Выгодная позиция (ЛП) - Каффери Ребекка Дж.

«Давайте наберём ваших агентов на эту встречу, а пока я просто хочу проверить вас обоих. Последняя неделя, очевидно, была очень тяжелой, и ваши мозги, должно быть, перегружены. Расписание здесь, в Японии, может быть сокращено настолько, насколько вам обоим нужно, но я бы хотел, чтобы вы оба были на трассе в эти выходные».

Это больше, чем я ожидал, и я даже не могу объяснить, почему мне сейчас хочется реветь, как ребенку. Мне почти неловко, и Киан, должно быть, чувствует это, когда я пересаживаюсь на сиденье рядом с ним, потому что он берет мою руку и кладет ее на мое бедро.

«Я готов к гонке. Я был бы признателен, если бы мы могли ограничить некоторые из предгоночных звонков прессе, чтобы мы могли сосредоточиться на выступлении», - говорит Киан.

«Конечно. Если вы уверены? Мы можем отправить Лондона снова, если понадобится». Не знаю, почему меня шокирует, что Андерс пытается дать Киану выходной. Любой другой директор команды давил бы на него, чтобы он вернулся и победил. Если мы хотим сохранить конкурентоспособность в чемпионате конструкторов, Хендерсому нужно, чтобы мы оба вернулись и сделали это.

«Очень. Мама не хотела бы, чтобы я провалил сезон. Она бы хотела, чтобы я закончил его стильно. Шансов на рекорд по очкам теперь нет, но я все еще почти на вершине чемпионата гонщиков и хочу там остаться, а этого не случится, если я не сяду за руль».

«Что ж, это очень приятно слышать. Просто держи нас в курсе, если что-то изменится», - отвечает Андерс. «Теперь о другом...»

«Мы будем... вместе?» говорю я. Я пытаюсь показать Киану, что говорю серьезно и что больше не подведу его.

«Именно так. Само собой разумеется, что я и Хендерсохм полностью поддерживаем тебя, и если у кого-то в гараже или в команде возникнут проблемы, они будут отвечать передо мной».

Андерс тверд в своих словах, и я ценю его четкий, беспристрастный подход. Может быть, это потому, что у него сын-гей, а может быть, потому, что он искренне заботится об этом, кто знает. Это не имеет значения, когда он создает хорошую атмосферу для нас в команде.

«Нам просто нужно обсудить, как все это будет происходить, чтобы Анна перестала волноваться о пиар-стратегии теперь, когда фотографии разлетелись по социальным сетям. Нам также нужно провести кое-какую работу со спонсорами, но это не твоя ответственность, так что не волнуйся об этом».

«Мы не хотим прятаться», - быстро подтверждаю я. «Это не то, чего мы хотим, но мы также понимаем, что на нас давят конкуренты. Мы едем в Катар, а в конце сезона нас ждет Абу-Даби, и это тоже будет непросто».

«Хорошо». Андерс хлопает в ладоши. «Давайте как следует обозначим Хендерсом.

Что мы думаем о том, чтобы сделать дубль и привезти домой чемпионат для гонщиков и конструкторов в этом сезоне? Анна, не хочешь ли ты начать с краткого изложения наших ключевых моментов?»

И вот так мы с Кианом стали парой. И все об этом знают.

Глава тридцать – один

Киан

Вот и все.

Никто, кроме Элизы, не знает, что это будет последняя гонка в моей карьере.

Верхняя часть таблицы настолько плотная, что если я не приду первым сегодня, то не приду и в общем зачете. Пропуск Гран-при Сингапура резко сократил мой отрыв, и теперь главные претенденты собрались в кучу. Я хочу сохранить свой титул. Я

хочу стать чемпионом мира в последний раз. Мне нужен трофей, который я обещал

Кэсси.

А еще я хочу, чтобы Харпер увидел мою победу. Я знаю, что это глупо, но я хочу быть для него потрясающим. Я хочу, чтобы он гордился мной. Мы были неразлучны с похорон мамы. Команда продолжает бронировать для нас отдельные номера в отелях, и мы этим пользуемся. По понятным причинам в Катаре и Абу-Даби мы жили раздельно, но во всем остальном мы практически жили вместе.

Мы сохраняем профессиональный подход, когда находимся в гараже, на тренировках или на встречах.

«Как Уильям и Кейт», - пошутил Харпер, когда я сказал ему, что нам нужно договориться о границах. Я знаю, что это одно и то же, но я не против того, что он сравнивает наши отношения с романтическими роялями. Мы пара, но мы также много времени проводим на работе. Команда Хендерсом - это нечто большее, чем просто два гонщика, и мы должны это уважать. это. Мы также продолжаем соревноваться друг с другом, и нам просто легче, если мы разделить работу и дом.

Я понимаю, что в том, что мы завершаем сезон именно так, есть доля иронии - мы должны помнить, что у нас есть личные цели, а не то, как мы работаем как команда.

Я просто безмерно благодарен ему за это, потому что, несмотря на то, что я несомненно, волнуюсь о том, где я финиширую на подиуме, его присутствие успокаивает. Он никогда не задумывается о чем-то слишком сильно, и мне бы не помешало такое отношение сегодня.

Если бы я не пропустил Сингапур и не попал в аварию в Италии, я бы уже гарантировал себе победу на основе накопленных очков. Но все сложилось иначе, и вот мы здесь. У Йорриса есть шансы, как и у старшего шведа, а если весь ад разразится, то есть еще несколько человек, которые могут побороться за первое место.

Никакого давления, да?

Может, мне станет легче, если я поговорю об этом с Харпером, думаю, и тогда он сможет помочь мне не думать об этом слишком много. В конце концов, я не могу позволить себе ни одной ошибки.

Я знаю, что выбрал ужасный момент для разговора - всего за час до того, как мы сядем в кабины, - но он, похоже, практически бомбоустойчив, когда дело доходит до умения сосредоточиться во время гонки.

«Вот и все», - говорю я, и эти слова тяжело ложатся мне на язык, когда я по-настоящему смиряюсь со своим решением.

«Я знаю, детка. Последняя гонка. Не могу поверить, что это конец моего первого сезона».

«Нет, я имею в виду, что это конец. Это моя последняя гонка», - говорю я, надеясь, что до него наконец-то дойдет смысл.

«Что?» Его глаза расширяются.

Я не думал, что это станет для него таким шоком, учитывая, сколько было спекуляций, но я действительно застал его врасплох.

«Моя последняя гонка в жизни. Я готов уйти на пенсию».

Секунду он молчит, а затем заключает меня в самые крепкие объятия, которые я когда-либо испытывал. Он практически выжимает из меня весь воздух, но его руки цепляются за мою футболку, и в этот момент я не уверен, кому эти объятия нужны больше.

На глаза наворачиваются слезы, но все в порядке, потому что мы вместе, и в данный момент это самое главное.

«Я не могу в это поверить», - прохрипел он. «Не знаю, почему это так сильно задевает меня, но ты был моим героем на трассе столько лет, потом мы оказались в одной команде, а теперь ты мой парень, и я просто не ожидал, что все закончится так быстро». Он подавился последними словами и отстранился, чтобы посмотреть на меня как следует, словно проверяя, серьезно ли я говорю.

«Ты ведь понимаешь, что я не расстаюсь с тобой?» Он хихикает - у него такая замечательная улыбка. «Я не нужен тебе здесь, чтобы быть замечательным - ты ведь знаешь это, не так ли?»

«Я просто подумал, не знаю, что у нас будет еще один сезон вместе. Это было бы здорово. Я не знаю, что происходит с Элайджей, но я подумал...»

«Да, это было бы здорово, но с меня хватит. Я устал и не знаю, сколько еще выдержит мое тело. Я хочу домой. Хочу быть рядом с сестрой и детьми. Я хочу жить в коттедже на маминой земле и может быть, завести кур или пару коз. Я хочу покоя».

«Не думаю, что заведение сельскохозяйственных животных принесет тебе покой», -

со смехом говорит он, но в глубине его горла вырывается сдавленный всхлип.

Не знаю, потому ли, что он не уверен в том, что вписывается в эту ситуацию, или потому, что не понимает, зачем я это делаю, но в любом случае я хочу его успокоить.

«Я не знаю, какие у тебя планы на ближайшие три месяца, но не хочешь ли ты пожить в коттедже несколько месяцев? Скоро Рождество, и мы сможем вместе украшать дом, разжигать камин и заворачивать подарки...»