Дебби Макомбер - Улица роз
Мэрилин просто онемела. А когда она смогла заговорить, то прошептала:
— Ты бы действительно сделала это?
— Сначала мне, конечно, надо поговорить с Полом, но я не вижу причин, чтобы этого не сделать. Еще один ребенок не может быть такой уж большой нагрузкой, и я в любом случае сижу дома. Я бы с радостью помогла тебе, Мэрилин. Для чего еще нужны сестры?
Глаза Мэрилин наполнились слезами. Это предложение стало абсолютной неожиданностью. Она отвела взгляд, не желая, чтобы ее сестра поняла, что она пытается справиться с наплывом чувств.
— Знаешь, что я поняла? — спросила Мэрилин, когда убедилась, что сможет говорить и не заплакать. — Я сидела в кухне, читала журнал, который порекомендовала мама, и вдруг на меня нахлынуло… Я была счастлива.
— Я вижу. — Келли коснулась руки сестры. — Я чувствую это.
— Я так сильно хочу этого ребенка. — Мэрилин прижала ладонь к талии и закрыла глаза. Опустив голову, она прошептала: — Я хотела и своего первого ребенка.
Ее слова были встречены пораженной тишиной.
— Первого ребенка? — практически шепотом спросила Келли.
— Я… Я была беременна, когда мы с Клинтом поженились. О, Келли, я была так глупа и так молода! Это получилось случайно, но мы должны были предполагать, что такое возможно. И все равно это стало шоком.
— Что произошло с той беременностью?
Мэрилин посмотрела на голубые воды бухты и проговорила:
— Клинт хотел, чтобы я сделала аборт. Он клялся, что любит меня, но не готов стать отцом.
— Как он мог предложить нечто подобное?
Ком в горле Мэрилин становился больше, практически не позволяя ей говорить.
— Я не могла поверить, что он хочет избавиться от нашего ребенка, но тогда ему казалось, что ребенок будет помехой.
— И ты все равно вышла за него замуж.
Мэрилин кивнула, чувствуя болезненную вину и сожаление из-за того, что наделала в прошлом.
— Я… Я любила Клинта или думала, что люблю. Я сказала ему, что не могу сделать аборт и не важно, поженимся мы или нет. Я собиралась оставить ребенка. Теперь я думаю, что он был напуган выплатой алиментов и поэтому… предложил сыграть свадьбу.
— Я не понимаю.
— Он готов был жениться на мне, если я прерву беременность. Это был его путь выражения своей любви. Таким образом он показывал мне, что настроен серьезно. Он настаивал, что будут другие беременности, другие дети.
Мэрилин не добавила, что Клинт заставил ее делать выбор между ним и беременностью. Либо она выйдет за него и сделает аборт, либо же он порвет с ней. Даже сейчас, спустя все эти годы, Мэрилин не могла заставить себя рассказать кому-нибудь о том, как ею манипулировали.
— И ты согласилась?
Мэрилин кивнула, ее длинные волосы упали на лицо.
— Я не хотела делать этого, но я любила Клинта и верила, что он тоже любит меня. Поэтому мы убежали и сразу же после того, как мировой судья провела церемонию, отправились в клинику, чтобы сделать аборт. И все время Клинт говорил мне, что это лучший выход и мы сделали правильный выбор.
— О, Мэрилин, ты, вероятно, измучена.
— Это не было правильным решением для меня, и, даже находясь в клинике, я все понимала, но все равно прошла процедуру. Я продолжала твердить себе, что пусть у меня и не будет ребенка, но зато Клинт будет рядом.
И чуть позже она осознала, насколько неверный выбор сделала. Клинт манипулировал ею. Не прошло и года со дня свадьбы, а Мэрилин уже поняла, что нужно убираться от этого человека, и как можно дальше.
— Мне никогда не нравился Клинт, и теперь я понимаю почему, — произнесла Келли, все еще крепко держа сестру за руку.
— Все эти годы я делала вид, что слишком искушена и слишком зрела, чтобы иметь детей, а тем временем мое сердце обливалось кровью из-за того, что наделала. Из-за того, что я потеряла…
— Мне жаль.
— Все эти годы я несла на своих плечах эту вину и боль.
Никто не знал этого, даже ее мать. Мэрилин удалось скрыть этот отвратительный секрет.
Ребенок, которого она вынашивала теперь, был нежданным, так же как и первый, но сейчас она не повторит прошлой ошибки. Она не собирается вмешивать отца ребенка. Джон не хочет детей. Он достаточно четко дал понять это перед Рождеством, когда спросил ее о вероятности беременности. Она видела в его глазах облегчение, когда заверила его, что все в порядке. В этот раз она защитит своего ребенка.
Джек сидел за столом поздним вечером четверга, изучая статью, которую написала Шарлота. Ему казалось, что ее позиция становилась все более и более политизированной. После операции Шарлота поставила себе целью оказать помощь клинике. Он вынужден был отдать ей должное — Шарлота находила способ упомянуть о потребностях этой больницы в каждой статье.
С карандашом в руке Джек стал вносить изменения, перестраивая фразы и наводя лоск на статью. Шарлота не была писателем от природы, но ее навыки поразительно улучшились с прошлого года.
Зазвонил телефон, и Джек рассеянно потянулся за трубкой.
— Гриффин, — ответил он.
— Пап, я хочу, чтобы ты пропел в телефон.
— Прости, что я должен сделать?
За последние несколько месяцев его сын просил о странных вещах, но эта просьба была самой необычной.
— Спеть. Помнишь, как ты делал это, когда я был ребенком?
Будто Джек мог забыть такое. Он пел Эрику, когда мальчик лежал в больничной койке невероятно слабый из-за истощающей болезни. Тогда лекарства были экспериментальными, но они были единственным шансом у Эрика побороть лейкемию.
— Просто спой! Мы в отчаянии.
Джек слышал на заднем плане плач мальчиков и усмехнулся. Оглядевшись, он убедился, что находится в кабинете один и никто не сможет его услышать, а затем начал напевать короткую песенку, которую выучил еще мальчишкой:
— «Двое ирландцев, двое ирландцев…»
Крики стали еще громче, и Эрик вернулся к разговору:
— Не помогает.
— Что ты делаешь в городе? — поинтересовался Джек.
— Я нужен Шелли. — Впрочем, в нем нуждались еще и Тодд с Теддом. — Ты и представления не имеешь, сколько хлопот с этими детьми.
— Ты разве не должен быть в Рино?
Его сын мучился, получив перевод в Неваду. Как только родились близнецы, Эрик хотел все время проводить с ними и Шелли. Он использовал отпуск, и две недели провел с Шелли и мальчиками, но больше не мог откладывать выход на работу. Теперь он прилетал каждые выходные. По настоянию Шелли была сделана экспертиза ДНК, и то, что стало очевидно для Джека в ту секунду, когда родились малыши, получило официальное подтверждение. Эрик их отец.
— Папа! — Эрику приходилось кричать, чтобы перекрыть плач детей. — Ты все еще там?
