Татьяна Туринская - Идолопоклонница
Вадим выкатил из кухни сервировочный столик. Ничего особенного — вино, бокалы, несколько сортов сыра, мясная нарезка, фрукты и упаковка сока.
— Это ты не у меня спрашивай, — продолжила разговор Женя. — Мне как-то без разницы, какая у тебя будет талия. Я думаю, на твоих человеческих качествах это не особенно отразится. Если тебя это так тревожит, спрашивай у тех, кого сильно волнуют твои габариты.
— Вот-вот, — с готовностью откликнулся Вадим. — У меня спрашивать надо, у меня! А я тебе уже тысячу раз на этот вопрос отвечал!
Женя заинтересовалась:
— Любопытненько, и что же он тебе отвечал?
— Говорит, ему на мою талию наплевать, лишь бы мы с маленьким здоровы были, — с нескрываемой радостью ответила Лариска. И добавила с некоторым сомнением: — Врет, наверное.
— Да не вру я, не вру! — завелся Гондуров.
— Врет, Ларка, сто пудов — врет! — с убеждением воскликнула Женя. — Сам ведь только и мечтает, чтобы ты растолстела. Наукой давно доказано: мужики любят толстых баб, но очень усердно скрывают это от самих себя. Так что рожай спокойно, толстей на здоровье — он только счастлив будет. Правда, сам об этом может и не догадается. Ну да мы ему подскажем?
Лариса протянула руку за соком. Вадим, словно только и делал целыми днями, что отслеживал пожелания беременной супруги, услужливо налил соку в бокал и подал страждущей.
— Ой, нет, Жень, я не хочу толстеть, — жалобно возразила Сычева.
— Так не толстей, кто тебя заставляет? — возмутилась Женька.
Лариса отпила глоток сока и скривилась, будто никогда в жизни не пробовала ничего более отвратительного:
— Фу, какая гадость! Жень, ты видишь, как он надо мной издевается?! Заставляет гранатовый сок пить целыми днями!
— Ну уж, целыми днями! — возмутился Вадим. — Тебя стакан не заставишь выпить — кисло ей, видите ли!
Женя посочувствовала:
— Что, гемоглобин низкий? Знакомая история. Пей, пей. Он, конечно, противный, зато жутко полезный. А некоторым, между прочим, даже нравится. Вообще-то натуральные гранаты полезнее, и даже вкусно. Вот только чистить да зернышки выплевывать замучаешься.
Пока дамы переговаривались, хозяин лихо откупорил бутылку и налил вина в бокалы.
— Ну что, Антона ждать не будем? Тем более, что он может вообще не прийти. Так что, Жень, тебе одной придется отдуваться за всех свидетелей.
— Ой, напугал, — улыбнулась Женя. Подняла высоко бокал, провозгласила тост: — Ну что, дорогие мои? С маленьким семейным юбилеем! За то, чтобы постепенно он вырос в большой-большой, в золотой. Или даже в бриллиантовый. Чтобы собрались мы на тот большой праздник не в столь тесной компании, как сейчас, чтобы не только молодожены и свидетели приняли в нем живейшее участие, но и то подросшее существо, которое сейчас незримо присутствует за этим столом, и младшие его собратья (и сосестры!) по крови, и даже их подросшие отпрыски. В общем, за то, чтобы единственный в жизни раз этот праздничный стол был рассчитан на троих едоков. За то, чтобы очень скоро ваша дружная семья за ним не умещалась. Вот.
Женя чуть смутилась от собственной разговорчивости, улыбнулась и добавила:
— И чтоб здоровы мне все были.
Дружненько чокнулись кто вином, а кто и гранатовым соком. Лариска отпила глоток сока и в очередной раз скривилась. Отставила в сторонку, взяла с тарелки сырный брусочек:
— Ну что, как там твои дыроколы поживают?
— Говорят, нормально, — равнодушно ответила Женя, с явным удовольствием закусывая нежным окороком. — А впрочем, я у них не спрашивала. Что с ними, с дыроколами, сделается? Живут себе, сволочи.
— А почему сволочи? — спросил Вадим. Не столько, впрочем, из интереса, сколько из простой вежливости. И вообще, надо же о чем-то разговаривать.
Женя вяло отмахнулась:
— А, надоело. Всё надоело.
— Так найди другую работу! — недоуменно воскликнул Вадим. — Делов-то!
Женя неуверенно пожала плечом и промолчала.
— Ага, найди! — вместо подруги ответила Лариска. — Щас! Скажешь тоже! Она ж у нас консерватор! Для нее перемены в жизни смерти подобны, да, Женька? Она ж как выбрала себе один эскалатор, так по сей день только им и пользуется. Изменяет ему только в том случае, если в данный момент он выключен. А, Жень? Я права?
Женя недовольно скривилась:
— Дались тебе эти эскалаторы! Чего ты к ним вечно цепляешься?!
— Да нет, мне просто всегда было смешно, — улыбнулась Лариса. — Лично мне без разницы, на какой эскалатор становиться. А ты всегда становилась на крайний.
— Ну подумаешь, — возмутилась Женя. — Просто привычка. Большое дело.
Лариса заартачилась:
— Нет, консерватизм!
Вадим решительно вмешался:
— Ну ладно, вы еще подеритесь мне из-за этого эскалатора! Лар, действительно, дался он тебе. Какая разница, на чем человек ездит?
Лариска упорно стояла на своем:
— Нет, ты не понимаешь! Она во всем такая. Как вобьет себе что-то в голову — всё, кранты, фиг выбьешь! Женька, блин, тебе уже двадцать семь, да какой там — считай, почти уже двадцать восемь, а ты на девятнадцати застряла и никак оттуда выйти не отважишься!
Женя застыла, словно пойманная врасплох, потом тихо-тихо, почти шепотом ответила:
— Уже отважилась. Почти…
— Что? — удивилась Лариса. — Я что-то пропустила? Что-то случилось?
— Нет-нет, — поспешила успокоить беременную подругу Женя. — У меня все нормально, не волнуйся больше за меня. Я уже выздоровела. Почти… И хватит об этом, ладно?
Деликатный от природы Вадим подхватился из-за стола:
— Я пойду хлебушка подрежу, — и скрылся на кухне, чтобы не мешать дамской беседе.
Едва только за супругом закрылась дверь, Лариса участливо спросила:
— Жень, у тебя что-то случилось?
После короткой паузы Женя вынужденно призналась:
— Случилось. Только не надо об этом, ладно? Главное, что это пошло мне на пользу. Я выздоровела, Ларка. Кажется выздоровела. Только давай больше не будем об этом, ладно?
Лариса глядела на подругу во все глаза. Как-то за последние годы отвыкла, что у той в жизни тоже может кое-что измениться.
— А может, наоборот? — поинтересовалась участливо. — Может, тебе лучше выговориться, чтоб опять не застрять на проблеме?
Женя убежденно покачала головой:
— Нет, Лар, правда не надо. Всё хорошо. Я поняла, какая я дура. Это самое главное, правда? Главное, что поняла. Осталось только исправиться, перестать быть дурой. Остается только надеяться, что я поняла это не слишком поздно.
— Что, у тебя кто-то есть? — шепотом, боясь спугнуть Женькину удачу, спросила Лариса.
— Был, — коротко ответила Женя.
