Анна Пейчева - Селфи на фоне санкций
Температура воздуха резко упала, и так же резко взлетел доллар. "Американец" взлетел так высоко, что вам понадобился бы телескоп, чтобы разглядеть его в стратосфере. Рубль, который в сентябре и октябре медленно катился по наклонной, в начале ноября рухнул в бездонную пропасть. Мои сбережения – деньги от продажи квартиры, переведенные по бесценному (в прямом смысле) совету Василия в хрустящие зеленые бумажки, – удвоились. Однако удвоилась и стоимость товаров в магазинах, торгующих импортными товарами – в том числе бытовой техникой.
У российской экономики началась паническая атака – совсем как у меня когда-то. Рыночный пульс застучал, министерство финансов бросилось проводить стресс-тесты. Лихорадка охватила всю страну, в том числе и Петербург.
В том, что народ запаниковал, я убедилась, отправившись в торговый центр в поисках какого-никакого, хоть самого завалящего крема для лица. Мой Saint Tropez Minerals кончился совсем. Я намеревалась зайти в магазин косметики, однако моё внимание привлекла гигантская бесформенная очередь, выплескивающаяся из магазина бытовой техники и растекающаяся по всему торговому комплексу. С трудом подобравшись поближе к бурлящему входу, я разглядела внутри настоящее столпотворение.
– Ах ты зараза! Это моя кофеварка! – визжала женщина, похожая на разъяренную библиотекаршу, которая пришла утром на работу и обнаружила, что все ее книги до единой украдены.
– Еще чего! Моя! Моя кофеварка! – орала в ответ ее вульгарная соперница, вырывая из рук "библиотекарши" поцарапанный аппарат для приготовления кофе.
– Да я полгода на неё копила! Теперь всё дорожает, вообще не смогу ее купить! Не отдам! – пыхтела "библиотекарша", ловко изворачиваясь и от души кусая конкурентку за предплечье. Та со стоном сдалась.
Рядом двое растрёпанных пожилых мужчин вцепились в телевизор диагональю тридцать два дюйма. Ревели какие-то дети. Кричали измотанные, вспотевшие продавцы. Кассы печатали километровые чеки. На месте встраиваемых варочных поверхностей и духовок зияли дыры. Холодильники были залеплены наклейками "Продано".
После кипящего центра бытовой техники атмосфера магазина косметики поражала своим спокойствием. Могильным холодом веяло от пустых полок. Кричащими здесь были только многочисленные плакаты, рекламирующие "Нашу Машу". Изольда, она же Клавдия, сверкала своими искусственными зубами с каждой стены.
– Есть у вас крем для лица? – обратилась я к равнодушной продавщице.
– Талон, – сквозь зубы процедила она.
– В каком смысле "талон"? – оторопела я.
– Девушка, мы косметикой теперь только по талонам торгуем, "Наша Маша" в дефиците, а другая запрещена! Вы что из деревни, что ли? – продавщица окатила меня презрением.
– Вообще-то действительно из деревни, – согласилась я. – А скажите, где эти талоны можно приобрести?
– На предприятиях их выдают, понятно? И только по блату.
Из торгового комплекса я вернулась в полном смятении. И не только из-за полного провала своей бьюти-миссии – несговорчивая продавщица так и не согласилась продать мне крем без талона, даже за двойную, тройную цену.
Гораздо больше я беспокоилась из-за угрозы, нависшей над моим проектом по ремонту дачи. Позвольте, где же я теперь возьму бытовую технику для кухни? Может, я должна сейчас стоять в этой адской очереди? Разве могут все эти люди, оккупировавшие магазин, ошибаться? Сотни человек, и все неправы?
Кроме того, не наступил ли подходящий момент для обмена моих долларов обратно в рубли? Курс сейчас был самым высоким за всю историю России. Карпе дием, как говорили древние.
Целый день я была вся на нервах, потом решилась поговорить с Васей. Мы заканчивали собирать королевскую – нет, императорскую – кровать в спальне. Шкаф, две тумбочки и комод уже стояли по своим местам, ожидая, когда в них разложат вещи. Я решила, что момент для разговора вполне подходящий – абрикосовая спальня настраивала на позитивный лад.
– Вась, послушай, – несмело начала я, собирая из изогнутых дощечек решетчатое основание кровати. – Как ты думаешь, не пора ли мне пойти в банк и забрать свои доллары? Ты посмотри, какой сейчас выгодный курс. Ему теперь одна дорога – только вниз.
– Смотри сама, конечно, деньги-то твои, я не более чем консультант, – отозвался Василий, складывая вместе части каркаса, – но я бы на твоём месте дождался бы заседания Федеральной резервной комиссии США, после которого доллар наверняка взметнётся еще выше.
– Ладно, – перешла я к следующему пункту своего воображаемого списка. Пальцы уже устали заталкивать изогнутые дощечки в пластмассовые пазы. – Тогда ответь как консультант. Вот я сегодня читала в интернете, что в офисах строительных компаний наплыв покупателей, новых квартир в продаже практически не осталось. Может, мне всё же обменять сейчас доллары в рубли, чтобы успеть купить себе двушку? Раз доллар так сильно вырос, денег мне и без продажи дачи хватит.
– Хватит-то хватит, не спорю, – Вася рывком поставил массивное изголовье кровати и начал прикручивать его к каркасу. – Вот только сейчас не время для покупок. Посмотри, что эти ушлейшие строители…
– "Ушедшие"?
– Нет, ушлейшие, от слова "ушлый", – твёрдо сказал Василий. – В общем, ты посмотри, что они продают! Филькины грамоты! Ставят синий забор и втюхивают пустое поле по цене трёшки в центре города! Да эти дома никогда в жизни не построятся.
– Так что же мне делать-то? – его железобетонная уверенность немного раздражала. Я установила на каркас собранную решетку и взялась за матерчатые ручки толстого ортопедического матраса. – Помоги, мне самой его не поднять.
– Раз-два, взяли! – Вася легко закинул тяжеленный матрас на кровать. – Делать тебе пока ничего не надо вообще. Сейчас этот прилив покупателей схлынет, и мы, образно говоря, будем подбирать ракушки и доставать из них жемчуг. Квартиры вскоре начнут дешеветь, вот увидишь. Народ сейчас всё потратит, и через месяц-другой продажи резко упадут. Вот тогда и наступит твой черед – появятся по-настоящему интересные предложения.
– Может, хотя бы плиту пока купить? – спросила я, застилая кровать нежно-зеленым постельным бельем с белыми ромашками. – А то ведь в магазинах совсем ничего не останется, я сегодня в центре бытовой техники такую давку видела – какое-то стихийное бедствие. Расхватают ведь всё.
Вася обнял меня, увлекая на новенькую кровать. Старая жесткая тахта была забыта, как страшный сон.
– Не волнуйся, знаешь закон сохранения энергии? Если где-то убыло, значит, в другом месте обязательно прибудет, вот увидишь. – Он поцеловал меня в шею и я сразу забыла о долларах, евро, нестабильной экономической ситуации в Греции и заседании Федеральной резервной комиссии США. – А пока иди ко мне.
