Дениз Робинс - Больше чем любовь
– Но это специальное кольцо, чтобы отметить сегодняшнее великое событие, – прервала Ира Ричарда, и я почувствовала, что она наслаждалась нашей любовью, нашими романтическими отношениями и ей было очень приятно быть сказочной феей, которая опекает свою крестницу Золушку.
Ричард долго смотрел на меня.
– Дай руку, радость моя!
Я протянула руку, и он надел кольцо мне на палец.
– И этим кольцом обручаю тебя… – мягко произнес он.
От счастья я не могла ничего ответить. Я прижала кольцо к губам, а он сел на маленький стульчик у моих ног и, глядя на горящие поленья, разговаривал с Ирой Варенской. Я молча сидела рядом и чувствовала себя как никогда счастливой. Если бы завтра мне суждено было умереть, я бы ни о чем не сожалела, ведь у меня был такой вечер. Все было так, как хотел Ричард, а я не думала ни о Марион, ни о Роберте, ни о тех трудностях, которые ожидали нас за стенами этого замка.
А потом Ира Варенская сказала, что ей пора отдыхать, и, следуя своему неизменному обычаю, поставила пластинку. Зазвучала бессмертная музыка.
Я сидела рядом с Ричардом, крепко держа его за руку, и слушала проникновенную печальную музыку из «Лебединого озера». Я поняла, что никогда не будет ничего более прекрасного, чем этот вечер, проведенный с ним.
Когда музыка кончилась, Ира встала, поцеловала нас обоих и пожелала спокойной ночи. Она посмотрела мне в глаза.
– Будь верна ему и всегда счастлива, моя девочка.
Я дала ей обещание. И я не нарушила этого обещания – моя верность Ричарду непоколебима. А если я и была когда-нибудь несчастна, так только тогда, когда его не было рядом. В тот вечер во Фрайлинге я была беспредельно счастлива и почувствовала, что родилась на свет с одной целью… любить Ричарда и быть любимой им.
Сидя за туалетным столиком, я расчесывала волосы. Я слышала, как Ричард ходит в ванной. Признаюсь, я сильно нервничала. Я так любила его, и мои страхи не имели к нему никакого отношения, все дело было во мне. Я боялась, что разочарую его. Я была совсем не похожа на ту безупречную красавицу, на «золотоволосую девушку», которую он когда-то полюбил, а потом сделал своей женой. Наверное, у нее очень гордая осанка, и она умеет с достоинством держать себя в обществе. А у меня этого нет. И все же, когда я смотрела на себя в зеркало, я поняла, что никогда не выглядела лучше, чем теперь, ведь счастье полностью изменило ту Розелинду Браун, которой я была раньше.
Я долго расчесывала волосы, и они рассыпались по плечам темной блестящей волной. Щеки у меня порозовели. Я действительно выглядела прекрасно. Жаль, что я не смогла надеть что-нибудь по-настоящему красивое. Мой старый скромный халат был неуместен в этой роскошной комнате. Воздух был напоен очарованием таинственности и тонким ароматом роз, которые выращивали в оранжереях. Я сидела, погрузившись в свои мечты.
Ричард вошел в комнату, встал позади меня и положил руки мне на плечи. Потом улыбнулся моему отражению в зеркале.
– Дорогая, – сказал он, – ты так похожа на маленькую девочку!
Он взял мои руки и поцеловал каждую по очереди. Сейчас он выглядел так удивительно молодо, был такой красивый. Я крепко обняла его за шею.
– Любимый мой, если бы ты не вошел в мою жизнь, я так никогда бы и не узнала этого огромного счастья. Я думаю, что никогда не смогла бы никого полюбить и не вышла бы замуж. Только теперь я начинаю жить, Ричард! Знаю, нам придется платить за это… рано или поздно человеку приходится платить за все… Я знаю, даром жизнь не расточает таких подарков. Но не будем думать о будущем. Я счастлива, Ричард. Позволь мне сохранить это чувство навсегда!
Он прижал меня к себе, отодвинул воротник моего халата и прижался губами к ложбинке на шее.
– Ты прекрасна, моя маленькая Роза-Линда! – воскликнул он. – Я всем сердцем люблю тебя и хочу, чтобы ты всегда была счастлива.
Я больше не могла говорить, а только крепче обняла Ричарда за шею и заплакала. Он взял меня на руки, как ребенка, и сел на широкую королевскую кровать, прижавшись щекой к моей щеке.
– Ты – моя настоящая жена, Роза-Линда, и я буду любить и беречь тебя до конца своих дней.
Ничто не могло так успокоить и воодушевить меня, как эти слова, и сказать такое мог только Ричард.
Потом, когда комната погрузилась в темноту и Ричард раздвинул шторы, мы увидели чудесную летнюю ночь: в окна струился бледный свет молодой луны, на небе было множество звезд, а в тишине изредка раздавались крики козодоя и жалобный голос совы. Они доносились из густого леса, окружавшего Замок.
Я почувствовала, что жизнь дала мне все, о чем только может мечтать женщина. За эти несколько часов я испытала все счастье, которое может испытать только человек, любящий по-настоящему, так, как я люблю Ричарда.
Неожиданно мне в голову пришла одна мысль: «Чего лишилась эта женщина, Марион! Мне просто не верится, что она совсем не любит его. Я ненавижу ее за то, как она поступила с ним, но ей я обязана тем, что теперь принадлежу ему».
Я ощутила, как его пальцы прикасаются к моему лицу и шее.
– Дорогая, ты такая красивая в этом лунном свете – вот именно таким мне и представляется дух озера.
– Но ты никогда не должен поддаваться колдовским чарам, которые помешают тебе узнать меня, – произнесла я. – Мне не хочется быть похожей на бедную Одетту – биться крыльями о стекло и видеть, как ты танцуешь с другой женщиной.
Засмеявшись, Ричард прижал меня к себе и прошептал:
– Твое колдовство сильнее, чем у любой другой женщины. Клянусь, я никогда не поддамся злым чарам. Теперь это просто невозможно. Ты принадлежишь мне, а я – тебе. Не знаю, правда, сколько времени отпустит жизнь на наше счастье.
– Понимаю, – сказала я, – у тебя уже было одно разочарование, и ты боишься нового, но я тебя не предам. Я никогда не перестану любить тебя, никогда-никогда.
Я почувствовала на своих губах его горячий и страстный поцелуй и услышала его взволнованный голос:
– Я верю тебе, любимая. Я безгранично тебе верю, но я имел в виду совсем другое. На самом деле я не боюсь, что мы можем разлюбить друг друга. Я не знаю только, много ли времени нам отведено судьбой.
– Но почему что-то должно случиться? – спросила я. – Что может случиться? Что может помешать нам?
– Я не знаю, – ответил он и, помолчав, добавил: – Не думай больше об этом, Роза-Линда. Сейчас так хорошо, что, наверное, не стоит заглядывать слишком далеко вперед.
Я обняла его и затихла. Интересно, о чем он думал тогда. Он старше и мудрее меня. Вероятно, ему свойствен более реалистический подход к жизни. Может быть, он уже тогда предвидел трудности, которые ожидали нас впереди, а я о них еще не догадывалась. Как женщина (причем так сильно любящая его), я не хотела заглядывать в будущее, ведь у меня было такое счастливое настоящее.
