Розамунда Пилчер - Под знаком Близнецов
— Не понимаю.
— Нельзя лгать так долго. Тем более тому, кто тебе доверяет. Кого ты любишь. А эту неделю я только и делала, что всех обманывала. И у меня это не очень хорошо получалось.
— Мне не следовало просить тебя поехать.
— А мне не следовало соглашаться.
— Ладно, теперь все позади, давай еще выпьем.
— Нет, мне уже хватит.
Энтони поставил свой бокал и положил руки Флоре на плечи.
— Знаете, мисс Флора Уоринг, сегодня вы выглядите совершенно очаровательно.
— Благодаря теннисному платью Таппи.
— Платье здесь ни при чем. Дело в тебе. Ты вся сияешь.
— Наверное, от шампанского.
— Нет, это не шампанское. Если бы я тебя не знал, то сказал бы, что ты влюблена. Или кто-то влюблен в тебя.
— Интересно!
— Я до сих пор не понимаю, какого черта это не я.
— По-моему, мы давно обсудили этот вопрос.
Он привлек ее к себе и звучно поцеловал.
— Знаешь, ты все-таки супер!
Влюблена. Или кто-то влюблен в нее.
Энтони не ошибся. Весь вечер Флора ощущала присутствие Хью. Он возвышался над толпой. Но после того как они вместе спустились по лестнице, они не смотрели друг на друга и не разговаривали, хотя руки Хью были среди других мужских рук, которые кружили Флору во время танца с Джейсоном.
Это было похоже на негласный сговор. Казалось, неловкое слово или пристальный взгляд могут разорвать связующую их нить. Сердце Флоры наполнила надежда. Она немного удивлялась себе, потому что все эти мечтания больше пристали пятнадцатилетней девочке. А ей уже двадцать два. Романы и увлечения уже позади. Она вспомнила Лондон. Она выходит из ресторана, сверкают неоновые огни вывесок, отражаясь в мокром асфальте, а ее руку сжимает рука мужчины в глубоком кармане его плаща. И еще то лето в Греции. Плоская вершина холма, покрытая ковром из диких анемонов, бронзовый от загара юноша с выгоревшими на солнце волосами. Ей вдруг пришло в голову, что каждый раз она отдавала частицу себя. Возможно, она разбила несколько сердец, и пару раз в ее сердце тоже появлялись трещины.
Но это не была любовь, только поиск любви. Воспитанная одним отцом, Флора сама не знала, чего ищет, у нее не было примера, которому стоило подражать. И сейчас, оказавшись в этой ситуации, она вдруг поняла, что нашла то, что искала. Точнее, открытие пришло само, озарив ее внезапной вспышкой света, захватив врасплох.
Это не было похоже на ее прежние увлечения. Хью старше. Он уже был женат. Он поглощен своей работой и отдает ей все время и силы. Он никогда не будет богат, и его будущее не таит никаких сюрпризов. Но Флора с пронзительной ясностью поняла, что он — единственный мужчина, который сможет наполнить ее жизнь любовью, заботой, уверенностью и радостью. Ей хотелось, чтобы его чуткие руки врача обнимали ее. Хотелось, чтобы он был рядом. Она хотела жить с ним — да, в этом его ужасном доме, — и остаться в Тарболе до конца своих дней.
Определенно, раньше такого с ней не случалось.
В полночь музыканты, обливаясь потом после двух исполнений на бис «Дьюк-оф-Перт», отложили инструменты, вытерли лбы большими носовыми платками и гуськом направились в кухню, где миссис Уотти уже ждала их с ужином. Как только это случилось, Энтони и Джейсон достали проигрыватель и стопку пластинок, привезенных из Эдинбурга.
Гости, разгоряченные танцами, потянулись в столовую, чтобы утолить жажду и подкрепиться. Флора сидела на ступеньках лестницы с молодым человеком, который приехал с дальнего берега Арднамерхана, где ловил лосося. Прервав рассказ о рыболовном предприятии, он вдруг спохватился, что почти все ушли ужинать.
— Извините. Может, мы тоже перекусим? Если хотите, я принесу вам тарелку сюда.
— Спасибо, но, вообще-то, я обещала поужинать с Кайлом.
— С Хью? — Молодой человек огляделся. — А где он?
— Не знаю, где-нибудь здесь.
— Пойду поищу его. — Молодой человек встал и отряхнул складки своего килта. — Может, его тоже зажал в углу какой-нибудь заядлый рыболов и травит свои байки.
— Не беспокойтесь обо мне, — сказала Флора. — Идите и поешьте сами.
— Вообще-то, надо поторопиться, а то не достанется индейки.
Включили проигрыватель. Другая музыка заполнила воздух.
После звуков аккордеона и скрипки она казалась чуждой, утонченной и напоминала о той жизни, которая, казалось, давно закончилась или осталась где-то далеко.
Энтони танцевал с девушкой в синем платье, а Брайан Стоддарт — с самой элегантной женщиной в зале, в платье из черного крепа и бриллиантовых сережках.
Флора знала, что Хью придет и найдет ее, потому что он обещал. Но как-то глупо сидеть на лестнице и ждать. Она волновалась, как девчонка, к которой не пришел кавалер на первое свидание. Молодой человек из Арднамерхана не вернулся. Может, он увлекся разговором с другим заядлым рыболовом, подумала Флора. Не выдержав, сама отправилась на поиски Хью. Она ходила из комнаты в комнату, сначала с деланно безразличным видом, затем пристально осматривая все углы, и наконец преодолев смущение, начала спрашивать каждого, кто оказывался рядом:
— Вы не видели Хью? Вы не знаете, где доктор Хью Кайл?
Но никто его не видел. Нигде его не было. И только потом, гораздо позже, ей сказали, что доктора вызвали на преждевременные роды.
Пока шла вечеринка, снаружи разыгралась буря. Каждый раз, как открывалась входная дверь, в дом врывался холодный воздух, камин в холле начинал дымить, а шторы на окнах вздувались от сквозняка. На гравии перед домом блестели лужи, а в воздухе летали листья и мелкие ветки, сорванные ветром с деревьев.
Наконец последние гости, закутавшись в плащи и шарфы, спустились с крыльца. Энтони закрыл входную дверь, с некоторым усилием повернул ключ и задвинул засов. Усталые хозяева разбрелись по своим спальням.
Уснуть было трудно. Сторона дома, выходящая к морю, принимала на себя всю ярость шторма. От шквальных ударов старые стены сотрясались до основания, а завывания ветра напоминали стоны. Издали доносился угрожающий рокот валов, гонимых к берегу бушующим океаном, которые разлетались облаком брызг у прибрежных скал или растекались пеной по песчаному пляжу залива Фада.
Свернувшись калачиком, Флора лежала с широко открытыми глазами и прислушивалась. Стук собственного сердца вторил громкому тиканью часов. В голове звучали обрывки музыки, голоса, роились сумбурные образы.
Серый рассвет начал просачиваться на небо еще до того, как она погрузилась в тревожный сон, заполненный странными незнакомыми персонажами. Когда Флора проснулась, был уже день, все такой же темный и серый, но бесконечная ночь осталась позади. Она открыла глаза, радуясь холодному свету, и увидела стоящего у кровати Энтони.
