Лукан. Конец (ЛП) - Бринн Адриана

— Ты любишь моего сына.

— Это наш маленький секрет. — Он говорит, как влюбленная школьница.

Лоренцо, может быть, и полный псих, но этот мудак действительно любит моего ребенка, и за это я ему благодарен. Роман заслуживает всего хорошего в этом мире, и даже если его дядя на девяносто девять процентов сошел с ума, он нашел место в своем холодном и мертвом сердце для моего сына.

— Если что-то пойдет не так…

— Заткнись, мать твою. — Его тон снова стал мертвым и холодным.

— Послушай…

Он прерывает меня уже второй раз.

— Делай все, как мы запланировали, и мы выберемся оттуда целыми и невредимыми.

Как мы планировали.

Лоренцо знает только половину.

Об остальном он не имеет ни малейшего понятия, и мне пришлось оставить все как есть.

Семьи не одобрили бы этого.

Я подъезжаю к стоянке склада, где эта сучка назначила встречу, и там царит жуткая тишина — ни одной машины.

Ловушка.

Винченцо не идиот, но он действительно жадная маленькая сучка.

Жадность ослепляет вас, и в этом его слабость.

На протяжении многих лет Святая Троица разрывала все связи с Братвой и ирландской мафией.

Сегодня эти узы будут восстановлены, и Святая Троица станет объектом честной игры.

Как только король падет, не очень верные солдаты будут убивать за его корону.

— Да пребудет с нами Бог. — Шепчу я, выключая двигатель.

— И пусть дьявол за нашими плечами поможет нам достичь цели. — Говорит Лоренцо.

— Аминь.

Я не придерживаюсь религии. Я был бы лицемером, если бы следовал, поскольку ничто из того, что я сделал в жизни, кроме Романа, не делает меня святым человеком.

Я верю в некое высшее существо, которое наблюдает за нами сверху или из-под земли, хрен его знает.

Бог или Люцифер, в зависимости от того, кто услышит нашу молитву.

Лишь бы мне удалось уйти отсюда с сыном.

— Тяни время. — Сказал он. — Бастиан послал своих людей. Тебе остается только тянуть время, пока не начнется ад. — Говорит Лоренцо, прежде чем повесить трубку.

Бастиан Кентон — один из самых опасных людей в Соединенных Штатах Америки. Он известен как мошенник, но самое главное — это волк в овечьей шкуре.

Он обладает властью, которая выходит за пределы этой страны.

Однажды, очень скоро, этот ублюдок станет главным псом.

Гребаным президентом этой заблудшей страны.

Да благословит Господь Америку в тот момент, когда он займет это кресло.

АНДРЕА

ИГРАЕМ ВМЕСТЕ

«Я все время попадаюсь на плохих. Я больна». — Андреа

— У нас есть только один выход. — Говорит мне Дион, как только мы подъезжаем к месту назначения. — Твой муж держит все под контролем, и он не хотел, чтобы в дело были вовлечены невинные, но, к сожалению, всегда будут жертвы. — Его насмешливый тон раздражает меня.

— Кто она? — Я наблюдаю в зеркало заднего вида, как по лестнице квартиры Винченцо, бывшей правой руки Лукана, спускается миниатюрная девушка со светлыми волосами, которой на вид не больше девятнадцати лет. Меня тошнит от мысли, что мы что-то сделаем с этой девушкой, но мне нужно вернуть сына и подругу.

Я всегда вела себя более свято, когда дело касалось мафии. Я считала себя хорошим человеком и совсем не похожей на этих людей, но жизнь в очередной раз преподнесла мне суровый урок.

Хорошие люди совершают плохие поступки, когда не видят выхода.

Другие прогнили и радуются хаосу.

Я лицемерка.

Я делаю то же самое, что сделали с моим ребенком.

Я причиняю матери ту же боль, которую испытываю сама.

Но жизнь полна сложных решений, и я сделаю все, чтобы вернуть Романа и Фэллон.

— Это как-то неправильно. — Я шепчу, наблюдая за тем, как девушка беззаботно листает телефон, не обращая внимания на опасность, таящуюся за пределами ее безопасного убежища. Я чувствую горящий взгляд Диона на левой стороне своего лица, но избегаю встречаться с ним глазами.

Это не тот веселый и обаятельный человек, с которым я раньше вела дела. Он похож на гребаного Джокера. Его улыбка фальшива, а глаза скрывают темную правду, которую я раньше не замечала. Раньше я видела такой взгляд только у двух людей.

У моих братьев.

Лоренцо шутит и улыбается, но также быстро он может переключиться и стать другим человеком.

Валентино просто прячется.

В тенях.

В тишине.

— У каждого есть слабость, и Винченцо сейчас издевается над твоей и Лукана, так что тебе лучше повзрослеть и решить, какая жизнь для тебя важнее. Сестра ублюдка, который тебя поимел, или твой сын? — Резко шепчет он. — Очнись, блядь, mon ennemie⁵⁶, это мафия, и ты всегда будешь связана с ней, если не вмешаешься и не сделаешь то, что должно быть сделано.

Я не хочу такой жизни.

Для моего сына.

Для себя.

Для Лукана.

Я делаю то, что говорит Дион, и принимаю решение.

Мой сын.

Всегда он.

— Откуда мне знать, что меня не остановит один из людей ее брата?

— Мы с ними разобрались. Кроме того, она — маленький грязный секрет, спрятанный от таких, как мы. — Говорит он с горечью.

Странно.

— Не причиняй ей слишком много боли. — Говорю я, прежде чем выйти из машины.

Не успела я сделать и шага в сторону девушки, как услышала его слова.

— Не могу тебе ничего обещать.

Я подхожу к ней и встречаю ее на полпути. Она не замечает меня, пока не преодолевает последнюю ступеньку и не поднимает голову, чтобы увидеть, что я преграждаю путь к машине. Машине, которая, как я предполагаю, принадлежит ей.

Она останавливается на месте и снимает наушники с яркой улыбкой на лице.

— Черт, ты меня напугала. — Она смеется и звучит так молодо, так доверчиво. Теперь, когда я нахожусь так близко, я могу разглядеть ее получше. У нее округлое лицо, маленькие веснушки едва прикрывают нос, а щеки нежно-розового оттенка. У нее красивые глаза. Один серый, а другой голубой.

Как странно.

Она еще ребенок.

Максимум шестнадцать.

Я начинаю паниковать.

Я отчетливо помню, как Лукан сказал, что семьи не трогают невинных, так какого хрена этот псих хочет похитить девочку-подростка?

Я пытаюсь сделать шаг назад, но девушка лишь ярко улыбается и обнимает меня, словно я ее старый друг, которого она давно не видела.

— Боже мой! — Восторженно говорит она. — Я обожаю тебя! — Она прыгает вверх и вниз, как мой Роман каждый раз, когда я устраиваю ему сюрприз. — Простите. — Девушка нервно смеется. — Просто я ваша большая поклонница, и это совершенно нереально.

Черт.

От этого становится еще хуже.

Я заставляю себя что-то сказать, но слова застревают в горле. Это новое для меня чувство, потому что я всегда знаю, как вести себя и что говорить в неловких ситуациях, но я никогда не была в секунде от похищения несовершеннолетней, так что подайте на меня в суд за то, что я замерла под давлением.

— Мне нужно, чтобы ты… — Я не успеваю закончить фразу, потому что за спиной девушки появляется Дион, затыкает ей рот белой тканью, и в считанные секунды она падает ему на грудь.

— Видишь, я не причинил ей вреда. — Он широко улыбается мне, поднимает ее на руки и направляется к машине.

Я нервно оглядываюсь по сторонам, но никто не выходит на защиту милой девочки. Кто защитил тебя? — Спрашиваю я себя, забираясь в машину и собираясь с мыслями.

Нет ничего, что я не сделала бы для своего ребенка, и я только что это доказала.

Тем не менее, чувство вины не покидает меня, и мне трудно осознать, в чем я только что участвовала.

Я просто хочу вернуть своего ребенка.

Чего бы это ни стоило.

У меня трясутся руки, когда я поправляю зеркало заднего вида Диона, чтобы посмотреть на девушку, которая сейчас в отключке на заднем сиденье.

— Соплячка в порядке. — Дион говорит, жуя жвачку, как будто он… мы… не сделали ничего плохого. — Действие хлороформа пройдет через пару минут. Это была небольшая доза, достаточно, чтобы она перестала болтать, как школьница на концерте One Route.