Алекс Савчук - Прутский Декамерон-2, или Бар на колесах
На станциях Раздельная и Бессарабская мы пополнили наши запасы в продуктах, хлебе и питьевой воде, которую нам залили в умывальник в количестве 170 литров, после чего в составе товарного поезда взяли курс на следующую перевалочную станцию под названием Жмеринка.
Этот украинский город «славился» в среде проводников злобными ментами и продажными клиентами, которые, купив литр вина, тут же бежали «докладать» в милицию, после чего у проводника, продавшего им вино, начинались неприятности.
Но, как я уже говорил, мы с Петром находились в безвыходном положении, поэтому с безрассудством новичков мы открыли торговлю в самой Жмеринке, прямо на пассажирской станции, где мы до самой отправки находились. Продажа шла ни шатко, ни валко, однако на момент отбытия в нашу «кассу» набежало сотни три рублей на «мелкие расходы». Пересчитав деньги, мы спокойно вздохнули, так как «голод», по крайней мере, в ближайшие пару недель, нам не угрожал.
Были у меня, конечно, с собой кое-какие деньги – заначка в полторы тысячи рублей «на крайний случай», зашитая в специальный кармашек на трусах, запрятанных в самый дальний уголок вещмешка, но они были предназначены действительно для исключительного случая – это был так называемый НЗ (неприкосновенный запас) – если, например, я попадал в какой-либо жизненный переплет, как то: в милицию, или еще что-либо в этом роде.
Петро, с удивлением пересчитав столь легко доставшийся нам «сармак», повеселел и стал рассказывать о себе и своей жизни, которая, несмотря на несолидный возраст рассказчика – 28 лет, успела ему надавать немало и калачей и затрещин.
Будучи женатым в первый раз на уроженке города Кишинева, чьи родители были номенклатурными работниками, он жил с ней и вместе с ее родителями в их квартире, и главной своей целью поставил купить машину. Через год у молодых родился сын; Петро напряженно работал, обеспечивая семью и продвигаясь к своей заветной мечте – приобретение нового автомобиля марки «жигули».
Молодая жена, вкусившая радость материнства, видела своего мужа дома все реже и реже, поэтому, очевидно для компенсации, завела себе любовника. Узнав об этом от всезнающих соседей, Петро не смог простить ей измены и ушел жить в общежитие какого-то строительного треста, а на ребенка стал выплачивать алименты.
Свою мечту – покупку машины – он все же сумел осуществить, правда, будучи женатым вторым браком: на этот раз его женой стала дочь министра сельского хозяйства республики – ведущего министра в аграрной МССР. Жена не замедлила родить ему дочь, и счастливый муж и отец вновь обрел семейное счастье, тепло, радость и домашний уют. Родители жены помогли молодым с квартирой, а еще через год с их же помощью, но на деньги Петра был приобретен «жигуль» шестой модели.
Затем у молодых, как водится, что-то не заладилось, и тут же высокопоставленные родители «внезапно» обнаружили у «непрестижного» зятя массу недостатков, и вскоре на расширенном семейном совете (на который самого Петра, естественно, не пригласили) было решено, что их дочь заслуживает лучшей судьбы, и, соответственно, лучшего мужа. В процессе бракоразводных передряг Петро неожиданно для самого себя остался без машины и престижной квартиры, расположенной в центре Кишинева, зато стал владельцем 1,5 комнатной квартиры в паршивом трехэтажном доме старой постройки в пограничном с Румынией захолустном городке под название Кагул, отстоящем от столицы Молдавии почти на две сотни километров.
С тех пор Петро невзлюбил, а точнее говоря, возненавидел женщин. Причем всех сразу. И решил им мстить. Не тем, конечно, что были конкретно виновны в его несчастной жизни, – до них он добраться не мог, а женщинам вообще, тех, что волею судьбы оказывались с ним рядом, или которых ему еще предстояло встретить на жизненном пути. Теперь всякий раз, когда ему доводилось привести домой очередную подружку, он изощренно трахал ее всеми известными ему способами, а под конец использовал огромный импортный резиновый член, прихваченный от одной из предыдущих жен, имевших обширные знакомства среди членов семей номенклатурных работников, часто выезжающих за рубеж.
Таким образом, каждая новая женщина, в душе вероятно считающая Петра потенциальным женихом, от постельных отношений с ним получала массу новых впечатлений и ощущений, порой даже против своего желания. Впрочем, если верить его рассказам, были среди них и такие, которым игры с резиновым «дилдо» нравились…
Итак, прикупив в местном магазине продуктов, и, конечно же, водки, мы вернулись в вагон, а вскоре наш состав покинул станцию Жмеринка и продолжил свой путь.
Между прочим, хочу здесь это особо отметить, что в нашей проводницкой работе была ярко представлена модель классического советского бизнеса тех лет: продавая вино, мы на вырученные деньги покупали водку и коньяк, которые затем выпивали – таким образом, на руках после этих финансовых операций ничего, естественно, не оставалось, а результаты сказывались лишь на печени и наших умственных способностях, да и то, как утверждают врачи, резко отрицательно.
Перемещаясь по железным дорогам Украины, наш состав, если смотреть по карте, миновав Жмеринку, стал забирать севернее, к белорусской границе, и следующей большой станцией на нашем пути должен был стать город Витебск.
Шел пятый день нашего путешествия, и все это время мы занимались готовкой еды, чтением книжек, долгим сном – ночным и дневным, разговорами о женщинах, и, изредка, физкультурными упражнениями. Бегая во время одной из коротких стоянок трусцой вдоль путей, я обнаружил примерно в середине нашего состава механизированную пятерку – пять вагонов-холодильников в одной сцепке, которые, как мы уже знали, перевозят скоропортящуюся продукцию: мороженое мясо, фрукты-овощи, или еще что-либо в этом роде, требующее постоянной пониженной температуры хранения.
Вернувшись, я строго-настрого запретил Петру покидать вагон, а сам с пятилитровой канистрой портвейна в руке и полотенцем подмышкой, отправился в гости к соседям и вскоре постучал в двери главного из пяти вагонов – бригадного, или так называемого жилого вагона. На окне дернулась занавесочка – кто-то из ребят выглянул наружу, и мне тут же открыли, – опытные проводники знают, кто к ним может прийти вот так запросто, с канистрой вина.
После короткого знакомства и последовавшего за этим пятиминутного разговора о житье-бытье с ребятами-проводниками, которых в вагоне оказалось трое, я был приглашен искупаться в их настоящем душе, где не надо было экономить каждый литр воды. Итак, не жалея теплой воды и мыла, я надраивал тело целых полчаса, тщательно смывая накопившуюся за время дороги грязь.
