Лукан. Конец (ЛП) - Бринн Адриана

— Сейчас я могу потерять гораздо больше.

Голос Винченцо прорывается сквозь мои мысли.

— Семейный врач говорит, дела плохи, босс.

— Скажи ему, что нужно спасти его жизнь, или я прикончу его. — Черт, она не может потерять Эмилио.

— Есть кое-что еще… — Говорит Винченцо, закончив разговор. — Люди, которые это сделали, оставили вот это. — Он держит в руках несколько фотографий.

— Андреа, иди в свою комнату и запри эти чертовы двери. Не открывай их, если только это не я. — Говорю я ей.

— Нет, я хочу…

— Делай, что тебе говорят. Я не шучу. Хочешь пережить эту ночь? — Она кивает один раз и смотрит на меня так, будто я ее предал. — Тогда иди!

Она делает то, что ей говорят.

Мне больно, но я не могу позволить ей увидеть то, что на этих фотографиях.

Несомненно, она сильная, но в первую очередь она мать.

Я смотрю на фотографии в своей руке и понимаю, что они будут преследовать меня до конца моих дней.

Фотографии лица Романа в синяках и со слезами, стекающими по его маленькому личику. Фотографии Фэллон, покрытой кровью и привязанной к стулу. Фотографии Кары, покидающей особняк.

Фотографии Джианы.

— Предупреждение.

Они могли легко добраться и до нее.

Мне требуется огромная сила воли, чтобы сдержать поднимающуюся в горле желчь. Я не человек со слабым желудком. Я творил самое отвратительное дерьмо, которое только можно себе представить. Однако совсем другое дело, когда это происходит с невиновными.

С людьми, которые значат для нас больше всего.

Я сминаю фотографии в руках. Андреа не может их видеть.

— Позвони и договорись о встрече. — Я выкрикиваю ему приказ.

Винченцо кивает и делает шаг к выходу из комнаты.

— Эй, Вин, — Он оглядывается через плечо, нахмурившись. — Ты хороший пес.

Атмосфера в комнате становится мрачной.

Когда он смотрит на меня, его взгляд меняется.

Его руки сжимаются по бокам, и он изо всех сил старается успокоить дыхание.

Он выдерживает мой взгляд еще секунду, а затем кивает и выходит за порог.

Крыса.

ЛУКАН

ТИК-ТАК, УБЛЮДОК

«Ты урод». — Кадра

В этом месте всегда пахнет одинаково. Выпивкой, кровью и духами дешевой шлюхи. Он никогда не меняется и никогда не изменится. Мы ведем здесь подпольный бизнес, и большинство пыток во имя семей происходит именно здесь.

Сегодня я сделал то, для чего наши отцы до нас были слишком упрямы и эгоистичны. Я могу показаться слабым, но я сделаю то, что должен сделать, чтобы достичь своей цели.

Я сажусь во главе стола, где ко мне присоединяются все боссы этого города и Нью-Йорка, а также их самые преданные охранники.

Справа от меня сидит Лоренцо, уставившись на свои окровавленные костяшки пальцев на столе. Как всегда, он пришел один. Босс Николаси чувствует себя непобедимым и не нуждается в поддержке.

Я тоже пришел один.

Мой пес стал бродячим.

Рядом с ним в кресле, предназначенном для ирландского босса, сидит Риан. Как он оказался в их рядах после того, как долгие годы служил псом Бенедетто, мне до сих пор неизвестно.

Слева от меня сидит Пахан из семьи Солоник в сопровождении своего брата, и по совместительству младший босс — Виталий. Эти два брата приехали из России, претендуют на часть этого города и являются чертовой занозой в заднице. Прямо как ирландцы, только более цивилизованные.

Босс Паризи, Кадра, сидит на другом конце стола напротив меня, словно темный ангел в окружении демонов. Она привела на эту встречу Валерио, некогда правую руку своего отца.

Королева мрака.

Так ее теперь называют.

Атмосфера напряженная.

В этой комнате собрались одни из самых безжалостных и бессердечных преступников, которых только может предложить эта страна.

Сегодня я собрал их всех здесь, чтобы попросить о помощи. Я также знаю, что кто-то из них предал меня, и я должен сделать из них пример.

Никаких вторых шансов.

Крыса сегодня истечет кровью.

Лоренцо удалось найти своего отца, привязанного к столбу за городом. Кто-то хотел вывести его из игры. Он был сильно избит и дважды ранен. Пули не задели жизненно важных органов, но он все еще в критическом состоянии, как и Эмилио. Лоренцо отвез его в больницу за городом и заплатил хорошие деньги, чтобы все было тихо.

Я подношу к губам полный бокал темной жидкости, изучая всех присутствующих в этой комнате. Кадра холодна, но она не стала бы так со мной шутить. Она не причинит вреда ни ребенку, ни невинной женщине.

Вычеркиваем ее.

Лоренцо — больной ублюдок, но все же я сомневаюсь, что он причинил бы вред своему племяннику. Я был свидетелем того, как они связаны. Он готов убить за моего сына, и я вижу это по его глазам.

Мертвые.

Пустые.

Требующие крови.

Его тоже можно вычеркнуть.

Риан пока остается загадкой и дикой картой. Его причастность к Святой Троице — дело нечистое. Что-то в нем не так, но я не думаю, что он может причинить вред ребенку.

Братья Солоник хотят получить больше территории и большую долю в нашем бизнесе. У них тоже есть мотив.

Я опускаю бокал и смотрю каждому прямо в глаза.

— Вы уже знаете, почему я пригласил вас сюда сегодня. В нашей семье завелось несколько гребаных крыс, и я хочу вывести их на чистую воду. Моего сына и лучшую подругу моей жены похитили, и мне нужно их вернуть. — Я достаю предмет, который уже несколько недель жжет дыру в моем кармане.

Я вынимаю черное кольцо, которое снял с Маурисио, когда видел его в последний раз, когда он был еще жив. Черное кольцо, которое носит каждый последователь Томмазо Вольпе.

Прошло немало времени, но я вспомнил, где видел его в последний раз. Мой отец носил его в тот день, когда испустил последний вздох.

Я бросаю кольцо на середину стола, чтобы все могли рассмотреть его поближе.

— Я уже видела это кольцо. — Мягкий голос доносится с конца стола.

Кадра.

— Где? — Я смотрю на нее и вижу, как дрожит ее правая рука, держащая один из ее любимых ножей.

Прежде чем я успеваю спросить ее, где именно, она ударяет Валерио ножом по бедру и поднимается со стула.

В тот момент, когда Валерио достает пистолет и наставляет его на своего босса, все остальные тоже это делают.

— Ты участвовал в заговоре против нас, предал свою семью, приставил пистолет к голове своего босса и был настолько глуп, что пришел сюда.

— Не знаю, брат, но мне кажется, что наши солдаты теряют хватку. — говорю я Лоренцо.

— Давай покажем им, что бывает, когда они это делают. — Лоренцо ухмыляется, наставляя пистолет на член Валерио.

Черт, этот ублюдок действительно болен.

— На вашем месте я бы не стал убивать себя. — Валерио истерически смеется.

В комнате становится тихо, когда я делаю шаг к его лицу.

— Зачем ты это сделал?

— Ты должен был заплатить.

— Дай угадаю, ты одна из верных сучек моего папочки? — Я смеюсь. Даже после смерти этот кусок дерьма все равно лезет в мою жизнь.

— Ты не заслуживаешь быть боссом. Твой отец был прав; ты просто маленький гребаный сучонок, которая пытается играть в босса.

— Ты так думаешь?

— Я, блядь, знаю…

Я дважды ударяю его прикладом своего «глока». Я разрываю ему губы, и кровь течет по всему рту. Сука не усваивает урок и сплевывает кровь мне на щеку.

— Ты хочешь вернуть своего сына? — Этот кусок дерьма смеется.

Я хватаю его за шею и прижимаю к стене. Никто ничего не говорит и не пытается вмешаться. Это мой бой. Моя честь.

— Знаешь, Валерио, мне чертовски надоело, что люди недооценивают мой интеллект и мою способность руководить. Я ненавижу эту организацию и ненавижу каждого солдата Вольпе. Теперь, когда мой отец мертв, ничто не удерживает меня от того, чтобы уничтожить всех вас до единого. Я могу сжечь всю организацию дотла, если захочу, и если я не верну своего сына, можешь не сомневаться, я это сделаю.

Напряжение нарастает.

Я имел в виду каждое слово.