Максин Барри - Судьбы
— Че надо?
— Я хочу поговорить с Райаном. Мне дал этот номер Винс.
— Айн момент.
Через несколько секунд Уэйн услышал другой голос и сразу перешел к делу. Он хочет, чтобы человека по имени Тоби Платт накрыли в номере с коридорным. С этим не возникнет сложностей, сообщил он анонимному собеседнику, криво ухмыльнувшись. Всем известно, что Тоби Платт — гомик. Как только все будет на мази, он пошлет туда фотографа из грязной лондонской газетенки, чтобы застать их в самый интересный момент.
Как он и ожидал, Райан сразу же согласился. Уэйн пообещал дополнительные сто фунтов за скорость и услышал в ответ, что все будет исполнено этой же ночью.
Уэйн повесил трубку и застегнул ремни на чемодане.
За завтраком он едва взглянул на Веронику, но она не обиделась. За столом собралось слишком много народу, и ей хотелось избежать понимающих, многозначительных взглядов. Хотя сэр Мортимер любил в выходные развлекать своих сотрудников и гостей, у Вероники не было ни малейшего желания послужить поводом для дополнительных развлечений.
Во время завтрака она обнаружила, что леди Беатрис почему-то невзлюбила Уэйна, и только один сэр Мортимер не замечал напряженной обстановки за столом.
— Надеюсь, вам пришелся по душе наш дом, мистер Д'Арвилль, — сквозь зубы процедила Беатрис, — тем более что теперь вы уже работаете в компании.
Уэйн вежливо улыбнулся.
— Даже очень. С удовольствием приеду еще.
Глаза Беатрис сверкнули, и она замешкалась с ответом, но муж опередил ее.
— Ну, разумеется, мой мальчик, — заявил он, разбивая ложкой скорлупу вареного яйца. — Полагаю, кому-то придется подвезти тебя до Лондона. Я прикажу Хиггинсу.
— В этом нет никакой необходимости, сэр Мортимер, — быстро вмешалась Вероника со спокойной улыбкой. Она надеялась, что ничем себя не выдала. — Мне тоже пора возвращаться. Я могу подвезти мистера Д'Арвилля.
Сэр Мортимер перевел взгляд с Вероники на Уэйна и хитро прищурился.
— Конечно. Но обедать останетесь?
— С удовольствием, — согласился Уэйн, злясь на нее за то, что она загнала его в угол. Он перевел взгляд с откровенно счастливого лица Вероники на ехидную физиономию Беатрис, и его рука угрожающе сжала вилку.
Вероника ела мало. Она все еще пребывала в эйфории, отбившей всякий аппетит. Она никогда и не догадывалась, насколько чудесными могут быть интимные отношения. И дело не только в физической стороне. Когда она смотрела на Уэйна, он казался ей таким близким человеком, что хотелось плакать. Она знала, что под белой рубашкой у него родинка на левом плече, и ей мучительно хотелось поцеловать ее. Она все еще помнила ощущение его внутри себя и еле сдерживалась, чтобы не дотронуться до него. Она и не представляла себе, сколь чудесной может быть любовь.
После завтрака Беатрис попросила Веронику показать Уэйну сад, поскольку у него не было возможности увидеть его в свой первый приезд. Она открыто веселилась, когда Уэйн неохотно последовал за Вероникой.
Когда они остались одни, Уэйн так странно притих, что Вероника почувствовала себя неуверенно. Она молча привела его в розарий и с тревогой взглянула ему в лицо.
— Я как-то странно себя чувствую, — наконец произнесла она и неестественно рассмеялась. — У меня такое ощущение, что я все про тебя знаю. У тебя такое же чувство?
Уэйн взглянул в ее невинные глаза, полные тревоги, и нахмурился. До сих пор он делил всех людей на две категории — врагов, как Ганс и Вольфганг, или тех, кого можно использовать, как сэр Мортимер. Он на мгновение вспомнил добрые карие глаза Себастьяна Тила, но тут же выбросил их из головы. Он старался держаться от него подальше. Даже сейчас, хотя прошло уже несколько недель с тех пор, как он видел его в последний раз, Себастьян Тил наводил на него ужас.
Не получив ответа от незнакомца, который утром стал ее любовником, Вероника начала торопливо рассказывать о себе — своем доме, отце, работе. Потом она заговорила о своей книге, и он сосредоточился.
— Какая книга?
Вероника смущенно пожала плечами.
— Ну, это на самом деле теория. Экономический прогноз на ближайшие несколько лет. Я предвижу, что на первый план выйдут компьютеры… — И, обрадованная хоть каким-то откликом с его стороны, Вероника подробно рассказала ему о своей работе.
По мере того как она говорила, интерес Уэйна возрастал. Он изучал экономику и мог разглядеть талант, если с ним сталкивался. Некоторые ее соображения были наивными, над ними еще следует поработать, придать им наукообразие, но он увидел, что Вероника разработала практически блестящую теорию.
— А что думает об этом сэр Мортимер? — с любопытством спросил он. Видимо, старик нанял ее не случайно.
— Да он не знает. Я ни одной душе не говорила. Большинство сотрудников компании что-нибудь да пишут. Мы все уверены, что владеем секретом в экономике, ведущим к славе и к богатству.
— Значит, никто не знает? — спросил он несколько странным тоном. — А родители? Какой-нибудь приятель? Кому-нибудь ты все же рассказала?
Вероника покачала головой.
— Нет. Только тебе, — сказала она, глядя на него влюбленными глазами. — Мне хотелось, чтобы ты знал.
Уэйн посмотрел в теплые, доверчивые глаза, улыбнулся и поцеловал ее.
Оказывается, он зря беспокоился. Вероника сама определила свою категорию — жертва. Разумеется, если эта ее книга так хороша, как ему кажется.
Он ласково взял ее за руку и все время держал, пока они гуляли по саду, время от времени останавливаясь, чтобы поцеловаться или понюхать розы.
Скандал разразился в понедельник. Уэйн первый раз в жизни купил бульварную газетенку и, попивая апельсиновый сок, прочитал о позоре Тоби.
Младший Платт застукан с любовником, — кричал заголовок.
Уэйн с аппетитом позавтракал и отправился на работу. Там дым стоял коромыслом. Младшие сотрудники собирались группками и шептались, а работники повыше рангом ходили с таким видом, будто где-то рядом скверно пахнет. Его собственный начальник, Альфред Хоукес, все утро качал головой, недоумевая, что же будет с компанией.
Уж Уэйн-то точно знал, что будет с компанией. Он проработал весь обеденный перерыв, удостоверившись, что Альфред это заметил. Так что Веронику он увидел лишь во второй половине дня. Она сидела за своим рабочим столом. Когда она подняла на него влюбленные глаза, он тихо прошептал:
— Привет!
— Привет. Ну и денек сегодня! Бедняга Тоби!
В ответ Уэйн пожал плечами в типично галльской манере.
— Я пришел спросить, не могу ли я почитать твою книгу. Ты ведь знаешь, что я защитил диссертацию по экономике в Сорбонне? Я стану первым читателем и честно выскажу свое мнение, прежде чем ты отнесешь ее в издательство.
