Очаровательный злодей - О'
Я решила сосредоточиться на дороге, и, хотя обычно я не отвечаю за рулем и даже не смотрю на телефон, что-то заставило меня взглянуть на экран аппарата, лежавшего на пассажирском сиденье, когда тот завибрировал.
Джаксен: Я не жду, что ты поговоришь со мной. Ты не отвечала раньше, так что вряд ли ответишь теперь, но я должен тебе кое-что рассказать. Я знаю, что ты по крайней мере прочтешь, поэтому я отправляю сообщение, вместо того чтобы звонить. Я надеюсь, что ты ответишь.
Сообщения приходили друг за другом, длинные, так что я коснулась экрана, чтобы перейти на вкладку мессенджера.
Джаксен: Прошлым вечером кое-что случилось. Кое-что важное, что совершенно взорвало мне мозг. Я выяснил, что буквально все кругом мне лгали. Мои мамы. Рик.
Папа?
Джаксен: И эта ложь перевернула всю мою жизнь. Из-за нее я пытался наказать Рика за то, что он даже не совершал. Оказалось, поступок, который, как я думал, совершил он, на самом деле совершила моя биологическая мать. Отец сказал, что лгал мне, чтобы защитить ту жизнь, что я знаю.
Мысленно я вернулась к нашему последнему разговору, когда мой приемный отец сказал, что должен сохранить нечто в тайне от Джаксена. Что он не может что-то у него отнять. Папа был очень настойчив, словно иного пути просто не было.
Джаксен: Я думал, что буду злиться сильнее, узнав все это, но, честно говоря, я просто устал. Я устал ненавидеть своего отца. Я устал от боли. Мы с ним и с мамами долго разговаривали после того, как все сознались. Черт, мамы просто с катушек слетели. Слезы повсюду, без конца, и даже Рик поддался эмоциям. Он прилетел прямиком домой к мамам, просто чтобы объясниться, и я был этому рад. Я был рад, что нам больше не нужно заниматься этой херней, и мы с Риком действительно долго проговорили. Просто вдвоем. Это было полезно для нас. Очень.
О боже.
Джаксен: В общем, я грандиозно облажался по отношению к тебе. Я напортачил. Я руководствовался кучей неверной информации. Я наказывал тебя за то, что, как мне казалось, сделал Рик. Я хотел причинить тебе боль, ненавидел тебя за кучу всего, что не имело к тебе никакого отношения. Мои проблемы были связаны с отцом, а я свалил их на тебя – так было проще, чем вести себя, мать его, достойно. Так, как, оказывается, все это время вел себя Рик Фэрчайлд. Это было очевидно, стоило лишь познакомиться с тобой, ребенком, которого он в итоге вырастил. Ведь ты ведешь себя более чем достойно. Ты невероятна.
Невероятна…
Джаксен: У меня нет слов, чтобы описать, как ты хороша, девочка-скаут. Я совсем не умею это делать. Я просто знаю, что ты слишком хороша для меня, и я не виню тебя за то, что ты не поверила мне той ночью. В прошлом я дал тебе не одну причину усомниться во мне, миллион причин. Я неудачник, который разрушил единственную светлую вещь в своей жизни. Единственную, которая не приносила боль и не была ложью. Я думал, все это время ты играешь со мной. Но на самом деле в итоге я проиграл самому себе.
У меня перехватило горло, я тяжело дышала, пытаясь ориентироваться на дороге. Мне не следовало читать это за рулем по многим причинам.
Джаксен: В общем, что я тут пытаюсь сказать и что дается мне отвратительно, это «Прости». Мне жаль. Прости меня за все. Еще больше мне жаль, что я не могу быть с тобой. Ты лучше меня. Намного лучше, и заслуживаешь чертовски большего, чем такой кусок дерьма, как я, со всем этим моим гребаным багажом проблем. Я ненавижу то, что сделал с тобой. Я ненавижу, что разрушил твою веру, но еще больше я ненавижу то, что у меня хватило наглости влюбиться в тебя. Именно это я и сделал, девочка-скаут. Мне так чертовски тяжело, что я даже не могу трезво мыслить, и это дерьмово, потому что хуже меня для тебя никого нет. Я не могу просить тебя выбрать меня. Я не из тех, кого выбирают хорошие девочки. Только не я, если хотят остаться в целости и сохранности.
На моих глазах выступили слезы оттого, что он действительно думает так про себя, что он не считает себя достаточно хорошим.
Джаксен: Я ничего от этого не жду. Более того, я не жду ничего от тебя. Я и так забрал более чем достаточно.
После этого я увидела еще облачка сообщений, и хоть я и не должна была делать этого за рулем, я схватила телефон с сиденья. Джакс понятия не имел, что я чувствовала. Он не мог продолжать думать, что недостаточно хорош для меня.
Занеся пальцы над экраном, я начала писать ему ответ.
Я: Ты ничего не забрал у меня. И не мог. Джаксен, я люблю…
Машина просигналила прежде, чем я успела отправить сообщение, и я перевела взгляд на дорогу. Я свернула на другую полосу и бросила телефон, чтобы положить обе руки на руль.
Микроавтобус взревел рядом со мной, съезжая на обочину, и, обернувшись, чтобы проверить, все ли с ними в порядке, я не заметила, что движение передо мной замедлилось.
Я резко повернула руль влево, из-за чего меня занесло на третью полосу.
Удар последовал незамедлительно.
С моей стороны раздался скрежет, машина перевернулась, меня швырнуло, и вновь последовал удар сзади.
Удары сыпались снова и снова отовсюду. Моим универсалом словно играли в пинбол. Машины не могли вовремя остановиться, наезжая на меня со всех сторон, и стекло вдребезги разлетелось вокруг меня.
Кажется, я кричала. Кажется, я плакала. Я, честно, не знала.
Я лишь помню, как все… к счастью, погрузилось во тьму.
Глава 33
Джакс
Мы с Риком приехали в больницу вместе. Его жена Мэгги позвонила ему рано утром.
Клио попала в аварию.
Это случилось, когда девушка возвращалась в университет, и теперь Мэгги сама пыталась добраться до больницы. Из-за этого подробностей она сообщила немного, но настойчивость в ее голосе говорила о страхе. Мачеха добавила, что в больнице ей мало что сказали, но ей нужно добраться туда как можно скорее.
Мы с Риком оба вылетели ближайшим рейсом.
Мы полетели вместе, и я не спрашивал, могу ли я и стоит ли мне это делать. Я просто полетел.
Мы прибыли туда вместе.
Рик, к счастью, хорошо ориентировался там. Он бывал в больнице пару раз по общественной работе, поэтому точно знал, где находится отделение реанимации. Отец обратился на стойку регистрации, и там ему сказали, куда идти дальше. Мы нашли Мэгги сразу же, одну, с папкой-планшетом в руках. Она просматривала около миллиона карточек, лежащих у нее на коленях.
– Мэгги! – Рик тут же ускорил шаг, я пристроился рядом с ним. Он помахал моей мачехе – казалось, женщина, вот-вот расплачется.
О боже.
Я не мог позволить себе думать об этом. Мы еще ничего не знали, и было бы глупо паниковать. Не раньше, чем что-то станет известно.
– Рик. О боже! – Слезы все-таки закапали с ресниц моей мачехи. Дрожа, она прижала к себе моего отца. – Слава богу, ты здесь. Я не знаю, что делать. Я не…
– Все в порядке, – сказал он, отстраняясь, и я отдал папе должное.
Он держался лучше меня.
Потому что, увидев Мэгги вот так, в гребаных слезах и панике, я сам был готов сорваться. Но Рик держался ради жены, обнимая ее.
– Что происходит? Что им известно? – спросил он. И я вновь восхитился этим мужчиной. Ни за что бы не поверил в это каких-то двадцать четыре часа назад. Столь многое изменилось, и вот я стою в благоговейном трепете перед ним. Рик обхватил ее лицо. – Просто дыши. Поговори со мной.
Мэгги так и сделала, шевеля непослушными дрожащими губами. Кивнув, она, казалось, взяла себя в руки достаточно, чтобы заговорить.
– Клио возвращалась в университет на машине, – начала она. – Столкнулась с несколькими машинами. Она перевернулась и… Боже, Рик. Я не знаю. Больше они мне ничего не сказали. Только что все было плохо, и им понадобилось провести операцию. Я все утро заполняю эти бумаги, и я…
