Анна Пейчева - Селфи на фоне санкций
***
#мамаготовитлучше
Раньше у меня все было расписано: не позже тридцати стать ведущей, не позже тридцати пяти переехать в Москву, не позже сорока получить федеральную журналистскую премию, обручальное кольцо от "Тиффани" и прелестного голубоглазого ребенка – разумеется, в комплекте с няней. Теперь же я ограничивалось скромным планом на день: поклеить обоями стену в гостиной; выложить очередной выпуск программы на "Ютуб"; разогреть в микроволновке замороженные наггетсы с сыром.
– Тебе нужно записаться на курсы дымоводства, – раздраженно заявил как-то вечером Василий, в очередной раз увидев на своей тарелке неаппетитную темную кашу, которую производители нагло выдавали за "жульен куриный с грибами в сливочном соусе".
– Какие-какие курсы? – уточнила я, пытаясь вилкой отыскать в этой субстанции следы курицы или хотя бы грибов.
– Дымоводства, – четко произнес Василий, с отвращением поднося вилку ко рту. "Жульен" соскользнул с вилки и плюхнулся обратно в тарелку.
– Вероятно, ты имеешь в виду дОмоводство, – предположила я, оставив попытки проглотить отраву и намазывая кусок булки маслом. – Подарю тебе на Новый год толковый словарь, пожалуй.
– Нет, я имел в виду именно дЫмоводство, – не сдавался Василий, отнимая у меня намазанную булку. – Когда ты готовишь, из микроволновки дым идет. С этим надо что-то делать.
– Возможно, однажды я и поставила на таймере вместо двух минут двадцать, а потом ушла мыться, – уступила я, намазывая второй кусок, еще толще первого, маслом, а сверху – шведским брусничным джемом. – Но это я сделала только после того, как ты пожаловался на кристаллы льда внутри рыбного филе.
– Ладно, я понял, я во всём виноват, но кушать-то хочется, – примирительно сказал Вася. – Предлагаю пойти к моей маме и нормально поужинать.
– Да неудобно как-то, – засомневалась я.
– Не говори глупостей, я ее уже месяц не видел, и вообще, она сейчас на седьмом небе от того, что я нашел себе девушку прямо в нашем садоводстве.
Я предпочла не касаться вопроса о том, что это территориальное удобство ненадолго – дачу-то мы готовили к продаже, не следовало об этом забывать, и работа шла хорошими темпами. Уже совсем скоро нужно было принимать решение о публикации объявления; фитиль был подожжен, огонек приближался, и бомба должна была разорваться – прямо посреди наших отношений.
Лариса Алексеевна и в самом деле обрадовалась, когда мы, раскрасневшиеся от холода и, что уж там скрывать, страстных поцелуев на ветру, ввалились к ней на кухню. Она с гримасой безграничного отвращения смотрела итоговые новости по главному государственному каналу. Показывали псевдоэкспертов, которые при помощи псевдотестов убеждали зрителей, что при производстве французской косметики используется загадочное "лягушечье сало". Я сжалась, ожидая увидеть интервью с Клавдией-Изольдой, обвиняющей парижан во всех смертных грехах, однако Василий вовремя схватил со стола пульт.
– Мам, ну зачем ты вообще смотришь этот бред? – Вася переключил телевизор на "ЗооТВ", по которому показывали милых котят.
– Хочу понять, до каких глубин может опуститься отечественная журналистика, – ответила Лариса Алексеевна, массируя виски. К счастью, у неё хватило такта не затрагивать в моём присутствии скользкую тему участия бывшей невестки в губернаторском проекте. – Иногда мне кажется – вот оно, дно. Но им каждый раз удается упасть еще ниже. Как хорошо, Сашенька, что ты уже не работаешь в этой сфере! Ты когда-нибудь обращала внимание, что даже золотая статуэтка, символ главной журналистской премии страны, стоит на коленях?
Я поразмыслила.
– А ведь вы правы, Лариса Алексеевна, – была вынуждена признать я. – Поза у статуэтки и правда отчаянная. Вообще-то это как бы Орфей, который как бы разрывает себе грудь и играет на струнах своей души, но смотрится и правда жалко. Больше похоже на корреспондента, который выпрашивает у главного редактора прибавку к зарплате, а тот ему отвечает: "Не раньше, чем я увижу в твоих репортажах истинное величие нашего любимого губернатора!" Не могу поверить, что мечтала об этой премии с девятнадцати лет.
– Да, и самое парадоксальное, что сама статуэтка производится не где-нибудь, а в Соединённых Штатах, как же все эти журналисты-ненавистники Америки соглашаются ее принять? – добавила Лариса Алексеевна.
– Так, девочки-болтушки, вашими умозрительными рассуждениями сыт не будешь, – Вася решительно направился к плите. – Что там у нас сегодня на ужин? Пахнет кинзой и чесноком!
– Правильно, это твои любимые кабачки с помидорами и жареная свинина, – Лариса Алексеевна начала разогревать еду, а я помогала накрывать на стол, глотая слюну. Ее кабачки сразу заняли одно из первых мест и в моем топ-листе: она обжарила кружочки толщиной в сантиметр в растительном масле, выложила на блюдо, затем приправила их мелко нарубленным чесноком, следующим слоем легли подсоленные, поперченные и обжаренные на той же сковородке кружочки помидоров; сверху все щедро посыпалось нарезанным укропом и кинзой; прекрасное вегетарианское блюдо, напоминающее о грузинской кухне; но и жареная свиная корейка после тяжелого дня тоже пошла "на ура".
– Как у вас продвигается ремонт, дети мои?
Вася увлеченно жевал, поэтому ответила я.
– Отделочные работы полностью закончены, благодаря бескрайней энергии вашего сына! – Я отпила вкуснейшего клюквенного морса с сахаром и лимоном. – Вася удивляет своей трудоспособностью: приезжает после работы вымотанный, злой, потому что Савелий просто не дает ему прохода после его отказа облепить машины рекламой косметики, да вы, наверное, и так это знаете; так вот, несмотря на свою усталость и мою, э-э-э, не самую питательную еду, – я покосилась на Васю, который иронично воздел брови, – он берет обойный клей, или, допустим, шуруповерт, или плинтус, и до двух часов ночи с этим возится. А в семь утра встает – и опять на работу.
Между двумя часами ночи и семью утра ему тоже обычно не до сна, но об этом я умалчиваю.
– Вот и хорошо, мужчина должен быть постоянно чем-то занят, – одобрительно сказала Лариса Алексеевна, подкладывая мне добавки. – Нечего ему валяться на диване без дела.
– Я тоже не валяюсь на диване, – решила я немного поднять и свои акции. Звание "второй Клавдии" мне ни к чему. – Я тоже весь день работаю. Сама, например, ковролин постелила, все люстры повесила. И занавески. Красиво получается, уже очень уютно, хотя мебели пока минимум, только прихожую обставили и спальню. Такую шикарную кровать купили, изголовье из белой кожи, ширина – сто восемьдесят, сказка! – Я покраснела и торопливо продолжила: – Да, а сейчас мы уже начали выбирать кухонный гарнитур. Вася даже взял неделю отпуска, чтобы помочь мне всё собрать.
