Последняя буква Севера - Винчестер Лина

В ответ Джейк молчит, разглядывая мое лицо так пристально, что у меня начинает гореть кожа.

– Так уж вышло, что ты единственный человек на планете, который знает всю ситуацию целиком, и мне нужна твоя помощь.

– Никак не пойму, – задумчиво говорит он и, согнув руку в локте, склоняется ближе.

Теперь внутри все зудит от желания посмотреть в зеркало, потому что Элфорд смотрит так, будто у меня на лбу мелким шрифтом что-то написано.

– Что? – Я провожу подушечками пальцев по лбу, а затем под глазами. – Что такое? Тушь потекла?

– Никак не пойму, в какой момент ты получила медицинское образование и стала медсестрой-сиделкой?

– Джейк.

– Ты не обязана бежать по первому зову, быть таблеткой и спасать его, Микаэла. Не обязана перестраивать ритм жизни под других людей, даже ради самых близких. Это не значит, что ты отказываешься от него. Будь рядом, но прошу тебя, не забывай о себе, хорошо? И не вини себя за эти мысли, ты наконец-то начинаешь рассуждать здраво, а не как зависимая. К тому же Олли не один, у него есть мы с парнями. Очень надеюсь, что ты это понимаешь, ведь если нет, то получается я зря прогулял урок и потратил время на разговор с тобой.

Я с облегчением выдыхаю, потому что именно это мне и было необходимо услышать. Печально, что все это я понимаю и сама, но мне нужно услышать это от кого-то еще. В случае с Оливером я не могу трезво мыслить и не знаю, как себя вести, в голове будто компас, стрелка которого всегда указывает на север, а я уже не знаю, надо ли мне туда, поэтому нужен путеводитель, а лучше навигатор.

– Спасибо, – выдыхаю я. – Знаешь, иногда тебе это так идет.

– Что именно?

– Быть задницей.

Уголок его губ приподнимается. Что ж, я даже рада видеть намек на хорошее настроение, потому что последние пару минут он смотрел на меня как на идиотку.

– Я хочу оставить все как есть сейчас, – признаюсь я, разглядывая цепочку на его шее и борясь с желанием протянуть ладонь и вытащить из-под воротника свитшота кулон-медиатор. – Надо теперь как-то сказать Оливеру, что я буду ездить в школу не с ним, а с парнем, который бросается женскими трусами из окна по пути в школу.

– Вообще-то, выбрасывая их, я спасал тебя. – Джейк встает вплотную ко мне и протягивает руку, сначала мне кажется, что он хочет коснуться моей щеки, но пальцы проскальзывают к книге на полке. – Ты сидела с таким видом, словно в машине огромный паук.

– Пора бы уже привыкнуть к такому, но каждый раз противно.

Замерев с книгой в руке, Джейк вскидывает бровь.

– Это случилось лишь один раз, тут не к чему привыкать, Рамирес. Но если тебе так хочется, я могу каждое утро приветствовать тебя своими боксерами.

Интересно, он имеет в виду то, что станет размахивать ими как приветственным флажком или сам будет в одних боксерах? Господи, зачем я вообще думаю об этом?!

– Я говорю о другом. Когда помогаю маме с уборкой после вечеринок и корпоративов, то мы находим вещи и похуже трусов.

Джейк снова становится серьезным.

– Мне жаль, – тихо произносит он.

Он не озвучивает фразу до конца, и я благодарна ему за это, потому что знаю, что это значит: «Мне жаль, что вы с мамой вынуждены зарабатывать именно так».

К горлу почему-то подкатывает колючий ком. Тяжело сглотнув, я киваю. Джейк стоит слишком близко, в воздухе аромат его парфюма, и я понимаю, что мой организм очевидно сломался, с ним происходит что-то неправильное, потому что с каждой секундой сердце стучит все быстрее, больно ударяясь о ребра.

Может, у меня тахикардия? Или аллергия на парфюм Элфорда? Да, определенно.

– Знаешь, у меня есть мечта. – Я выскальзываю из-под его руки и, ведя пальцами по корешкам книг, медленно иду вдоль стеллажа. – Однажды у меня будет престижная работа с хорошим заработком, и я куплю столько бытовой робототехники, что маме больше никогда не придется убираться.

– Звучит здорово, – отвечает он, следуя за мной. – Надеюсь, что для получения престижной работы тебе не пригодятся химия с математикой, иначе ты пропала. К тому же прямо сейчас ты прогуливаешь урок. Пока что стремление к мечте – минус десять из десяти.

– Заткнись.

Мне хочется разозлиться хотя бы притворно, но в итоге я смеюсь.

– Я могу позаниматься с тобой и подтянуть.

Остановившись, я оборачиваюсь.

– Правда? – Я даже не попыталась скрыть радость в голосе, а вот в глазах Джейка проскакивает легкое замешательство, словно он сам удивился своему же предложению.

– Да. – Он небрежно пожимает плечами. – Почему нет? К тому же, если ты станешь образованной и получишь престижную работу, то исполнишь мечту. Мне нравится миссис Рамирес, хочу, чтобы она как можно скорее получила свою робототехнику.

Черт возьми, меня по-настоящему пугает, что я все чаще улыбаюсь рядом с Джейком Элфордом.

Говорю же, организм сломался.

***

После уроков я иду в класс журналистики, чтобы отдать Констанс эскизы. Морально я готова к отказу, поэтому смело захожу в кабинет. Констанс сидит за компьютером вместе с Молли, они собирают будущий макет газеты и обе выглядят сосредоточенными.

– Привет. – Взмахнув папкой с рисунками, опускаю ее на стол. – Пробное задание. Пожалуй, выйду до того, как моя работа полетит в мусорную корзину.

Выйдя из кабинета, я успеваю сделать лишь два шага, как меня окликает Констанс. Она выглядит не менее разбитой, чем Олли, явно плакала всю ночь и пыталась замаскировать последствия косметикой, но покрасневшие глаза говорят сами за себя. И это тот самый момент, когда я впервые за очень долгое время начинаю верить в то, что у нее есть настоящие чувства к Оливеру.

– Можно тебя спросить? – Ее голос звучит смущенным, и это вводит меня в ступор. Констанс Финниган спрашивает разрешение? – Оливер говорил что-нибудь обо мне?

– Сказал, что вы расстались.

– И все?

– Мы говорили не больше пары минут, он толком ничего не рассказывал. – Сжав лямку рюкзака, я топчусь на месте. – Ты очень обидела его, Констанс. Если не хочешь быть с ним, то надо было сказать, он не заслуживает такого отношения. Олли ведь любит тебя. По-настоящему любит. Оглянись, он со всеми вокруг из-за тебя переругался.

– Но я хочу быть с ним. – Отчаяние в ее глазах заставляет меня окончательно поверить ей. – С Мейсоном был просто невинный флирт, я так общаюсь со всеми парнями.

– Мейсон – не все парни.

На удивление мне даже не хочется ругаться с Констанс или вцепиться ей в волосы. Мне лишь хочется, чтобы она осознала, как вела себя по отношению к Оливеру.

Взмахнув рукой на прощание, я пячусь.

– Ты принята в газету. В понедельник собрание после уроков, приходи, на закуску будут сэндвичи, – говорит она, заставляя меня замереть.

– Ты ведь даже не открыла папку.

– Я знаю, как ты рисуешь, Микки. Если все еще есть желание работать вместе, то приходи.

Сегодняшний день сбивает с ног мою обычную реальность, и мне начинает казаться, что я сплю.

***

Оливер под домашним арестом, но миссис Хартли немного смягчается и разрешает мне зайти в гости. Выйдя из автобуса, я опускаю скейт на асфальт и еду вниз по улице к дому Олли. Прохладный вечерний ветер охлаждает разгоряченную кожу, ладони потеют при мысли о том, что я собираюсь сказать Оливеру. Это пугает ровно настолько же, насколько и признание в любви.

На крыльце горит свет, перила освежили новым слоем белой краски. Черт возьми, я словно не была здесь несколько лет. В последний раз мы сидели с Олли на ступенях этого крыльца в начале лета перед его отъездом в Европу. Я плакала, а он успокаивал меня, пообещав, что время пролетит быстро. Вышло иначе – это лето стало для меня настоящей пыткой, медленной и изнурительной. Чем больше проходило дней нашей разлуки, чем меньше Оливер выходил на связь, тем сильнее росло мое желание покончить с секретами и признаться ему в чувствах. Сейчас же Олли хочет проводить больше времени вместе, и я не верю, что собираюсь выбрать себя, а не его. И не поверю, пока не скажу это вслух.