Майор Бойцов желает познакомиться (СИ) - Коваль Лина

— А то, — Тимур ухмыляется. — Одна звезда Мишлена.

— Почему? — ахаю я.

— Ну я же майор…

Смеюсь.

— Тика́ем, — кивает он, подхватывая телефон и бумажник.

— А как вы обратно поедете?

Мы выходим из машины.

— Как-как. Корочки ведь есть, не проблема, — пожимает Бойцов плечами.

— В смысле? — Шокированная, я останавливаюсь.

Прищуриваюсь, рассматривая широкий подбородок прямо перед собой. Пожалуй, самую любимую мной часть лица Тимура.

— Шучу, Завьялова. Я вообще-то здесь живу, — кивает он на панельную девятиэтажку, в которой и располагается спортбар.

— Да ладно? — округляю глаза. — Один?

Зачем я это спрашиваю? Мысленно бью себя по щекам.

— Конечно, один. Вернее, с Уликой.

— С кем? — пугаюсь.

— Кошка. Улика, — невозмутимо поясняет Бойцов.

Придерживая дверь, он галантно пропускает меня вперед. В баре приглушенный свет и совсем немного посетителей.

— Тимур Иванович, — кивает парень за барной стойкой. — Вам как обычно?

— Как обычно, Дэн, — гремит Бойцов у меня над ухом. — А девушке… — Его ладонь касается моей поясницы.

— Мне как вам, — пищу.

Совершенно забыла сказать: я вообще не пью алкоголь. Он странно на меня влияет. Но, пожалуй, сохраню это в тайне, как и свою сильнейшую гемофобию. А то Бойцов еще скажет, что я профнепригодна.

В уборной первым делом снимаю ненавистные колготки. С тех пор как Тимур рассказал историю про гвардейцев, только об этом и думала. Проверив прическу в зеркале, я прячу колготки в сумку и тщательно мою руки. Подумав, делаю то, что мне абсолютно не свойственно, — расстегиваю две верхние пуговицы на рубашке. Пристально себя разглядываю.

Грудь высокая, изгиб талии плавный. Волосы опять же… смотрятся женственно. М-да. В целом не Барби, конечно. Но и не Кен. Приосаниваюсь и подхватываю сумку.

Идя обратно по узкому проходу между столиками, я вижу, как Бойцов, потирая шею сзади, рассматривает меня издалека, медленно опускает взгляд ниже. Добравшись до ног, округляет глаза, хмурится и привычно играет желваками.

Кто-то из посетителей открывает входную дверь, и мне под юбку забирается противный сквозняк. Ежусь, мгновенно вспомнив, что на дворе начало марта, а у меня жизненно важные органы «нараспашку». Потом сама себя одергиваю. Гвардейцы Петра вон под Нарвой в снегу стояли, а я что, до Ритки на такси не доеду?

— Пиво уже принесли? — спрашиваю, вешая сумку на спинку стула.

— Принесли, — мрачно отвечает Бойцов, отдирая черные глаза от моих белоснежных коленок. — Садись, стажерка. И да начнется корпоратив!

Глава 5.

— Ты на Мишку не обижайся, Валерия, — говорит майор расслабленно. — Из-за эротического сувенира-то. — Он постукивает пальцами по столу.

Я чувствую жар на щеках. Как майор по-деловому розовый вибратор обозвал. Вы, случайно, не в МГИМО учились, Тимур Иванович? Уж слишком дипломатично.

Смакую первый глоток пива, перекатываю пену на языке. Вроде неплохо, действительно вкусно.

Делаю еще глоток и отставляю пузатый бокал на круглую керамическую подставку.

— Что ж я ему такого сделала, Кологривому вашему? — спрашиваю с обидой. — Разве можно так… с живым человеком? С девушкой?

Бойцов становится серьезным. Таким же, как на утренних разводах или во время доклада начальству. Между его бровями появляется глубокая складка, а подбородок напрягается. Не так я себе представляла наш «корпоратив». Майор снова удивляет.

— На службе были, есть и будут совершенно разные люди, Валерия. Как и в жизни. Кто-то из них обязательно будет добрым, отзывчивым. Кто-то из «стареньких» не брезгует дедовщиной. Гоняет молодых, садится на шею, шуточки отпускает.

Негодование я скрываю за новым глотком пенного. Тимур, поигрывая салфеткой, тихо продолжает:

— Будет хорошо, если ты к этому как-то приспособишься. У тебя и так несколько очков в копилке. В связи с родственником. Если бы его не было, поверь мне, произошедшее сегодня произошло бы раньше.

— Но… разве это по-человечески? — стою на своем.

Бойцов морщится:

— Ты как маленькая, Завьялова. За два месяца разве не увидела оперативного дела? Рабочий день у нас ненормированный, стрессы на каждом шагу, постоянное общение с маргиналами. Человечность в нашей профессии не самое распространенное качество.

— Это плохо, — говорю я и сжимаю губы.

— А Миха мужик правильный. Только ему жена с его же братом изменила. Оставила сына шестилетнего и укатила куда глаза глядят. Вот он и бесится. Это года два назад было.

Я бы от такого тоже укатила. Но ребенок? Какая недалекая женщина эта Кологривая…

— Он такой же, как и ты, — с усмешкой произносит Тимур. — Только у тебя на мужиков аллергия, а у него на баб.

Вспыхиваю. О чем это Бойцов?

— Какая еще аллергия? — выдыхаю.

Он за кого меня принимает вообще? Как следует отпиваю пива, чтобы успокоиться, и вытираю губы тыльной стороной ладони.

— Ну как, феминизм твой…

— А при чем тут мужчины? — всплескиваю я руками. — Вы путаете мягкое со сладким, товарищ майор.

— Если что, я люблю и то и другое. — Он обнажает ряд ровных белых зубов.

Лыбится, гад!

Смотрю на него снисходительно. Обычно мне даже нравятся его шуточки, но сейчас мы о серьезном вообще-то.

— Как так получается, что мы боремся за свои права, а вы, мужчины, воспринимаете это как прямую угрозу? Сразу считаете, что мужчины нам ненавистны. А это неправда!

Майор поднимает бокал к губам. Горько усмехается:

— Да хер его знает, Валерия Агриппиновна. Может, потому что, когда вы «бо-ре-тесь», из милых кошечек сразу превращаетесь в наших соперников? — говорит он и делает глоток. Едва заметно облизывает ярко-красные губы, резко контрастирующие с колючестью подбородка.

Я фокусируюсь на картине, что висит на стене за спиной Бойцова. От греха подальше. Поправляю:

— Тогда уж соперницами, Тимур Иванович. А что здесь такого? Почему мы не можем быть равны? — Встряхиваю волосами.

Бойцов снова морщится:

— Не начинай, Завьялова. Я тебя в пивнушку не ради этого привез.

— А ради чего?

— Связь наладить. Служебную. Ты ведь в силу молодости своей считаешь, что в сказку попала. Вот я и хочу развеять мифы, так сказать. Чтобы не было мучительно больно.

— Да все я понимаю, — задираю подбородок.

Не надо считать меня дурой! У меня почти золотая медаль и двадцать рыбок в аквариуме на иждивении. А еще я сама починила вентилятор в системном блоке. Со мной уже можно начинать считаться, между прочим.

— Ты мне это брось, — мрачно осекает майор. — Строишь из себя всезнающую. «Все умрут, а я изумруд», ага. Ты в отделении без году неделя. Откуда все понимаешь?

— Я училась вообще-то.

Почему пиво с каждым глотком кажется все вкуснее? Что за чудеса?

— То, что вам в институтах рассказывают, стажерка, относится к реальной службе в полиции так же, как твои козлы к нормальным мужикам.

— Так а где она, реальная служба-то? — Складываю руки на груди. — Два месяца бумажки перебираю.

Обнаженные коленки покрываются мурашками из-за сквозняка. Гостей в заведении становится все больше, многие толпой выходят покурить. Тяжелая дверь ни на минуту не закрывается.

— Я тебе открою секрет. — Положив руки на стол, Бойцов наклоняется ближе. — В этом и заключается работа хорошего оперативника, Валерия.

— Да ладно? — округляю глаза. Он специально так говорит? — А как же задержания, обыски, раскрытия по горячим следам?

— Ты что, телеканал «Россия» пересмотрела? — усмехается Тимур, чуть повернув голову вправо. Почесывает бровь.

С интересом взглянув на проходящую мимо блондинку, он продолжает назидательно:

— То, чем ты сейчас занимаешься, Валерия, никак не относится к желанию от тебя избавиться. Ты только начинаешь свой путь в уголовном розыске. Как твой прямой наставник, я считаю, что на данном этапе тебе важнее изучить составы преступлений, научиться применять знания на практике и, главное, общаться с людьми. С последним, судя по тому, как сверкали твои пятки сегодня днем, у тебя беда.