Великий обман Бенедикта Блэкмура (ЛП) - Тейт Гайя

«У вас с ним была связь?» Дед Генри сказал, его лицо было нечитаемым, взгляд

был прикован к Бенедикту.

«Была».

«И все же ты сказал, что нанял его».

«Нанял».

«Кажется, я тебя не понимаю». Голубые глаза деда Генри нашли глаза Бенедикта, ища объяснения.

Бенедикт прикусил губу, сердце бешено колотилось в груди. «Я... я нанял его, чтобы он сыграл определенную роль, но не для того, чтобы получить наследство. Я

просто не хотел разочаровывать тебя...» Он сделал паузу, его взгляд затуманился, когда он посмотрел между матерью и дедом. «Разочаровать вас тем, что я квир».

Его голос был едва выше шепота, когда он добавил: «А потом я влюбился в него».

Дедушка Генри долго молчал, а Лилибет рядом с ним задыхалась и закрывала рот

руками, ее глаза расширились от недоверия.

«Влюбился?» задумчиво повторил дедушка Генри.

«Да», - сказал Бенедикт, и голос его окреп. В этот момент он понял, что признание

вырвалось наружу - его уже не вернуть. Но он был готов к любому исходу. Быть

выброшенным из поместья, изгнанным из высшего общества Шорвичей, потерять

поместье, потерять все.

Единственное, о чем он мог думать, - это Виктор. О Викторе, который был где-то по

ту сторону Ла-Манша и которого он, возможно, потерял навсегда.

Но тут дедушка Генри сказал нечто такое, что застало Бенедикта врасплох. «Мне

жаль, что ты счел нужным скрывать это от нас».

Бенедикт сидел ошеломленный, не двигаясь, пытаясь осмыслить сказанное.

«Когда я поставил тебе ультиматум», - продолжал дед Генри, его голос звучал

мягко, - «я хотел, чтобы ты ослабил бдительность. Чтобы ты впустил кого-то». Он

вздохнул, его плечи слегка опустились. «С тех пор как умер твой отец, ты стал

замкнутым, Бенедикт. От меня, от матери, от брата, от всех, кто хотя бы пытался

приблизиться к тебе. Если бы я знал, что ты... предпочитаешь мужчин, я бы

посоветовал тебе найти себе мужчину. Потому что мне все равно, кого ты любишь.

Меня волнует только то, что ты любишь».

Бенедикт моргнул, глядя деду в глаза.

«Что ты хочешь сказать?» - спросил он, его голос был полон эмоций.

«Я говорю, что ты должен был быть честен со мной. А мне следовало быть более

внимательным к тебе. Намного больше». В голосе дедушки Генри прозвучало

сожаление, когда он сказал: «Мне жаль».

Бенедикт смахнул слезы, навернувшиеся на глаза. «Мне тоже жаль», - сказал он, его

голос был густым от эмоций. «Мне жаль, что я солгал».

Дед Генри кивнул.

«Так где же Виктор?» - спросил он после паузы, откинувшись в кресле. «Он

возвращается?»

Но Бенедикт покачал головой, с его губ сорвался тяжелый вздох. «Я потерял его», -

сказал он, и слова его приобрели горький привкус на языке.

***

Статья о них появилась на первой полосе утренней газеты три дня спустя. Крупный

заголовок гласил: «Великий обман Бенедикта Блэкмура». Под ним в плохо

написанной статье рассказывалось о том, как Бенедикт Блэкмур, бывший наследник

поместья Блэкмуров, обманул все высшее общество Шорвича, наняв «обычную

драг квин» на роль своей суженой, чтобы получить наследство от умирающего

деда.

Вся семья прочитала статью за завтраком, но никто из них ни словом не обмолвился

о ней Бенедикту. Дед Генри прочитал статью первым, но не дрогнул, прежде чем

передать ее Бенедикту.

Лилибет прочла ее следующей и чуть не подавилась своим стаканом воды, но тоже

воздержалась от высказываний. Перси, который в эти дни пребывал в

исключительно хорошем настроении, поскольку дедушка Генри официально

разрешил ему жениться на Беатрис, получил газету последним. Когда он прочитал

статью, то лишь коротко усмехнулся, а затем заметил: «Какая угроза эта женщина».

На этом все и закончилось.

***

Скандал с участием Вивьен Лафлёр действительно шокировал аристократов

Шорвича, но не настолько, насколько позабавил их. Долгое время это была

единственная тема, обсуждавшаяся на балах и ассамблеях. Мысль о том, что

мужчина может так легко обмануть их всех, выдавая себя за женщину, о которой

большинство неженатых мужчин мечтали месяцами, шокировала и возбуждала

одновременно.

А то, что самый востребованный холостяк и наследник огромного поместья не

только оказался квиром, но и стал вдохновителем этого гениального плана, вскоре

было воспринято как своеобразный социальный эксперимент, призванный доказать, насколько искусственными могут быть женские и мужские роли в высшем

обществе.

Леди Хоторн, планировавшая погубить репутацию Бенедикта, наверняка не

обрадовалась столь мягкой реакции. Но Бенедикту не было до нее никакого дела.

Со свахой он не виделся уже давно, с тех пор как перестал посещать балы и вообще

какие-либо сборища.

Вскоре после публикации статьи Бенедикт получил письма с поддержкой от своих

друзей - лорда Эксингтона, Эмили Эшкрофт и Фелиции Блейн, хотя так и не смог

найти в себе силы написать им ответ.

Жизнь Бенедикта теперь почти полностью ограничивалась поместьем Блэкмур, и он

был доволен этим. Отсутствие Виктора оставило в его сердце пустоту, которую

могли заполнить только книги, поэтому, выполнив свои повседневные обязанности

в поместье, Бенедикт проводил дни за чтением, дочитывая все романы в своей

библиотеке, на которые у него раньше не хватало времени. Единственный вечер, когда Бенедикт покидал поместье, - это поездка в город на открытие «Блестящего

моллюска», которым теперь успешно управляли Шарлотта и Найт.

После того как Беатрис приняла предложение Перси, остальные члены семьи

занялись подготовкой к свадьбе. Паре так не терпелось наконец пожениться, что

дату назначили на конец месяца. Лилибет была счастлива, что один из ее сыновей

наконец-то женится, хотя время от времени Бенедикт ловил на себе ее

обеспокоенные взгляды.

Тогда он улыбался и делал вид, что все в порядке.

***

Бенедикт знал, что не сможет вечно избегать посещения балов. Когда на горизонте

замаячила свадьба Перси, Бенедикту неизбежно пришлось бы столкнуться с

последствиями своей лжи. И вскоре этот день настал.

Традиции Блэкмура предписывали устраивать бал за три дня до свадьбы. Несмотря

на желание Бенедикта избегать людей, которые сплетничали о нем последний

месяц, ему не оставалось ничего другого, как надеть костюм-тройку и встретиться с

ними в большом бальном зале.

Сегодня вечером он был похож на сказочный сад: белые гортензии и ранункулюсы

покрывали стены, столы, богато украшенные спинки стульев и канделябры.

Скатерти, занавески и салфетки были белого цвета слоновой кости, а столовые

приборы - из белого золота.

Гости входили в бальный зал и приветствовали семью, всегда оставляя Бенедикта

напоследок. Они улыбались ему одновременно нервно и многозначительно, как