Алые небеса Сеула - Райдер Катерина
Надо отказаться, поступить разумно.
Поджимаю губы. Собираюсь с силами. Стискиваю пальцы свободной руки в кулак.
Хочу ответить мягкое, но уверенное «нет», но прежде чем губы успевают разомкнуться, Соджин говорит:
– Пожалуйста, не спорь… – Веки парня на мгновение прикрываются.
В жесте – столько усталости, что мое сердце не выдерживает. И плевать, сколько аргументов появилось между нами, он – единственный человек, способный раскрасить мой мир в яркие цвета.
– Простите, уже не нужно, – обращаюсь к водителю такси, вряд ли меня понимающему, только теперь осознавая, что завороженно смотрю на своего бессменного спасителя, взятая в плен гипнотическим взглядом, вновь заставляющим время остановиться.
За пределами нашего маленького мира, сжавшегося до размеров зонта, дождь усиливается, будто пытаясь привлечь внимание. Но я не желаю возвращаться в удручающую реальность. Хочу застыть в кратком мгновении навеки, чтобы ливень смыл с мостовых все проблемы, разрушил дамбы, разделяющие нас, позволил быть вместе.
Вроде бы после дождя всегда появляется радуга. Но вот же она – в руках Соджина. Наша общая радуга! Я хочу в это верить.
Отчаянно хочу! Однако, когда крупная капля падает с ребра зонта прямо за воротник, наваждение развеивается, тучи вновь заволакивают небо…
Отвожу взгляд в сторону, переминаясь с ноги на ногу. Соджин, как всегда, берет инициативу на себя, принимая решение за нас обоих, и легонько подталкивает к своему черному седану. Ли галантно открывает переднюю пассажирскую дверь, продолжая прятать меня от дождя под зонтом, подает руку, помогая устроиться в салоне. Здесь тепло и приятно пахнет новой кожей. Наверное, это и есть та самая корпоративная плюшка, которую мне навязчиво рекламировал Минхо.
Спустя несколько секунд спаситель занимает водительское место, но вместо того, чтобы тронуться, резко наклоняется ко мне, да так близко, что в груди моментально начинается выступление барабанного оркестра. Изумленно смотрю на него, не шевелясь и не издавая ни звука, не в силах выпутаться из паутины глубокого взгляда, буквально задыхаясь от горячего дыхания, падающего прямо на губы… и вдруг слышу щелчок, в момент простреливающий осознанием происходящего, – парень застегивает ремень безопасности. Всего-то! Ну и дурочка… Хорошо, в салоне полутемно и не видно, как мои щеки заливает краска. А в следующую секунду Ли, будто нарочно добивая очередным проявлением внимания, снимает куртку и укутывает ею мои ноги.
«Соджин соткан из заботы», – подумала я однажды. Пока что не было ни единого повода в этом усомниться. Приятно, когда в жизни есть такой человек. Жаль, правда, что оставить его рядом не получится…
Прячу руки в теплой подкладке. Стараюсь смотреть в окно, но отвлечься от мыслей о парне не получается, слишком уж быстро меня окутывает ЕГО запах.
Мы выезжаем на дорогу. Ли предельно сосредоточен на вождении, что дает возможность незаметно скользить беглым взглядом по салону (читать – Соджину). Плавные движения, длинные, до умопомрачения красивые пальцы, расслабленно лежащие на руле, – завораживают. Удивительно, как парню удается быть настолько умиротворенным после всех потрясений. Какая-то встроенная функция? Интересно, где подобную раздобыть? Мне бы не помешала…
Нужно подумать о чем-то, кроме Соджина, но радио молчит, а приятные звуки мотора, разбивающихся о стекло капель, глубокого дыхания и громкого сердцебиения предательски воскрешают в памяти его голос и яркие, приятные мгновения, что мы провели вместе.
Вновь отворачиваюсь к окну, замечая знакомый городской пейзаж, – мы на пути в отель. Впервые радуюсь пробкам – поездка-то затягивается. Знаю, неправильно, не вписывается в мои убеждения, но хочу побыть с Соджином подольше. Пусть даже так… Наверняка другой возможности больше не представится. С завтрашнего дня будут существовать только руководитель Ли и ведущий программист Хоук, а им нечего делать вместе под покровом ночного Сеула. У них нет истории, чувств или привязанностей. Такой пары в принципе не существует. Помню, именно этого я и добивалась, но разве утверждала, что с легкостью приму?..
За очередным приступом самобичевания выпускаю из вида поворот к отелю, поэтому остановка перед центральным входом становится для меня неожиданностью.
Чересчур быстро! Я еще не готова!
Паника накрывает с головой. Сейчас все закончится раз и навсегда. Вот точка, которая никогда не превратится в запятую. Мне необходимо хотя бы объясниться, рассказать про проклятый ужин. Это меньшее, что я могу сделать. Не хочу жить с чувством недосказанности!
Поворачиваюсь к Ли, набираю полную грудь воздуха и с решимостью выпаливаю:
– Соджин, послушай…
Но, похоже, ему мои объяснения неинтересны. Парень выходит из машины, а я обреченно прикрываю глаза, понимая – уже поздно.
Тянусь к ручке, но дверь открывается прежде, чем я ее касаюсь. Поднимаю растерянный взгляд на Соджина, командующего беспрекословное: «Идем».
Разумеется, он безупречно воспитан, поэтому собирается проводить меня до входа.
Киваю, отстегиваю ремень безопасности, выбираюсь на улицу, предусмотрительно (но не значит – без колебаний) оставляя мужскую куртку на опустевшем сиденье.
Механическими, слаженными шагами мы поднимаемся по ступенькам, заходим в лобби, здороваемся с администратором, словно пара постояльцев, направляемся к лифтам. Все естественно и непринужденно. Но, когда металлические двери закрываются, понимаю – у Соджина нет повода подниматься со мной на этаж. Надобности в зонте нет, моя нога функционирует, куртка в машине – забирать нечего. Что же теперь? Почему он до сих пор со мной? Желает убедиться, что я преодолею несколько метров до номера, не вляпавшись в очередные неприятности? Бред!
А что, если ему, как и мне, хочется провести чуть больше времени вместе?..
От долгожданной мысли пульс пускается в галоп. Сердце сжимается до размера горошины. Я устала, нет сил играть в понимающую молчанку. Пора объясниться!
– Соджин, пожалуйста, выслушай меня. Это все не то… – Хочу досказать: «…чем кажется», – но не успеваю!
Ли внезапно срывается с места, берет в свои холодные ладони мое горячее от бушующих эмоций лицо, наклоняется и целует – порывисто, отчаянно…
От прикосновения его губ тело прошибает током, лишая воли. Я теряюсь, замираю: не отталкивая и не принимая, однако четко осознавая, что хочу ответить. Нет, неверно… Он все – чего я хочу! А сейчас нужно раз и навсегда закрыть тему.
Ответить, наконец, на зациклившийся вопрос с уверенностью: переиграть шанса не будет!
Я поступаю правильно, отталкивая его?..
Да. Определенно. Однозначно. Стопроцентно! Все мои опасения подтвердились, а учитывая «деловое предложение» Пака, подобный роман повлечет за собой уйму неприятностей.
Однако есть одно но… Какой смысл от логических построений, когда сердце вырывается из груди, чувства безудержны и неоспоримы, а каждая клеточка тела мечтает раствориться в прикосновениях мужчины, опаляющем мои губы жаром? Точно, никакого…
И уже не сомневаясь, не сдерживаясь, не мешкая, я обнимаю Соджина за плечи, приподнимаясь на цыпочки, чтобы прижаться к нему так сильно, насколько возможно, отвечая на поцелуй.
Плевать на все: на последствия, трудности, препятствия – чувства оказались сильнее разума.
Глава 29
Ким Соджин
Пока иду до машины, сливаюсь с ветром, остервенело подгоняющим меня в спину, уводящим прочь от девушки, глубоко запавшей в душу. Что он хочет сказать своим ледяным порывом? Что мы с Машей поступаем правильно и у нас все равно ничего не выйдет? Потому что… я лжец? Мария предпочитает чувствам карьеру? Слишком разные цели, взгляды на жизнь, менталитет? Бесспорно. Но за те несколько дней, что я провел вместе с русской, меня ни разу не посещала подобная мысль.
Рядом с Машей я чувствую себя так, будто возвращаюсь домой после долгих изнурительных странствий. Давно забытое чувство, пробуждающее в душе тепло, стремление быть лучше, искреннее желание заботиться о ком-то.