Маша Царева - Московский бестиарий. Болтовня брюнетки
Никогда бы не подумала, что обычная дамская сумочка может произвести на меня такое впечатление, – мне вдруг стало нестерпимо душно, а сердце словно сжали в кулак. На слабеющих ногах я добрела до скамьи и рухнула, прижав ладони к вискам.
Мила перепугалась:
– Сашка, что с тобой? Слишком много аэробики?
Я неотрывно смотрела на сумочку, но видела не скорпиона, а космические глаза Егора. Словно заново переживала странное волнующее приключение – его прикосновение и боль, которую я ждала, вместо того чтобы бояться… Моя спина помнила каждую щелочку дощатого пола его мастерской.
– Все… в порядке, – я выдавила вымученную улыбку.
Мила присела на лавочку рядом со мной. Рука, которой она прикоснулась к моему лбу, показалась мне обжигающей, как раскаленный утюг, – я даже отшатнулась.
– Ты бледная… И ледяная, – перепугалась она, – давай я врача позову.
– Не надо… Просто посмотрела на твою сумочку и вспомнила… кое-кого.
– Кого? – прищурилась Мила. – Уж не Егора ли?
– Его самого. У меня с ним связана… Не очень приятная история.
– Тогда все понятно, – из улыбки Милы мигом исчезло теплое сочувствие, – Сашка, а ведь мы с тобой коллеги.
Я удивленно вкинула глаза:
– Что ты имеешь в виду?
Вздохнув, Мила задрала свою ярко-красную футболку, и я увидела, что аккуратную впадинку ее пупка обвивает изящно прорисованная ящерка. Каждая ее чешуйка была подчеркнута так тщательно, что, казалось, вот-вот – и разомлевшее на теплой коже земноводное всполошенно покинет насиженное пространство.
– Узнаешь стиль? – грустно улыбнулась Мила.
– Хочешь сказать, что ты…
– Два года назад. Попалась на эту удочку как дура. Я пришла сумку заказать, – Мила небрежно кивнула в сторону своего баула, – а он так на меня смотрел, так улыбался… Рассуждал о философии боли, о том, что такое приключение должен пережить каждый человек… А я давно подумывала сделать тату, вот и согласилась…
– И вы с ним… – я осеклась. Пусть мы обе были в равном положении, но алогичная ревность с глухим карканьем встрепенулась где-то в глубине моего существа.
– Именно так, – развела руками Мила, одергивая футболку, – а потом я познакомилась с девицей, которая была покрыта татуировками, как зэчка. У нее даже на щеке был крошечный рисунок – божья коровка. Влюбилась в него как ненормальная, хотела продлить общение. Ты ведь уже поняла, его возбуждают только те, кому он причиняет боль.
– В таком случае он должен возбужденно дрожать от одного моего вида, – потрясенно пробормотала я, – потому что боль он мне причинил – вовек не забудешь.
– Да брось, – махнула рукой Мила, однако в голосе не чувствовалось желанной легкомысленности, – а вообще-то, меня иногда так и подмывает взять нож и вырезать эту ящерицу со своего живота. Глаза бы мои на нее не глядели!
– Когда-нибудь мы забудем, – вздохнула я, – вот увидишь. Время лечит, и все такое…
Но я ошиблась.
Хотя я бы рада обо всем этом забыть, тем более что я из тех, кто легко рвет с прошлым и никогда к нему не возвращается. Но каждый летний день, выйдя из дома в футболке с короткими рукавами, я ловлю на своем плече восхищенные взгляды встречных прохожих. Иногда кто-нибудь из них – особенно вертлявые девицы с жадными глазами, которые целыми днями только и делают, что ищут способы усовершенствовать свою внешность, – заинтересованно спрашивает, в каком салоне я обзавелась этим дивным рисунком.
И тогда я как наяву вижу перед собой грустно улыбающееся лицо Егора.
– Это не рисунок, – мрачно уточняю я.
– А что же это? – тупо переспрашивает очередная искательница красоты.
– Это… Да так, не обращайте внимания. Боевой шрам.
19. Эзотерики
– Не хочешь ли почитать произведения Ярослава Гашека? – лукаво подмигнув, Игорь протянул мне длинный тугой косячок.
Пожав плечами, я щелкнула пластмассовой зажигалкой. Сладковатый колючий дым заполнил легкие, с яростью завоевателя впиваясь в каждую клеточку сознания. Несколько затяжек – и вот голова становится не темницей миллиона мыслей, а просто неким пространством между ушами.
– Хорошая травка.
– Крымская, – кивнул Игорь, – ребята с семинара по йоге привезли.
С Игорем у меня не то дружба с легким оттенком эротики, не то любовь с невинно-братским подтекстом. То есть я с ним время от времени сплю, но никогда не воспринимала его всерьез.
Да и разумно ли строить какие-либо планы на будущее с человеком, на бритом черепе которого красуется узбекская тюбетейка, на лбу которого красным маркером отмечено месторасположение аджна-чакры, ноги которого обуты в ремешковые сандалии hand-made вне зависимости от метеоусловий.
– Не знала, что йоги курят травку. Я думала, они, наоборот, ратуют за чистоту сознания.
– Ну, мы же москвичи, – пожимает плечами он.
«Мы же москвичи» – его любимая отговорка.
Эх, Игорь-Игоречек, будь ты хоть немного более социально адаптирован, уж точно добился бы заоблачных высот. Мужчина с таким живым умом, к которому в качестве бесплатного бонуса прилагается столь породистое лицо, просто обязан быть на вершине мира.
Надо сказать, Игорь всегда и добивался того, чего хотел. Правда, желания и стремления у него были странноватые. Пять часов простоять на голове. Сто дней ни с кем не разговаривать. Контролировать собственные сны. Круглосуточно медитировать в компании таких же, как он, слегка спятивших на почве эзотерики горожан.
– Игорь, – я глубоко затягиваюсь и передаю ему косячок, – вот мне всегда было интересно, на что ты живешь? Ты же нигде не работаешь сейчас, так?
– Работа – удел обывателей, – смеется он, – иногда я читаю лекции, мне за них платят.
– О чем? – Я припомнила, что по образованию Игорь, кажется, авиаконструктор.
– О смысле жизни, о чем же еще. А вчера я учил одного бизнесмена на голове стоять. Он заплатил мне сто долларов.
Игорь – натура увлекающаяся, даром что круг увлечений не так уж, если разобраться, широк. Познакомилась я с ним лет сто назад в секции кунг-фу. Однажды кто-то обмолвился при мне, что восточные единоборства отлично формируют фигуру, а мне как раз надо было скинуть пару килограммчиков. Забегая вперед, скажу, что секцию я покинула на четвертом занятии, когда тренер, не рассчитав силу удара, со всей дури заехал мне пяткой в лоб. Но у моего мимолетного увлечения были серьезные дивиденды – вот знакомство с Игорем, например.
– Был тут на семинаре одном, – Игорь потягивается, разминая косточки, – вибрационные медитативные техники. Это просто чума! Крышу сносит капитально. Четыре дня полного умопомешательства. Проводит жутко продвинутый мужик, он десять лет жил где-то на Урале отшельником. Нас будили в четыре утра, занятия длились до полуночи. Почти не кормили, только раз в день давали суп.
