Мэриан Кайз - Не горюй!
Честно говоря, нет.
Да, я нервничала, но, черт побери, я хотела заняться с ним любовью! Мне казалось, что, если он будет продолжать относиться ко мне с таким уважением, я закричу.
— Я не хочу, чтобы ты останавливался, — прошептала я.
Хотя говорить шепотом не имело никакого смысла — я не хотела переигрывать, изображая невинную девочку.
Ладно, пора брать быка за рога!
— Гм, — смущенно сказала я, — я оставила внизу сумочку…
— Зачем тебе сумка? Твой макияж в порядке. — Он улыбнулся.
— Да не из-за косметики, глупый!
— Тогда зачем?
Вскоре выяснилось, что Адам меня просто дразнил.
— Клэр, расслабься, пожалуйста, — попросил он, перекатывая меня на спину. — Я верно понял, ты беспокоишься из-за презервативов?
— Да, — призналась я, чувствуя себя ужасно.
— Тогда не волнуйся. У меня есть.
— Вот как?..
Не знаю, что еще я могла сказать. Его откровенность лишила меня дара речи.
Разумеется, он прав: нет никакого повода для смущения. Мне стоит лишь волноваться, смогу ли я соответствовать.
Адам снова поцеловал меня, и этот поцелуй-положил конец шутливой перепалке.
Я взглянула на него. Его глаза потемнели от желания.
— Клэр, — прошептал он, — знаешь, я очень давно ни с кем не был.
«Как так?» — удивленно подумала я. С моей точки зрения, такой красавец, как Адам, должен был иметь по женщине ежедневно.
С другой стороны, он казался очень разборчивым. Мне столько раз приходилось видеть, как он отталкивает очень красивых женщин…
«Он выбрал меня! — подумала я, и сердце мое растаяло. — Он мог иметь любую, а выбрал меня!»
А вдруг здесь что-то не так? Что, если через минуту он покажет мне свою коллекцию плеток, ножей или пилу и разрежет меня на части?..
— Ничего, — прошептала я. — Я тоже уже лет сто сексом не занималась.
— Вот как? — сказал он. Потом спросил погромче: — А почему мы шепчемся?
— Не знаю, — хихикнула я.
Затем последовал ритуал надевания презерватива. Ну, вы знаете — поиски в ящике, шорох разрываемого пакетика, иногда вопрос: «Этой стороной? Или наоборот?» Наконец резинка надета, только эрекцию как корова языком слизнула.
Слава богу, с Адамом был не тот случай.
Теперь мы подошли к моменту, который я буду описывать несколько туманно. Извините, если разочарую вас, но я не хочу рассказывать в деталях о наших сексуальных сношениях с Адамом (надеюсь, вы обратили внимание на множественное число). Если бы я взялась все это описывать, то уподобилась бы учебнику анатомии для первокурсника.
Еще я могла сделать это описание похожим на страничку в порнографическом журнале, все эти ахи-охи, выгибание спины и акробатические этюды.
Но мне не удалось бы тогда поведать, как все было чудесно (все три раза) и какой счастливой я себя чувствовала.
Можно сказать, что все мы получили удовольствие.
Под «все мы» я, естественно, подразумеваю себя и Адама.
У меня не было претензий.
У него не было претензий.
Полное удовольствие!
Я с большим смущением должна признаться, что он целовал меня всюду, буквально всюду. И еще он легонько меня покусывал, от чего меня бросало то в жар, то в холод.
У меня слов нет, чтобы описать, что я ощущала, когда он был во мне. Как я боялась, что мне будет больно, и каким осторожным и ласковым он был.
Если вы думаете, что я стану передавать вам, как он шептал мне, задыхаясь, какая я красивая, какая замечательная у меня кожа и как он меня хочет, то вы сильно ошибаетесь.
Вам придется включить свое воображение и представить, как я обвивала его ногами, чтобы он проник еще глубже, и думала, что умру, если он остановится.
И вам не следует знать, что, когда он… ну, кончил и мы оба лежали потные и задыхающиеся, он взглянул на меня, засмеялся и сказал:
— Господи, ну ты и женщина!
Когда-то до родов я слышала, что после рождения ребенка секс становится значительно лучше в результате разных изменений в организме во время родов. Эти изменения приводят к большей чувствительности и появлению новых эрогенных зон, так что секс приносит большую радость.
Рада сообщить вам, что все это правда.
Секс с Адамом очень отличался от того, что я испытывала с Джеймсом. Стоило мне преодолеть смущение, как все стало замечательно. Таким образом, речь идет о побочном эффекте родов, который, увы, еще недостаточно освещен в прессе.
Хотя весьма вероятно, что я мелю ерунду. И на самом деле мне было лучше всего лишь потому, что Адам обладал более крупным МД, чем Джеймс.
Я никогда не покупалась на уверение, что размер — далеко не главное. Точно так же, как богатые люди никогда не станут утверждать, что счастье нельзя купить за деньги. Единственными людьми, утверждающими, что размер не имеет значения, являются мужчины с очень маленькими пенисами.
Когда мы закончили (в третий раз), то долго лежали, болтали и смеялись.
— Ты помнишь тот день в спортзале? — спросил Адам.
— Ммм… — промычала я, не в состоянии ничего внятно выразить, настолько я была расслабленной и довольной.
— Это было ужасно, — сказал он.
— Почему? — заинтересовалась я.
— Потому что мне очень тебя хотелось.
— Правда? — удивилась и обрадовалась я.
— Правда.
— Нет, в самом деле? — не отставала я, как настоящий невротик.
— Да, — подтвердил он. — Я даже боялся на тебя взглянуть: вдруг накинусь!
— Но ты был таким серьезным и мрачным, поднимал штангу! — напомнила я ему. — Ты не обращал на меня никакого внимания.
— Да, — сухо ответил он, — и потянул себе почти все мускулы. Не мог сконцентрироваться ни на чем, кроме тебя. Ты так мило выглядела в своем спортивном костюме!
— Да? — восхитилась я и крепче прижалась к нему.
В половине второго я заявила:
— Мне лучше поехать домой.
— Нет, не надо! — взмолился он, обвивая меня руками и ногами. — Я тебя не пущу. Посажу тебя здесь на цепь. Будешь моей секс-рабыней.
— Адам, — вздохнула я, — ты говоришь такие приятные вещи.
Несколько минут спустя я снова сказала:
— Мне пора.
— Ну, если действительно нужно, — неохотно согласился он.
— Ты же знаешь, что нужно.
— Ты бы осталась, если бы не Кейт?
— Да.
Он сел и стал смотреть, как я одеваюсь.
Застегивая пуговицы на платье, я взглянула на него и увидела, что он улыбается, но как-то печально.
— Что-нибудь не так? — взволновалась я.
— Ты постоянно от меня убегаешь, — сказал он.
— Да нет, Адам, — возразила я. — Мне просто нужно уходить.
— Прости, — сказал он и улыбнулся по-настоящему. — Я провожу тебя до двери.
— Только не голышом, — попросила я. — Вдруг кто-нибудь пройдет мимо.
