Луэлла Стинбоу - Старинная легенда
Навстречу ей шагал Юджин Донован. Неспешно. Неотвратимо. Ветер безжалостно трепал седые пряди, но изможденная старческая рука, сжимающая зловещего вида пистолет, не дрогнула и не отклонилась ни на дюйм. Иссиня-черные глаза пылали такой ненавистью, что у Джиллиан мгновенно пересохло в горле.
— Я знал, что ты все врешь насчет своего вылета в Хьюстон. Покидает она Санто-Беньо, как же, как же!
Молодая женщина даже не стала спрашивать, откуда старик прознал про ее скоропалительный отъезд. В маленьком провинциальном городке сплетни разносятся со скоростью света. Кроме того, попробуй заговори, ежели в горле застрял комок размером с бейсбольный мячик!
— Такие, как ты, всегда врут и не краснеют!
— Но это правда. Я уезжаю. Сегодня. Прямо сейчас, если вы будете так добры…
Джиллиан оборвала бессвязную тираду на полуслове и, спотыкаясь, отступила на несколько шагов. Бесполезно. Юджин неумолимо приближался. Молодая женщина судорожно вцепилась в ремень от футляра, — так, словно то был спасательный трос, связывающий ее с реальностью. С миром нормальных, здравомыслящих людей. С безопасностью.
— Вы разве не видели мою машину? Ну, «Блейзер»? — в отчаянии воззвала молодая женщина. — Она же загружена доверху!
— Видел, конечно. Собственно, по машине я и догадался, что ты спустилась в каньон.
— Так неужели вы не разглядели чемоданы и коробки с оборудованием на заднем сиденье? Я и впрямь уезжаю из Санто-Беньо. Клянусь вам, Юджин: я уезжаю.
Старик улыбнулся. И это легкое, едва уловимое движение лицевых мускулов произвело эффект катализатора: усиливающийся ужас Джиллиан перерос в настоящую панику.
— Вот так и Арабелла говорила.
— Кто?
— Моя жена. Тоже была распутница вроде тебя. Одно только хорошее дело содеяла за время нашего недолгого брака: произвела на свет Чарли. — Улыбки как ни бывало: теперь лицо старика дышало бешеной яростью, — холодной, неумолимой, и оттого еще более жуткой. — Но даже тут насмехалась надо мною да издевалась: все шутила — дескать, не мой это сын!
С невозмутимым хладнокровием старик взвел курок. Охваченная ужасом Джиллиан словно приросла к месту, не в силах сделать и шага. Футляр с кинокамерой сполз с ее плеча и теперь болтался где-то у локтя, но документалистка и не подумала его поправлять. Умоляюще вытянув вперед руки, она предприняла очередную отчаянную попытку урезонить Юджина.
— Юджин! Погодите! Я приехала в Санто-Беньо вовсе не для того, чтобы повредить вам или вашему сыну! А только затем, чтобы отснять свой фильм! Да поверьте же мне наконец!
— Я тебе верю, — мрачно кивнул старик. — И ни минуты в тебе не сомневался.
— Тогда зачем… почему?..
— Зачем я должен тебя убить? Да потому, что я не хочу, чтобы этот фильм вышел на экраны!
Порыв ветра снова взметнул волосы Джиллиан; влажные рыжие пряди больно хлестнули по щекам. Но молодая женщина не посмела поднять руку и убрать локоны с глаз, — из опасенья, что любое резкое движение вызовет непредсказуемую реакцию сумасшедшего старика, от которого ее отделяли какие-нибудь несколько ярдов.
— Мой документальный фильм ничем не опозорит индейцев навахо! Напротив, прославит их, пробудит интерес к Древнему Народу!
— Идиотка! Неужто ты до сих пор не догадалась, что именно этого я и боюсь! Твое треклятое кино приманит сюда целую орду археологов да антропологов: всякий раз, как водохранилище станут осушать, они будут слетаться к руинам, точно мухи на мед! Хуже того: пока деревня под водой, глядишь, и водолазы сюда нагрянут! Станут рыться среди камней, добывая сувениры на память!
— Но…
Иссиня-черные глаза полыхнули безумным огнем.
— Ты что, никак не поймешь? Не нужны мне здесь никакие раскопки! И толпы любопытных не нужны! И нечего тебе было приезжать и ворошить прошлое, пробуждая к жизни давних призраков!
— Вы про Плакальщицу? Но ведь это просто легенда!
Бескровные стариковские губы снова изогнулись в улыбке, — такой леденяще-холодной, такой жуткой, что сердце Джиллиан словно сжала неумолимая ледяная рука.
— Ты уверена?
Несколько секунд документалистка оторопело глядела на старика, удивляясь собственной бестолковости. Что он хочет сказать? Сознание ее напоминало девственно-чистый лист бумаги: ни штриха, ни пометки, — полная пустота. Но тут обрывки сплетен, смешанные с местными преданиями и байками разорвали плотную пелену непонимания, точно мелкая шрапнель, и воображение заработало вовсю. Джиллиан потрясенно задохнулась, поднесла руку ко рту.
— Ох, Господи! Она… там, наверху, да? Ваша жена, Арабелла? Пегги рассказывала… — Джиллиан лихорадочно пыталась вспомнить подробности того памятного интервью перед кинокамерой с сестрами О'Брайен. — Пегги рассказывала, будто впервые услышала легенду о Плакальщице около тридцати лет назад. Из ваших уст… вскорости после исчезновения вашей жены.
Джиллиан облизнула пересохшие губы. По мере того, как отдельные куски головоломки составлялись в единый узор, ужас ее стремительно нарастал, парализуя волю и мысли.
— И легенда эта так потрясла простодушную Пегги, что впредь она уже не смела спускаться в каньон. Вы ведь этого добивались, так? Вот для чего вы измыслили историю про индейскую пленницу? Чтобы отпугнуть людей от развалин?
— Ну, не то чтобы я сам ее сочинил. Я слышал что-то похожее в детстве. А, когда понадобилось, просто слегка приукрасил старинное предание.
Губы его изогнулись. И на какой-то миг гордое, аристократическое лицо превратилось в искаженную, кошмарную маску.
— Очень уместная история, ты не находишь? Арабелла задумала меня бросить и сбежать с каким-то парнем. Я так и не дознался, кто это был. А когда мерзавка пригрозила, что и Чарли с собой заберет, я понял, что живой ее из каньона не выпущу. Так Арабелла превратилась в легендарную Плакальщицу, скорбящую по утраченному возлюбленному…
— Юджин…
— Да, там она и лежит, — в башне, погребенная под завалами камня. Вот уже тридцать лет как там покоится. Проспала бы и дольше, — целую вечность! — если бы тебе не взбрело в голову рыскать по окрестностям, да копаться среди развалин, да снимать свой треклятый…
Без предупреждения небеса с треском разорвались надвое. Сверкнула молния. Юджин сгорбился и непроизвольно обернулся на вспышку света, — глянуть, куда ударил разряд. Краткая секунда, не более…
Джиллиан поняла: эта краткая секунда — все, что у нее есть. Обуреваемая страхом, подстегиваемая адреналином, она намотала ремень от футляра на руку и размахнулась изо всех сил…
Тяжелый, окованный железом футляр пришелся Юджину по локтю. Скользящий удар отшвырнул его руку далеко в сторону. Иссохшие пальцы разжались, пистолет описал в воздухе широкую дугу и со стуком покатился по камням. Не успел Юджин восстановить равновесие, как Джиллиан снова размахнулась пошире, — и рассчитала амплитуду чуть точнее. На сей раз удар пришелся противнику в правый висок. Юджин крякнул — и тяжело осел на землю.
