Луэлла Стинбоу - Старинная легенда
«Блейзер» медленно, словно неохотно, притормозил. Крест-накрест положив руки на руль, Джиллиан раздумывала, созерцая черную, заасфальтированную ленту дороги. Солнце еще пробивалось сквозь серую пелену облаков, но с каждой минутой свет угасал. Молодая женщина закусила нижнюю губу: ей до смерти хотелось отснять на развалинах еще кадр-другой. И ведь времени в запасе полным-полно! Самолет на Хьюстон вылетит только через четыре часа.
Порывшись в сумочке, Джиллиан извлекла на свет верную рацию. Прощаясь, Катберт заставил любимую взять эту штуку с собой: на случай непредвиденных неприятностей в дороге. У него, дескать, есть в запасе еще несколько комплектов, так что его не убудет! А то вдруг коварные злоумышленники нападут на беззащитную документалистку в дороге, а она и на помощь позвать не сможет! Посмеявшись заодно с любимым, Джиллиан затолкала рацию в сумочку, — а вот сейчас очень к месту вспомнила про ценный прибор! Молодая женщина сосредоточенно принялась вызывать Катберта, и уже почти отчаялась получить ответ, как вдруг, наконец, сквозь эфир пробился знакомый голос.
— Далтон слушает.
Голос тонул в громоподобном реве машин. Надо думать, Катберт находился где-то у основания плотины, рядом с чудовищным грузоподъемным краном.
— Катберт, это я, Джиллиан. Еду в аэропорт.
— Ты там поосторожнее на дороге. Смотри, не гони вовсю. И звякни из зала ожидания, как доберешься.
— Непременно. Слушай, я тут в нескольких милях от проселочной дороги, которая ведет к каньону. Можно, я спущусь и отщелкаю еще несколько кадров, пока солнышко светит?
— Что?! — Чтобы перекрыть оглушительный грохот на заднем плане, Катберту приходилось орать во весь голос.
— Я заеду ненадолго к развалинам?
— Не лучшая из твоих идей!
— Все думают, что я уже в аэропорту. Мне абсолютно ничего не угрожает!
— Еще как угрожает! Ты глянь на тучи… — Машины снова взревели как тысяча демонов ада, и Катберт в сердцах выругался себе под нос. — На севере прошли сильные грозы. Наши приборы еще не зарегистрировали ничего такого, что говорило бы о непосредственной угрозе наводнения, но.. Что? О'кей, о'кей, — заорал он куда-то в сторону. — Уже иду!
— Я только на минуточку, — горячо заверила Джиллиан, когда внимание Катберта снова переключилось на нее. — Вот только «увековечу» башню, где Плакальщицу держали в заточении. Внутренних помещений мне уже не отснять, — прожектора нужны, а где ж их взять? — зато, по крайней мере, у меня будет несколько кадров башни в разных ракурсах, а главное — то окно, откуда бедняжка якобы выбросилась. Я за полтора часа обернусь!
— Ну, ладно, — с неохотой смилостивился Катберт. — Только рацию не отключай и будь готова удирать из каньона со всех ног, ежели я с тобою свяжусь и скажу, что надо.
— Непременно.
Радостно предвкушая возможность продемонстрировать зрителю башню в последней, драматичной последовательности кадров, Джиллиан лихорадочно схватила футляр с миникамерой и набором объективов, заперла машину и засунула ключ в один из многочисленных карманов. А в другой карман поспешно запихала рацию. Слава Богу, что, собираясь в путь, она удобства ради оделась в широкие камуфляжные штаны и кроссовки! С футляром через плечо, она опрометью бросилась к началу крутого спуска и решительно двинулась вниз. За последние дни ей уже столько раз приходилось подниматься и спускаться по этой извилистой тропке, что Джиллиан заучила наизусть каждый бугорок, каждый поворот, каждый камешек!
Не прошло и десяти минут, как молодая женщина уже достигла реки, а еще через четверть часа добежала до развалин. Пот заливал ей лицо, дыхание участилось. В ущелье царила сырая духота, как это обычно бывает перед грозой, так что Джиллиан молча возблагодарила судьбу, когда поднялся ветер. Легкий, игривый бриз взметнул ее влажные волосы, поигрывая рыжими прядями, неся с собою желанную свежесть. Еще несколько мгновений — и документалистка приникла к видоискателю, подбирая нужный ракурс.
С головой уйдя в работу, Джиллиан медленно перемещалась вдоль берега реки, снимая башню то крупным планом, то в перспективе, то под разными углами. Затем документалистка сосредоточила внимание на темном проеме окна в самом верху приземистого квадратного строения. Молодой женщине отчаянно хотелось подняться в пещеру и проникнуть в предполагаемую темницу злосчастной Плакальщицы, но внуки Джереми уже разобрали лестницы, а Джиллиан ни за что не сумела бы вскарабкаться наверх, цепляясь руками и ногами за еле заметные выбоины в скале. Во всяком случае, решимости для такого подвига ей явно недоставало!
Она отсняла до конца одну получасовую кассету «Бетакам», засунула ее в карман, и уже собиралась вставить новую, как вдруг ветер подул с новой силой. Причем всерьез. Да это уже не освежающий бриз, это настоящий ураган, с замирающим сердцем подумала Джиллиан. Еще мгновение — и по каньону прокатился свистящий стон.
— Ай-и-и-и-и-и! У-у-у-ай-и-и-и!
По спине у Джиллиан пробежал холодок. Рыжие пряди, словно сами собою, зашевелились на голове, — от ужаса или от ветра? Кажется, это и называется: «волосы встали дыбом»! Плач ветра в точности повторил тот наводящий ужас звук, что издала высокая, сухощавая, похожая на колдунью Кэролайн Кулидж, — бывшая школьная учительница, превратившаяся в эксцентричную затворницу. Документалистка уже упаковывала кинокамеру, когда в небесах прогремел гулкий раскат грома. Джиллиан резко запрокинула голову, опасливо окинула взглядом горизонт. Белесые, клочковатые тучи наползали на солнце. Небо мгновенно потемнело, окрасилось в угрожающие серо-стальные тона.
— Ого! Кажется, пора уносить ноги!
Как говорится, где гром, там и молния! Или наоборот? В любом случае, Джиллиан не испытывала ни малейшего желания пасть жертвою тех двух биллионов ампер, про которые поминал всезнающий Катберт.
Секунду спустя сам Катберт подтвердил ее правоту, приказав незамедлительно покинуть каньон.
— Быстро выбирайся оттуда! — рявкнул он в рацию. — Сей же миг, слышишь! С севера идет проливной дождь!
— Уже ухожу.
— Свяжись со мной, как только окажешься на тропе, ведущей наверх!
— Непременно.
Молодая женщина переместила увесистый футляр с правого плеча на левое, — как вдруг чуткое ухо ее различило в нездешнем стоне ветра новый, посторонний звук. Легкий шорох осыпающихся камней. Тяжелая поступь. Джиллиан резко развернулась — и похолодела от ужаса.
Навстречу ей шагал Юджин Донован. Неспешно. Неотвратимо. Ветер безжалостно трепал седые пряди, но изможденная старческая рука, сжимающая зловещего вида пистолет, не дрогнула и не отклонилась ни на дюйм. Иссиня-черные глаза пылали такой ненавистью, что у Джиллиан мгновенно пересохло в горле.
