Элис Хоффман - Практическая магия
Джиллиан подходит вплотную к сестре:
— Нет, сможешь.
— Не знаю. Возможно, не получится — сидеть и лгать ему в глаза. У него такой взгляд...
— Послушай. — Голос у Джиллиан звенящий, тонкий. — Либо ты врешь, либо нас сажают в тюрьму, поэтому, думаю, ты сможешь. Не гляди на него, когда он будет к тебе обращаться. — Джиллиан берет сестру за руки. — Задаст человек пару вопросов, вернется к себе в Аризону, и всем будет хорошо.
— Это верно, — говорит Салли.
— Запомни. Не гляди на него.
— Ладно, — кивает головой Салли.
Пожалуй, это она сумеет — во всяком случае, попробует.
— Ты просто делай, как я, - говорит ей Джиллиан.
Сестры клятвенно обещают друг другу, что в этом случае будут выступать единым фронтом, железно и до последней точки. Будут излагать Гэри Халлету сухие факты, следя за тем, чтобы не сказать лишнего, но и не отмалчиваться. К тому моменту, как они оговаривают последние детали и спускаются вниз, Гэри успевает допить третью чашку кофе и выучить наизусть все предметы на кухонных полках. Услышав женские шаги на лестнице, он отирает тыльной стороной ладони глаза и отставляет кофейную чашку.
— Ну, здрасьте, — говорит Джиллиан.
Что-что, а это она умеет. Когда Гэри поднимается ей навстречу, она протягивает ему руку, как при обычной встрече с новым знакомым. Но, рассмотрев его поближе, ощутив силу его рукопожатия, чувствует некоторое беспокойство. Этого будет не так-то легко провести. Он многое повидал и много слышал историй — и он неглуп. Это легко определить уже по внешнему виду. Возможно, слишком неглуп.
— Мне сказали, вы хотите поговорить со мной о Джимми, — говорит Джиллиан.
Сердце у нее готово выпрыгнуть из груди.
— Боюсь, что да.
Гэри достаточно беглого взгляда, чтобы составить мнение о Джиллиан - по татуировке у нее на запястье, по тому, как она отступает на шаг, словно уклоняясь от удара, когда он к ней обращается. — Вы с ним виделись в последнее время?
— Я сбежала в июне. Села в его машину и укатила - с тех пор у меня о нем нет известий.
Гэри кивает головой и помечает что-то в своих бумагах, но эти пометки - просто каракули, бессмысленный набор слов. Туалетное мыло, пишет он наверху страницы. Штат Мичиган. Яблочный пирог. Дважды два — четыре. Милая. Он строчит первое, что взбредет на ум, делая вид, будто поглощен исполнением официальной процедуры. Лишая тем самым Салли и ее сестру возможности заглянуть ему в глаза и догадаться, что он не верит Джиллиан. Никогда не отважилась бы она удрать, прихватив с собой машину своего дружка, — к тому же и Хокинс не таков, чтобы вот так, легко и просто, отдать свое. Да ни в жизнь! Он и до границы штата не дал бы ей доехать.
— И пожалуй, разумно поступили, — говорит Гэри.
Ему не раз случалось пользоваться таким приемом — прикрываться словами, не позволяя сомнению просочиться наружу. Он достает из кармана пиджака список приводов и судимостей Хокинса и разворачивает его на столе перед Джиллиан.
Джиллиан садится и читает.
— Мама родная! — вырывается у нее.
Первый привод за торговлю наркотиками помечен столь давней датой, что Джимми могло быть тогда никак не больше пятнадцати. Джиллиан ведет пальцем по списку, которому нет конца; с каждым годом проступки становятся все более вопиющими, перерастают в уголовные преступления. Похоже, когда Джимми в последний раз задержали за физическое насилие при отягчающих обстоятельствах, они уже жили вместе, а он не потрудился даже заикнуться об этом. Сказал, если память ее не подводит, что в тот день, когда, оказывается, был суд, он будто бы ездил в Феникс помочь дальней родственнице с перевозкой мебели.
Где были столько лет ее глаза? Невероятно! Вот Бена Фрая она за два часа узнала лучше, чем Джимми — за четыре года. Джимми ей представлялся загадочной фигурой, окруженной ореолом таинственности. Теперь, когда вскрылись факты, ясно, что он был мошенник и вор, а она целую вечность сидела и хлопала ушами, принимая обман за чистую монету.
— Я понятия не имела! — говорит Джиллиан. — Клянусь вам! Я никогда не спрашивала, куда он идет и чем занимается. — Что-то жжет ей глаза; она смаргивает, но это не помогает. — Что, разумеется, не служит мне оправданием.
— Нельзя винить себя, что любишь того, а не другого, — говорит Гэри. — Вам незачем оправдываться.
С этим следователем нужно и впрямь держать ухо востро. Он выдает такие наблюдения, что оторопь берет. Как, например, эта его мысль, что любовь не требует оправданий. — Джиллиан и не задумывалась до сих пор, что, может статься, не в ней причина всех несчастий. Она бросает взгляд на Салли, чтобы увидеть, какова ее реакция, но Салли с каким-то странным выражением лица не отрываясь глядит на Гэри. От этого выражения у Джиллиан становится тревожно на душе, так как оно совершенно несвойственно ее сестре. Салли, которая стоит прислонясь к холодильнику, выглядит незащищенной и уязвимой. Куда девались ее броня, ее стойкость и выдержка, несокрушимая логика, которая всё всегда расставит по местам?
— Причина, по которой я разыскиваю мистера Хокинса, — объясняет Гэри, обращаясь к Джиллиан, — в том, что он сбывал студентам местного университета ядовитое вещество растительного происхождения, что привело в трех случаях к смертельному исходу.
— В трех! — Джиллиан качает головой.
Джимми говорил, что умерли двое. Что он не виноват — мальчишки по дурости не знали меры и к тому же норовили недоплачивать ему то, что с них причиталось. «Сопляки хреновы, — так отзывался он о них. — До университета засиделись в маменькиных сыночках!» Он врал не моргнув глазом о чем угодно, из чистой любви к искусству. Джиллиан тошно вспоминать, как безоговорочно принимала она на веру его слова, становясь во всем на его сторону. Помнится, она подумала тогда, что эти ребята, видимо, сами накликали на себя беду.
— Ужас какой! — отзывается она на сообщение Гэри Халлета о трагедии в стенах университета. — Это чудовищно.
— Несколько свидетелей опознали вашего друга, но сам он исчез.
Джиллиан слушает его вполуха, мысленно возвращаясь к тому, как все это было. В августе пустыня под Тусоном накаляется градусов до пятидесяти. Однажды, вскоре после того, как состоялось их знакомство, они с Джимми в такую жару неделю вообще не выходили из дому — включили кондиционер, а потом пили пиво и ублажали друг друга в постели разнообразными способами, какие горазд был придумывать Джимми и которые сводились в основном к ублажению его самого.
— Давайте не будем называть его моим другом, — говорит она.
