Маргарет Пембертон - Белое Рождество. Книга 1
Серена попрощалась с ним и устало побрела на второй этаж в ванную, подумав, что встреча, о которой говорил Лэнс, наверняка будет посвящена очередному выступлению против войны во Вьетнаме.
Через час, немного освежившись, она включила телевизор, надеясь успеть к выпуску новостей. Как обычно, главной темой оставались события во Вьетнаме. Еще две недели назад Серена с полным равнодушием переключилась бы на другой канал, но сейчас, когда Кайл туда отправился, она жадно внимала происходящему.
На экране появились вертолеты, прорывающиеся сквозь плотный огонь с земли. Голос за кадром пояснил, что речь идет об операции под кодовым названием «Натан Хейл»[19], которая осуществляется силами 101-й воздушной дивизии и 1-го механизированного корпуса. Серена не помнила точно, но ей казалось, Кайл упоминал, что он будет служить в 1-м мехкорпусе. Серену охватила тревога, хотя она и знала, что Кайл еще не прибыл во Вьетнам. Она налила себе джин с тоником и поморщилась при виде вертолета, сбитого прямым попаданием. Диктор монотонным голосом объявил, что Ханой вновь отверг мирные инициативы США и продолжает требовать полного прекращения бомбардировок, прежде чем начинать какие-либо переговоры.
По другому каналу передавали какую-то дурацкую викторину, и Серена выключила телевизор, в который раз пожалев о том, что Лэнс придерживается таких левацких взглядов и столь непримиримо настроен против американцев.
Она уже собиралась отправиться на кухню, чтобы приготовить себе сандвич, когда с улицы донесся знакомый звук мотора автомобиля Лэнса.
После ванны Серена не переоделась и теперь потуже затянула на талии поясок белого махрового халата и криво усмехнулась, поймав себя на том, что, образно выражаясь, перепоясывает чресла.
– Господи! Да ты и вправду решила сегодня вечером никуда не выходить! – изумленно воскликнул Лэнс, входя в комнату с бутылкой «Калуа»[20] в руках. – Вот, прихватил с собой на тот случай, если у тебя нечем разбавить водку, кроме тоника, которым ты разводишь джин. Ты сказала, что уезжала на несколько дней. Где была? В Париже? В Риме? – Не дожидаясь ответа, Лэнс подошел к бару красного дерева и наполнил водкой большую рюмку. – Я точно знаю, как ты планируешь год, но в твое расписание не входят поездки в июне, когда проводятся Дерби, Эскот и Уимблдон.
– И что же в него входит? – с интересом спросила Серена, довольная возможностью оттянуть разговор по существу.
Лэнс плеснул в водку немного «Калуа», добавил щедрую порцию льда и ответил, улыбаясь:
– В январе ты поджариваешься на солнышке в Кейптауне, демонстрируя тем самым свою постыдную аполитичность. Катаешься на лыжах в Европе с февраля по март. В апреле возвращаешься в Бедингхэм, чтобы насладиться английской весной. В начале мая у тебя Монако и «Гран-При», последние две недели месяца – Сен-Тропез. Июнь ты проводишь в Англии, посещая вышеупомянутые Дерби, Эскот и Уимблдон. Потом возвращаешься в Бедингхэм к началу охоты на куропаток. В сентябре месяц напролет пируешь в Сен-Тропезе, октябрь начинаешь у парижской Триумфальной арки, а заканчиваешь в Нью-Йорке. В ноябре ты уезжаешь в Вест-Индию, разумеется, возвращаясь на Рождество в Бедингхэм.
– Глупыш, – отозвалась Серена, усаживаясь на подлокотник дивана. – Я уже много лет не бывала у Триумфальной арки.
– Зато все остальное совершенно точно, – с усмешкой заметил Лэнс. – Во всяком случае, так было до нынешнего года, до твоего внезапного и необъяснимого решения наняться на работу к Руперту.
Лэнс вопросительно приподнял брови. Серена поняла, что его интересует, спит ли она с Рупертом, но решила оставить его любопытство без внимания. Это лишь еще больше запутало бы то, о чем она хотела поведать брату.
– Я не была ни в Риме, ни в Париже, – заговорила она, осторожно подбирая слова. – Я ездила в Алабаму.
– В Алабаму? – В глазах Лэнса мелькнуло удивление. Серена с изумлением сообразила, что он не знает ни о том, где находится Кайл, ни о том, чем тот занимался последние десять месяцев.
– В Алабаме находятся высшие вертолетные курсы армии США, – объяснила Серена, прилагая все силы, чтобы ее голос звучал легко и беззаботно. – Поскольку мы с тобой не говорили о Кайле, мне и в голову не пришло, будто ты можешь не знать о том, что он уже почти год учится водить вертолет.
– Что? Господи! Я-то думал, он учится в своем дурацком Принстоне!
– Это лишь показывает, как давно ты не общался с отцом. Я полагала, он рассказал тебе, что Кайл пошел в армию.
– С чего вдруг кто-нибудь в нашей семье станет говорить о Кайле Андерсоне или интересоваться, чем он занят? Он остался в прошлом, предан забвению! На мой взгляд, не стоит даже праздновать ваш развод, когда все наконец закончится, – ведь это означало бы признать его существование!
Серена посмотрела ему в глаза.
– Кайл не остался в прошлом, – негромко произнесла она.
Лэнс с силой ударил дном бокала по столешнице бара, и по красному дереву расплескалась водка с «Калуа».
– Только этого не хватало! Ты что – ездила в эту идиотскую Алабаму, чтобы встретиться с ним?
Они не ссорились с момента отвратительной сцены во время свадьбы. Серена сказала, с трудом сохраняя спокойствие:
– Я люблю Кайла, Лэнс. Тебе придется с этим смириться...
– И не подумаю! – крикнул он, стискивая кулаки. Его лицо исказила гримаса ярости, в уголках губ выступила пена.
Серена провела рукой по волосам, отбрасывая их с лица.
– Будь благоразумен, Лэнс. Никто не заставляет тебя общаться с Кайлом. Тебе не придется даже встречаться с ним. Все, что от тебя требуется, – это смириться с тем, что он мой муж и...
– Американский военный летчик! – бросил Лэнс. – Ясное дело, он пошел в армию, чтобы предавать огню младенцев, насиловать малолетних девочек, убивать старух и бомбить Север!
С трудом сдерживаемое раздражение Серены выплеснулось наружу.
– Не будь дураком! – воскликнула она и, поднявшись, решительно двинулась к бару. – Я не знаю о младенцах, малолетках и старухах, но Кайл не будет бомбить Север! Господи, он водит вертолет, а не бомбардировщик «В-52»!
Она трясущимися руками плеснула в бокал тоник, ошеломленная словами Лэнса. До примирения с Кайлом Серена и не вспоминала о Вьетнаме. Но теперь она не могла думать ни о чем другом. Скоро Кайл прибудет туда и примет участие в кровопролитии. Шагая по улицам Лондона и Вашингтона с плакатами «Не превращайте наших сыновей в убийц!», демонстранты имели в виду Кайла и таких же, как он, молодых людей.
Сбитый с толку тем, что Серена знает разницу между вертолетом и бомбардировщиком, Лэнс на время забыл о своей ярости и о вызвавшей ее причине.