Анна Богданова - Самый бешеный роман
– Мобыть, тебя проводить?
– Нет-нет, спасибо, что довезли, я сама, – убедительно ответила я.
– Ну, смотри.
Когда я открыла дверцу и хотела было вылезти из машины, Николай Иванович сказал:
– Ты это… Если бабка помрет, телеграмму отбей, я мать привезу, а то, наверное, одной тяжело будет и в морг везти, и гроб заказывать – не разорваться же тебе. Ну, давай.
– До свидания, – пролепетала я – последние его слова ошеломили меня и моментально вывели из того состояния эйфории, в котором я пребывала до сих пор. Я вдруг представила весь ужас той ситуации, которая, вполне возможно, поджидает меня в Москве.
Я раскачивалась в полупустом вагоне электрички, бессмысленно глядя в окно, и по мере приближения к столице нашей Родины нервы мои натягивались, как струны, руки тряслись, а когда вдалеке показалась Останкинская телебашня, то я окончательно впала в панику. Я проклинала себя за то, что согласилась ехать одна, проклинала отчима за то, что он не отпустил маму, – мне было страшно, в моем воображении возникали жуткие картины того, что меня может ожидать.
С вокзала я хотела сразу поехать к бабушке – хорошо вспомнила, что ключи от ее квартиры у меня дома. На дворе было уже темно – девять часов вечера.
Я как смерч ворвалась в метро, сбивая с ног всех, кто ненароком попадался мне на пути; от метро до дома я летела сломя голову, будто бежала на время, чувствуя себя олимпийской чемпионкой. Дождь хлестал по лицу, ледяной мартовский ветер пронизывал насквозь, но я этого не замечала.
Трясущимися руками я открыла дверь и, не раздеваясь, набрала бабушкин номер – сердце мое в этот момент бешено колотилось, казалось, что оно выпрыгнет. Первый гудок – неживой, монотонный – раздался, как из могилы. Второй – точная его копия. Третий – все, надо хватать ключи и ехать в противоположный конец города.
– Да! – в трубке послышался бодрый и твердый бабушкин голос. «Слава богу! Успела! Она еще жива!» – молнией пронеслось у меня в голове.
– Бабушка, здравствуй! Как ты?
– Манечка, деточка, как у вас-то там дела? В баньке паришься?
– Где – там? Ты ведь сегодня сказала, что плохо себя чувствуешь, даже «Скорую» вызвать некому! Я сорвалась и приехала в Москву.
– Н-да? Я разве так сказала? А ты что же, разве не в деревне?
– Я из-за тебя приехала! – взорвалась я. – Ты ведь умирала поутру!
– Ничего я не умираю! Я прекрасно себя чувствую. Включи телевизор, там концерт хороший идет по первой программе. Вообще, Машенька, запомни – всегда придерживайся первого канала, там показывают замечательные передачи! – воскликнула она и бросила трубку.
Я разозлилась не на шутку – я была в бешенстве: Мисс Двойная Бесконечность оказалась притворщицей, аферисткой и симулянткой!
Но пока я стояла в душе под сильным напором воды, злоба во мне постепенно утихала, и я подумала: «Не так уж плохо, что бабушка сыграла на своей смерти. Иначе как бы я оказалась в Москве? Да никак. Послезавтра я была бы помолвлена с придурковатым Шуриком, а уж после этого знаменательного события мне вряд ли удалось вырваться из цепких клешней вдовицы. Так что Мисс Бесконечность, сама того не ведая, спасла меня от нежелательного брака с торговцем тухлой селедкой и от скучной деревенской жизни».
Я долго не могла заснуть от усталости и взятой мной дистанции от Ленинградского вокзала до дома – болело все тело, особенно мышцы ног, не привыкшие к таким нагрузкам. Лабиринт сна, казалось, был наглухо закрыт этой ночью для меня. Я лежала и думала о том, как встречусь с членами содружества, гадала, что у них тут произошло без меня, но встать и позвонить была не в состоянии. «Завтра, все завтра», – подумала я, как вдруг одна-единственная дверь лабиринта открылась, и я попала внутрь.
* * *Проснувшись утром я ожидала увидеть просторную комнату второго этажа, обитую вагонкой. Вставать не хотелось – я представила, как сейчас вылезу в холод из нагретой кровати, потом меня поджидают трудности с умыванием, потом нужно хоть как-то причесать грязные волосы (баня будет только в среду), надеть несвежий свитер, обрезанные джинсы… Как не хочется открывать глаза! Но надо.
И вдруг передо мной нарисовался радужный плакатик: «Дорогая! Тебя ждут великие дела!»
Какое счастье, я дома! Дома! Где не надо топить печку, где есть центральное отопление, туалет представляет собой не кабинку с дыркой, а унитаз с бачком; где есть душ, телефон, Интернет, друзья, работа. Вот оно как! Чтобы почувствовать себя счастливой, нужно пожить в спартанских условиях.
Я еще нежилась в постели, когда раздался непривычный звонок телефона.
– Ну, как там бабушка? – беспокойно спросила мама.
– Наша бабушка – симулянтка. Она и не собиралась умирать. Так что не волнуйся, у нас все в порядке.
– Я так и знала! Сколько раз она проделывала этот номер, а я до сих пор ей верю! И зачем ты только уехала! Она мне не давала устроить личную жизнь, теперь на тебя переключилась! Эгоистка! – Мама продолжала возмущенно кричать в трубку – несколько странная реакция на то, что Мисс Бесконечность жива и пребывает в полном здравии. – Может, ты приедешь? Николай встретил бы тебя на вокзале, – предложила она.
– Нет-нет, мамочка, у меня полно работы, да и бабушку тут одну оставлять как-то нехорошо.
– Ну вот, теперь ты снова будешь прикрываться работой и тебя никаким калачом не затащить обратно, – разочарованно проговорила она. – А ведь могла бы и тут писать свои романы. Никто бы тебе не мешал.
– Не сейчас. Я отдохнула, подышала свежим воздухом, но не написала ни строчки.
– Как хочешь, – обиделась мама и, пообещав позвонить в следующую пятницу, повесила трубку.
После маминого звонка меня тут же завертела, закрутила городская жизнь – словно говядину в мясорубке. Проверив номера телефонов на определителе, я обнаружила, что пару раз мне звонили из редакции, все остальные звонки исходили с домашнего и мобильного телефонов Кронского. «Значит, мучается», – с удовольствием подумала я и немедленно позвонила Любочке домой, потому что сегодня была суббота.
– Любочка, это Маша Корытникова. Я приехала.
– Ну наконец-то! Куда ты пропала? – недовольно пропищала она.
– Как там мой роман? Только не говори, что он снова вам не подходит!
– Что ты, Маня! Великолепный текст! Мы тут все в ударе! Давно ничего подобного не читали! И как тебе удалось так тонко изобразить чувства, внутренний мир героини? Книга выйдет примерно в конце апреля, так что приезжай за гонораром. И знаешь, что мы подумали тут…
– Что же? – с любопытством спросила я. Тепло радости, гордости и удовольствия от слов Любочки наполнило все мое существо – мысли закомплексованного прыщавого юноши, изложенные от лица забитой девушки, показались им интересными. Никогда бы не подумала!
