Люсинда Эдмондз - Зачарованная
Прошел час, другой, а Кристофер и Саша все сидели в приемной и пили кофе чашку за чашкой. Они разговаривали о генеральной репетиции, обо всем, лишь бы только не думать, что в нескольких метрах от них лежит Мадди, беспомощная и неподвижная.
Через несколько часов в дверях приемного покоя появился врач. Он подошел к сидевшим на диване Кристоферу и Саше и пригласил их следовать за ним. Они прошли по коридору, выкрашенному зеленой краской, и оказались в кабинете доктора. Он указал на стоявшие у стола кресла.
– Садитесь, пожалуйста. Я доктор Мэтьюз, дежурный врач в Гай Хоспитл.
– Что с моей дочерью, как она? – нетерпеливо спросил Кристофер.
– Она по-прежнему без сознания. Мы сделали несколько проб, взяли анализы, однако пока не можем сказать, какие повреждения у вашей дочери.
– Она получила серьезные травмы, доктор? – спросил Саша.
– Да, похоже. Особенно в области поясницы, но пока мисс Винсент находится в бессознательном состоянии, я не могу сказать ничего определенного.
– Но вы же можете сказать, опасно это или нет? – настаивал Кристофер.
Доктор терпеливо, словно перед ним был капризный ребенок, ответил:
– Я понимаю вашу тревогу, но, к сожалению, не могу вас пока обнадежить. Мы сделали рентген и обнаружили серьезные повреждения поясницы, однако ничего определенного, ничего…
– Боже, – тихо сказал Кристофер.
– Сможет ли она танцевать? – Саша с угасающей надеждой смотрел на доктора.
Доктор Мэтьюз отрицательно покачал головой.
– Нет, так много обещать я, конечно, не могу. Мы подвергнем мисс Винсент курсу интенсивного лечения и вскоре, несомненно, добьемся улучшения ее состояния, но, конечно, не настолько, чтобы она смогла завтра выйти на сцену. И еще, джентльмены, вы, вероятно, хотите остаться здесь, но, честное слово, от этого будет мало пользы. Смерть вашей дочери не угрожает, хотя ее состояние и вызывает определенную тревогу. Общее состояние девушки стабильно, так Что я советовал бы вам поехать домой. Как только появятся какие-нибудь новости, мы дадим вам знать.
В это время прозвучал сигнал вызова врача, и доктор Мэтьюз поднялся. – Извините, джентльмены, – он снял трубку внутренней телефонной связи. Кристофер повернулся к Саше.
– Я остаюсь, а тебе нужно ехать домой. У тебя завтра важный день.
– Может, отменят спектакль?
– Нет. К сожалению, шоу должно продолжаться. Видимо, вместо Мадди будет танцевать Николь?
– Да.
– Тогда, я уверен, что завтра рано утром тебя вызовут на репетицию. Поезжай домой, Саша. Ты больше ничем не можешь помочь.
Саша неохотно кивнул, а доктор, закончив говорить по телефону, снова повернулся к ним.
– Извините еще раз, джентльмены. У нас катастрофически не хватает врачей.
– Могу я видеть дочь? – спросил Кристофер.
– Может быть, несколько позже, после того, как мы закончим все анализы. Так вы решили остаться, мистер Винсент?
– Да.
– Отлично. Тогда я скажу, чтобы вам приготовили комнату. Вы сможете ожидать там.
Доктор вышел из комнаты. Саша тоже поднялся с кресла и попросил Кристофера:
– Пожалуйста, если будут какие-нибудь новости, позвони мне.
– Ну, конечно. Спасибо за все. Возьми мой плащ, а то ты будешь выглядеть немного странно на улице в таком наряде.
Саша надел плащ. Он вышел из больницы и поймал такси. Мысль о том, что он приедет домой и увидит самодовольное лицо Николь, чуть не заставила его повернуть в больницу. Но Кристофер прав, перед завтрашним днем нужно как следует выспаться.
Саша приехал домой и увидел, что Николь сидит на диване в гостиной. На столике перед ней стоит уже наполовину опорожненная бутылка бренди. Как только Саша вошел в комнату, Николь, слегка пошатываясь, бросилась ему навстречу.
– Ну, как она? Что случилось? В театре ходят слухи, что она может умереть.
Он поразился выражению панического страха на ее лице.
– Нет, Николь, она не умерла.
Совершенно неожиданно для него жена разразилась слезами и рухнула на диван.
– Слава Богу, слава Богу! Я так боялась! – восклицала она.
Саша подумал, что, наверное, слишком строго судил Николь. Может быть, у нее есть сердце.
– Но она все еще без Сознания. Предполагают, что у нее может быть сломан позвоночник.
– О, Боже… – Николь начала бить нервная дрожь.
Саша сел на диван рядом с ней и попытался успокоить.
– Ничего, не волнуйся, Николь. Может, все будет нормально, хотя доктор и выглядел обеспокоенным. Что поделаешь, остается только надеяться.
Она слегка отстранилась от мужа, плеснула себе еще бренди и залпом выпила.
– Если она останется калекой, я этого себе никогда не прощу, – пробормотала она.
Саша оцепенел от ужасного предчувствия.
– Извини, Николь. Что ты сказала?
Николь подняла на него глаза, затуманенные алкоголем, и, слегка запинаясь, сказала:
– Я говорю, что завтра ужасно будет танцевать вместо Мадлен.
– Николь, почему ты сказала, что никогда себе не простишь? Ты не имеешь никакого отношения к этой истории?
На ее глазах снова появились слезы.
– Ах, Саша! Я совсем не ожидала ничего подобного. Просто хотела не дать ей завтра танцевать на премьере. Я думала, что лодка качнется, она упадет и получит несколько синяков, – ее голос задрожал и прервался.
Саша в ужасе отшатнулся. Мелькнула спасительная мысль, что она пьяна, и это пьяный бред.
– Николь, пожалуйста! Неужели это твоих рук дело?
Она закрыла лицо и в отчаянии выкрикнула:
– Да! Да! А хочешь знать, почему? Хочешь? – она неуверенно встала. – Потому что она украла мою роль! – ее голос задрожал от ненависти, она вытянула указательный палец. – И тебя она тоже у меня украла! Не думай, что я не знаю, что ты спал с ней. Однажды в воскресенье я шла за тобой до самой ее квартиры. Все это время, пока ты оставлял меня одну в постели, когда отказывался даже прикоснуться ко мне, ты спал с этой шлюхой!
Она стояла совсем рядом, и он в ярости, не имея сил сдерживаться, схватил ее и с омерзением встряхнул.
– Ты, глупая корова! Сука! – почти теряя рассудок и не контролируя себя, закричал Саша. – Да я даже не прикоснулся к Мадлен Винсент!
– Прекрати! Прекрати! – Николь по-настоящему испугалась, а он продолжал трясти ее. Казалось, еще немного, и он начнет ее избивать.
– Ты знаешь, почему я к ней не прикоснулся? Хочешь знать, почему тебя не трогал? – Саша отпустил ее, и Николь рухнула на пол. Он сел возле нее и взял за плечи. – Я «голубой». Да, да, Николь! Твой муж – гомосексуалист. Мне даже мысль о сексе с женщинами противна. Я женился на тебе только потому, что иммиграционные власти вышвырнули бы меня из страны. Я тебя никогда не любил. Разве это возможно? Ты просто злая, отвратительная дрянь, которую я использовал в своих целях. Мадлен разрешила нам с Игорем встречаться у нее дома. И вот она, мой самый верный друг, оказалась в больнице из-за твоей чудовищной ненависти. Будь ты проклята!
