Последняя буква Севера - Винчестер Лина

Миссис Хартли встречает меня с теплой улыбкой и раскрывает дверь шире, приглашая в дом.

– Рада видеть тебя, Микки. – Она коротко обнимает меня. – Как мама?

– Спасибо, все хорошо. – Я машу рукой спускающемуся по лестнице Оливеру.

– Мик, уговори ее пустить парней ко мне в гости.

– Нечего им здесь делать, вы плохо друг на друга влияете, – строго говорит миссис Хартли, уперев руки в боки, а затем поворачивается ко мне, и хмурая складка между ее бровей исчезает. – Ты голодна?

– Нет, спасибо, поела перед выходом из дома.

– Мы придем на кухню, если захотим. – Оливер подталкивает меня в сторону гостиной, а это значит, что он хочет поиграть в приставку.

В просторной гостиной горит искусственный камин, над ним висит большой плазменный телевизор. На комоде стоят фарфоровые фигурки балерин, которые коллекционирует миссис Хартли. И я точно знаю, что, если провести по комоду белой тряпкой, то на ней не останется и пылинки. В доме Оливера всегда чисто, порой даже стерильно чисто. Миссис Хартли любит наводить порядок и воспринимает уборку как хобби, однажды она почти два часа проболтала со мной о моющих средствах и секретах выведения пятен с мебели и одежды. Оливер перенял эту черту от матери, не с таким же фанатизмом, конечно, но в его комнате всегда царит порядок, вещи сложены, даже на рабочем столе нет ничего лишнего. Мне до жути нравится, когда парень ценит чистоту и порядок, не превращая свою комнату в вещевую свалку, как это делает Джейк.

– Спасибо, что пришла, я тут с ума схожу от скуки, – выдыхает Оливер, плюхаясь на диван. – Не могу поверить, что мама выдала мне телефон, чтобы позвонить тебе. Я правда под арестом, и у меня было право только на один звонок. Неужели я настолько ее разозлил?

– Разозлил? – Сев рядом, я откидываюсь на спинку дивана. – Ты прямо во время выступления спрыгнул со сцены, как долбаный ниндзя, и устроил драку на глазах у всего города. Она не столько разозлилась, сколько испугалась за тебя.

– Глупо ожидать, что я всегда буду пай-мальчиком. – Он подталкивает мне джойстик и берет второй.

– Но ты пай-мальчик, по крайней мере, был им до недавнего времени. Ты всегда соблюдаешь комендантский час, отвечаешь на звонки родителей и выполняешь все их просьбы.

Вместо ответа Олли показывает мне средний палец, заставляя меня рассмеяться. Он включает гонки и слишком долго выбирает машину, из-за чего я теряю терпение:

– Просто выбери уже наконец!

– Тише, еще успеешь проиграть.

И я действительно всухую проигрываю и реагирую спокойно, хотя обычно при каждом проигрыше выдаю отборную брань, теряя контроль над эмоциями.

– Что с тобой сегодня? – спрашивает Олли, выбирая новую трассу. – Ты на успокоительных?

Успокоиться мне бы и правда не помешало, я так сосредоточена на предстоящем разговоре, что не могу думать об игре.

– Тяжелый день. А как прошел твой?

– Рэм меня ненавидит, Джейк делает вид, что все в порядке, хотя знаю, что хочет ударить меня по морде, а Ник не пришел в школу. Не знаю, как все уладить между нами.

– Вам нужен Ник, парни злятся из-за него. Его отец действительно настолько ужасен?

Отбросив джойстик, Олли откидывается на спинку дивана и, прикрыв веки, молчит какое-то время.

– Никто толком не знает, что за отношения у него с отцом. Он не особо любит делиться этим, вечно отшучивается. Я лишь знаю, что отец против музыки, хочет, чтобы Ник сосредоточился на игре в футбол. А я… – Крепко зажмурившись, он запускает ладонь в волосы и взъерошивает их. – Черт, я так сильно подставил его, Мик.

Сев ближе, я откладываю джойстик и опускаю ладонь на плечо Оливера.

– Эй, все наладится. Это уже произошло, так что тебе нужно сначала поговорить с Ником, а потом помириться с парнями. Да, случилось дерьмо, но вместе вы сможете придумать, как вернуть Ника в команду, отец ведь не первый раз грозится, что лишит его музыки и группы. Тебе просто нужно быть с парнями, а не против них.

Открыв глаза, Олли качает головой.

– У меня такое чувство, что все против меня, включая меня самого.

– Ну, кое-кто еще хочет играть в твоей команде. Я сегодня пересеклась с Констанс, выглядела она неважно.

– Даже не хочу говорить о ней. – Шумно выдохнув, Олли ложится на спину и опускает голову на мои колени.

Ох, милостивый боже.

Мое сердце проваливается куда-то в район желудка.

– Мне нельзя с ней говорить, иначе снова поверю. Я теперь планирую встречаться с разными девушками, больше никаких серьезных отношений.

Моргнув, я не выдерживаю и издаю смешок.

– Что смешного?

– Прости, но вся эта история с одноразовыми подружками, это больше в стиле…

– В стиле остальных букв «Норда»?

Поджав губы, я киваю, заставляя Оливера нахмуриться.

– Я вообще-то пытаюсь быть крутым рокером. Ты все испортила.

– Извини, – отвечаю я, уже не сдерживая смех. – Но это ведь хорошо, что ты не такой, как парни из группы. Они прыгают на всех, у кого есть вагина.

– Нет, так не пойдет. Завтра по дороге в школу я снова расскажу тебе о своих планах, а ты поддержишь меня и назовешь крутым. Порепетируй сегодня вечером перед зеркалом восхищение, идет?

Веселое настроение мигом улетучивается. Опустив ладонь на грудь Оливера, я барабаню пальцами.

– Кстати, насчет совместных поездок в школу. Думаю, нужно оставить все как есть сейчас.

Оливер молчит какое-то время, вглядываясь в мое лицо так внимательно, словно ждет, когда я рассмеюсь и скажу, что пошутила. Подняв голову с моих колен, он садится и закидывает руку на спинку дивана.

– Ты серьезно?

– Да. – Проведя ладонью по лицу, я делаю глубокий вдох. – Я попытаюсь объяснить, как все выглядит с моей стороны, ладно? Я все лето ждала тебя, Олли, а ты даже не удосужился сказать, что приехал, зато успел оторваться на вечеринке у Рэма. На вечеринке в честь твоего возвращения. Затем на меня обрушилась новость, что ты снова сошелся с Констанс, и когда я разозлилась, ты поставил меня на место. Но я считаю, что как друг я имею полное право сказать, как мне не нравится человек, который уже причинил тебе боль. Ты забыл заехать за мной перед школой, затем предложил ездить по отдельности, и выглядело это так, будто ты наказываешь меня гребаным местом в машине. Мы снова начали отдаляться друг от друга, в боулинге ты поверил ей, хотя я говорила, что не толкала ее.

– Мик…

– Нет, прошу, пожалуйста, дай мне закончить, – выпаливаю я, сжимая ладони в молитвенном жесте. – Ты советовал мне не дружить с Бэйли, сказал, чтобы я держалась подальше от Джейка, и злился, когда я не слушала. Не понимаю, почему в нашей дружбе высказывать мнение и раздавать советы может только один. Не понимаю, почему ты проводишь со мной время, только когда тебе плохо и нужно пожаловаться на парней. И я всегда готова выслушать, но мне хочется, чтобы мы были близки не только, когда тебе плохо, но и в хорошие моменты. Как раньше, потому что раньше было именно так. И мне начинает казаться, что ты воспринимаешь мое присутствие как должное, но я так не хочу. Не могу быть твоим пластырем. Потому что, когда ты придешь в себя и снова забудешь обо мне, то не уверена, что вынесу, понимаешь?

Какое-то время Оливер молчит. Я буквально вижу, как в его голове проносится ураган мыслей.

Протянув руку, он накрывает мою ладонь своей.

– Это не так, Мик, все это. Черт возьми, это далеко не так.

– Поверь, я чувствую себя ужасно из-за того, что вываливаю на тебя все это в такой тяжелый для тебя момент, но мне хочется быть честной.

Господи, кому я вру? Я ведь не честна с Оливером в самом главном чувстве. Лицемерка. Но боюсь, сейчас мое признание лишь сильнее раздавит его.

– Я ни в коем случае не имею в виду то, что мы больше не можем дружить. Лишь пытаюсь сказать, что мне сложно сделать вид, что за этот месяц ничего не произошло. И надеюсь, ты понимаешь, что проблема не в твоих отношениях с Констанс, а в твоем отношении ко мне. Вот, вроде все.