миниатюрного пистолета. Внезапно до меня доходит. — А, понятно. Я репортер. Мы пообещали, что никому не расскажем о документах. И вы решили, что, даже если бы юристы потребовали бумаги в качестве улик, мы бы все равно не согласились их отдать. Скорее отправились бы в тюрьму, чем разгласили конфиденциальную информацию. То есть вы просто избавились от папок, сбагрив их нам.
— В этом есть что-то… знаковое… не находите? — улыбается Мэлани. — Ваша жалкая журналистская этика стала моим ключом к свободе.
— А без папок ни один следователь не смог бы разгадать шифр. — Качаю головой, поражаясь бессовестности их замысла. — Надо же.
Закинув ногу на ногу, Мэлани приглаживает шикарно уложенные волосы. Вот уж никак не скажешь, что в ней текут не благородные крови светской львицы, а холодная кровь наемного убийцы. Но теперь мне доподлинно известно, что эта женщина убивала ради денег и для того, чтобы скрыть свои махинации. Она подослала меня к Джошу и Мэку Бриггсу, чтобы разузнать, как много им известно. И очевидно, что я не последняя жертва в ее планах. Джош станет следующим.
Аккуратно выдыхаю дым противной сигареты из пачки «Ньюпорт», стараясь не закашляться, и отхожу на шаг к прихожей. Кажется, у меня в голове нарисовался план Б.
Мэлани, наблюдая за мной, сжимает пистолет в пальцах.
От меня не укрывается ее напряжение: она вся на нервах и вот-вот сорвется. У меня есть примерно столько времени, сколько тлеет «Ньюпорт», — если я ничего не сделаю, то проживу не многим дольше, чем сигарета. А следующим будет Джош. Голова бешено гудит. Пытаюсь унять нарастающую панику.
— Вы приказали тем типам устроить аварию для собственного мужа, — продолжаю я, пытаясь сохранять внешнее спокойствие. — Собственного мужа. Вы же с ним были в «Клятвах». — Пока смерть не разлучит нас — такое она давала обещание. Все по-честному.
Мэлани презрительно взмахивает рукой, выписывая струйку дыма.
— Брэд, — равнодушно произносит она. — У него был выбор. Он мог обо всем молчать и даже иметь свою долю в деле. До него никто из посторонних не догадывался о нашей схеме. Потому-то мне и нужны папки.
— Но… Мэк Бриггс. — Качаю головой, вспоминая о том, как искренне горевали гости на его похоронах. — Вы подослали их и к бедному старенькому Мэку Бриггсу. — Делаю еще один шаг к прихожей, глядя на Мэлани теперь уже с неприкрытой злобой. — И ко мне тоже.
— Перед тем как уйти с похорон Мэка Бриггса, я попросила маму предупредить вас о том, чтобы вы не лезли в это дело. — Дым от сигареты Мэлани спиралью поднимается к потолку. — Но вы не послушались.
Так не пойдет. Наконец-то я раскрутила самое большое дело в своей жизни, а репортаж напишет кто-то другой. Рядом нет ни блокнота, ни диктофона, ни камеры, и сдается мне, единственный свидетель этого, по всей видимости, смертельного выстрела, некая Шарлотта Энн Макнэлли, вряд ли сможет дать интервью журналистам. Потому что Шарлотта Энн Макнэлли по совместительству станет жертвой. И трупом.
Наверное, именно это и подразумевал в шестом классе учитель английской литературы, когда говорил об иронии.
Но мистер Торнберг также рассказывал нам о том, что называется неожиданной концовкой. План Б.
Как можно глубже затягиваюсь сигаретой — и выдыхаю огромное облако прямо в детектор дыма. Через мгновение он начинает оглушительно завывать. И буквально сразу же за ним повторяют остальные датчики в квартире, а следом и во всем доме.
Мэлани бледнеет, и лицо ее искажает гримаса злости. Вскочив на ноги, она выкрикивает:
— Ах ты, сучка! — и, подойдя ко мне, наводит на меня пистолет.
— Это я-то? — По-моему, она что-то перепутала.
Слышу, как на лестничной клетке начинают хлопать двери, по ступенькам сбегают жильцы, кто-то кричит:
— Пожарная тревога! Покинуть дом! Всем срочно покинуть дом!
Мэлани, очевидно, обдумывает ход действий. Я решаю ей помочь.
— Я бы на вашем месте не стала сейчас стрелять, — заглушаю голосом нарастающий гул. — Вам отсюда никак не выбраться… разве только попав прямиком в руки какому-нибудь бостонскому пожарному. Этот датчик подключен к пожарной станции, — поясняю я. — Боюсь, вы заперты в негорящем здании.
