Даниэла Стил - Обещание страсти
– Церковь… всю ночь… ходила… спала в церкви.
Она не открывала глаз и, кажется, между словами засыпала. Но продолжала крепко держать руку Кассии. Через несколько минут они уже остановились около дома Кассии. Без всяких объяснений швейцар помог отвести Тиффани в лифт, а лифтер – довести ее до квартиры. В квартире никого не было; Люк на своих встречах, а домработница в этот день не приходила. Кассия отвела подругу в спальню, радуясь, что они одни. Она не хотела объяснять присутствие Люка, даже учитывая состояние Тиффани. Она и так рисковала, приведя ее домой, но не смогла придумать ничего другого.
Тиффани сонно сидела на краю кровати и оглядывалась.
– Где дядя Ки?
Снова ее отец. Господи!
– Он вышел, Тифф. Почему бы тебе не прилечь, а я позвоню к тебе домой и скажу им, что ты придешь позже.
– Нет! Скажи им… Скажи… Скажи ей, чтобы она убиралась к дьяволу!
Она начала рыдать и сильно дрожать с головы до ног. Кассия почувствовала, как холодок пробежал по ее спине. Что-то в словах, в интонациях отозвалось в ее памяти, и она внезапно испугалась. Тиффани посмотрела на нее дикими глазами и затрясла головой, слезы покатились по ее щекам. Кассия стояла около телефона и смотрела на подругу, желая ей помочь, но боясь подойти ближе. Что-то внутри Кассии перевернулось.
– Разве мне не нужно сказать им что-нибудь?
Обе женщины молчали какое-то время, потом Тиффани медленно покачала головой:
– Нет, развод.
– Билл? – Кассия ошеломленно посмотрела на нее.
Тиффани кивнула.
– Билл потребовал развода?
Она сначала кивнула, потом отрицательно покачала головой. А потом сделала глубокий вдох.
– Мамаша Бенджамен. Она позвонила вчера вечером, после ужина у Ломбардов. Обозвала меня пьяницей, алкоголичкой. Дети, она хочет забрать детей и заставить Билла… заставить Билла…
Она с трудом вдохнула воздух, сдерживая рыдания, потом громко рыгнула.
– Заставить Билла развестись с тобой?
Тиффани снова глотнула воздух и кивнула, в то время как Кассия наблюдала за ней, все еще боясь подойти ближе.
– Но она не может «заставить» Билла развестись с тобой, бога ради! Он взрослый человек.
Но Тиффани покачала головой и посмотрела на Кассию пустыми опухшими глазами.
– Трастовый фонд. Большой трастовый фонд. Вся его жизнь зависит от этого. И дети. Их трастовый фонд. Она может, он согласится.
– Нет, не согласится. Он любит тебя. Ты его жена.
– Она его мать.
– Ну и что, черт возьми? Будь благоразумной, Тиффани. Он не разведется с тобой.
Но внезапно Кассию охватили сомнения. Не разведется? А что, если основная часть его состояния зависит от этого? Насколько сильно он любит Тиффани? Достаточно ли, чтобы пожертвовать этим? Глядя на подругу, Кассия поняла, что Тиффани права. Мамаша Бенджамен держит все козыри на руках.
– А что будет с детьми?
Но она увидела ответ в глазах Тиффани.
– Она… она… они… – Она снова принялась рыдать и вцепилась в покрывало, собираясь с силами, чтобы договорить. – Она забрала их. Они уехали вчера ночью после ужина у Ломбардов. А Билл в Брюсселе. Она сказала, я… о господи, кто-нибудь, помогите мне, пожалуйста!
Это был смертельный стон, и Кассия начала дрожать, стоя в дальнем конце комнаты. Наконец она заставила себя медленно приблизиться к подруге. В памяти стали всплывать мучительные воспоминания. По ее лицу теперь тоже покатились слезы, и она ощутила ужасное, кошмарное желание ударить эту грязную и сломленную женщину, сидящую на ее кровати. Желание выгнать ее, потрясти ее. О господи, нет…
Она стояла напротив Тиффани, и слова срывались с ее губ, разрывая сердце, словно они были адресованы кому-то другому, давно исчезнувшему призраку.
– Тогда почему ты так чертовски пьяна, дьявол тебя побери, почему? Почему?
Она опустилась на кровать рядом с Тиффани, и они начали плакать, тесно обнявшись. Казалось, прошли годы, прежде чем Кассия смогла остановиться, и на этот раз было похоже, что Тиффани успокаивает ее. Ее руки, все еще закутанные в мех, казались объектом вне времени. Эти же руки обнимали Кассию раньше. Руки, которые слышали те же слова раньше, двадцать лет назад. Почему?
– Господи. Прости меня, Тиффи. Ты мне напомнила кое о чем мучительном для меня.
Она посмотрела на подругу, и та устало кивнула. Она казалась более трезвой, чем час назад. Может быть, более трезвой, чем она была многие дни.
– Я знаю. Прости меня. Я последняя сволочь.
Слезы продолжали катиться по ее лицу, но голос прозвучал почти нормально.
– Нет, ты не такая. Мне жаль, что так получилось с детьми и миссис Бенджамен. Такая подлость с ее стороны. Что ты собираешься делать?
В ответ она пожала плечами, глядя себе на руки.
– Ты можешь бороться с ней? – Но обе знали, что это невозможно. Если только она не станет трезвенницей в одночасье. – Что, если ты ляжешь в клинику?
– Да, а когда я выйду, она будет цепко держать детей в своих руках и никогда их не отпустит, какой бы трезвой я ни была. Она добралась до меня, Кассия. Она отняла у меня душу, сердце.
Она снова закрыла глаза, и выражение боли на ее лице стало невыносимым. Кассия снова обняла ее. Она казалась такой худенькой и хрупкой, даже в шубе. Что сказать? Все выглядит так, словно Тиффани уже проиграла. И она знает это.
– Почему бы тебе не прилечь и не поспать немного?
– И что потом? – Ее взгляд стал почти мучительным.
– Потом ты примешь ванну, поешь, и я отвезу тебя домой.
– А потом?
На это Кассия не смогла ответить. Она поняла, что Тиффани имеет в виду. Тиффани медленно поднялась и нетвердой походкой подошла к окну.
– Я думаю, мне пора возвращаться домой.
Казалось, она смотрит в какую-то неведомую даль, и Кассия упрекнула себя за чувство облегчения, которое испытала. Это ужасно, но она хочет, чтобы Тиффани ушла из ее дома. Прежде чем вернется Люк, прежде чем она опять потеряет контроль над собой, прежде чем она скажет что-нибудь такое, что вернет ее в старый кошмар. Она хочет, чтобы Тиффани ушла. Ее присутствие заставляет ее невыносимо нервничать. Она пугает ее. Как будто она живой призрак. Реинкарнация Лианы Холмс-Обри Сент-Мартин. Ее пьяницы-матери.
Кассия не стала спорить с Тиффани.
– Хочешь, чтобы я отвезла тебя?
Она надеялась, что Тиффани откажется.
Тиффани покачала головой и отвернулась от окна со слабой, нежной улыбкой.
– Нет. Я должна уехать одна.
Она вышла из спальни, прошла через гостиную и остановилась у входной двери. Обернувшись, она посмотрела на Кассию, неуверенно переминающуюся с ноги на ногу в дверях спальни. Их глаза на мгновение встретились, и Тиффани подняла руку в шуточном салюте, потом плотнее завернулась в свою шубу и сказала: «Пока-пока», как они когда-то говорили в школе. «Пока-пока», и она ушла. Дверь тихо закрылась за ней, и мгновением позже Кассия услышала, как лифт начал спускаться вниз. У Тиффани нет с собой денег, но Кассия знает, что швейцар в ее доме заплатит за такси. Очень богатые могут путешествовать везде с пустыми руками. Все их знают. Швейцары рады заплатить за их такси. Они не сомневаются, что удвоят свои расходы за счет чаевых. Тиффани в безопасности. И наконец-то она покинула ее дом. В воздухе остался аромат духов, смешанный с сильным запахом пота и рвоты.
