Последняя буква Севера - Винчестер Лина

– Ты на всех сегодня сорвался, включая родителей.

Издав недовольный стон, Олли качает головой.

– Самому от себя противно.

– Тебя можно понять, не каждый день такое происходит.

– Будь на моем месте кто-то другой, я бы не смог войти в положение. Черт, удивительно, что Рэм не ударил меня. Еще и Ника подвел. Идиот.

Крепко зажмурившись, Оливер выпускает мою ладонь и, подавшись вперед, упирается локтями в колени. Сев ближе, я обнимаю его за плечи, пытаясь подбодрить.

– Понимаю, что у тебя в голове много мыслей, но не обязательно искать ответы на вопросы прямо сейчас. Все равно ты не в состоянии мыслить трезво. А завтра можем вместе подумать над тем, что делать дальше. Хорошо?

Оливер сжимает мои пальцы, лежащие на его плече. Гаражная дверь поднята, и я слегка ежусь от прохладного вечернего ветра, в воздухе пахнет сигаретным дымом, на губах горький осадок пива, а в груди все тянет от желания поскорее закончить этот день.

– Эй, Мик, все хотел спросить, – едва слышно произносит Олли, поглаживая мои костяшки. – Что за чертовщина на твоей футболке? Я думал, что ты в моей команде.

Рассмеявшись, я ничего не отвечаю. Со стороны улицы слышно, как неподалеку останавливается машина, затем доносится хлопок дверцы. Стук каблуков только подтверждает мои опасения. Спина Олли заметно напрягается, и я успеваю отпрянуть от него ровно в тот момент, когда на пороге гаража появляется Констанс. Волосы взъерошены, по заплаканному лицу размазаны следы растекшейся туши, а губы дрожат, словно она едва сдерживает рыдания.

– Уйди, – просит Олли, потирая веки, словно хочет стереть картинку перед глазами. – Просто исчезни, Констанс.

– Пожалуйста, выслушай меня. – Поймав мой взгляд, она сжимает кулаки. – Оставь нас.

Я не успеваю моргнуть, как Олли опускает руку на мое плечо, молча прося не двигаться.

– Мейсон спрашивал у меня, не против ли я того, чтобы он подкатил к Пайпер. Между нами был дружеский разговор, только и всего.

– Даже не хочу слушать эту чушь.

– Я не уйду, пока мы нормально не поговорим, слышишь?

Из глубины дома доносится смех, и я вспоминаю о Рэме, который, увидев Констанс, может сорваться и наговорить гадостей, и тогда драки не избежать.

– Скоро Рэм вернется, – напоминаю я.

В глазах Олли отражается понимание. Посидев еще немного, он нехотя поднимается и выходит на улицу. Констанс касается его ладони, но Олли одергивает руку и прибавляет шаг. Они исчезают из виду, никаких криков выяснения отношений, а затем я слышу, как хлопает автомобильная дверца. Машина уезжает, а Оливер все не возвращается. Он уехал с ней.

На удивление я не чувствую ничего, этот день словно забрал все эмоции. Хочется поскорее вернуться домой, залезть под одеяло и крепко уснуть.

– А где наш Отелло? – спрашивает Рэм, застыв посреди гаража с тарелкой сэндвичей.

– Констанс приехала поговорить. Он ушел, чтобы ты не пересекся с ней.

– Я сейчас ослышался? В смысле он уехал с ней? – переспрашивает Рэм. – Уехал? С ней? Джейки, скажи мне, что я не один это слышал.

Похлопав Рэма по плечу, Джейк пересекает гараж. Плюхнувшись на диван, он ложится на спину и, закинув ноги на подлокотник, опускает голову на мои колени.

Я не успеваю толком удивиться этому, потому что Рэм громко матерится и, бросив: «Мне надо позвонить Нику», возвращается в дом.

– Эй, а сэндвичи? – кричит ему вдогонку Элфорд.

Ворчание Рэма становится все приглушеннее, а потом и вовсе затихает. Пожав плечами, Джейк ерзает, устраиваясь поудобнее.

Я вскидываю брови.

– Позволь спросить, что ты здесь делаешь?

– В гараже моего друга?

– Нет, на моих коленях.

– Лежу, отдыхаю, релаксирую, ввожу тебя в ступор и думаю о том, какой дерьмовый был день. Не делай вид, что тебе это не нравится, Рамирес.

– Ну да, я буквально в эйфории. Господи, как же мне повезло, что ты решил прилечь именно здесь.

– Знаю, я потрясающий.

Кажется, Джейку действительно удобно, потому что он вскидывает руки и потягивается, едва не задев меня ладонью по лицу. Интересно, у меня хватит сил на то, чтобы столкнуть его на пол? Вот что на самом деле можно будет назвать потрясающим.

– Кстати. – Я стучу пальцем по его плечу. – Так и не успела поблагодарить тебя. Спасибо за то, что вытащил меня из толпы.

– Не люблю, когда обижают моих фанаток.

Я цокаю языком, а Джейк, лениво улыбнувшись, прикрывает веки, словно собрался вздремнуть. Из-под воротника его футболки виднеется цепочка и кулон, который съехал в яремную ямку. В моих легких застревает воздух, когда я узнаю, что именно это за кулон. Серебряный треугольник с плавными углами, на котором виднеются очертания орла. Я точно знаю, что этот орел восседает на кактусе и пожирает гремучую змею – герб Мексики. Монета номиналом в один песо, которые больше не делают. Монета, спиленная под медиатор. Монета, которую я украла в трейлере мистера Эрнандеса, того самого, что научил Джейка играть на гитаре.

– Чего зависла, Рамирес?

– Ты его сохранил.

Проследив за моим взглядом, Джейк хмурится, а затем тянет пальцы к горлу и, нащупав кулон, прячет его под воротник футболки.

– Это мой первый медиатор. Конечно сохранил, иначе и быть не могло.

– Не просто сохранил, а постоянно носишь его с собой. – Улыбнувшись, я склоняюсь ближе и осторожно тяну пальцы к воротнику, боясь, что в любую секунду Джейк не выдержит и шлепнет меня по руке. – Это доказывает, что не все воспоминания о детстве плохие.

Я осторожно подхватываю цепочку и вытягиваю кулон, чтобы рассмотреть поближе.

– Я не говорил, что они все плохие. Просто в памяти свежими остаются самые неприятные.

С пониманием кивнув, провожу подушечкой пальца по гладкому ребру медиатора.

– Самое время сказать тебе спасибо за подарок, Рамирес.

– Фактически это не было подарком, – признаюсь я, поморщив нос. – Я его украла.

– Знаю.

Отпустив кулон, я поднимаю взгляд и только сейчас замечаю, как близко склонилась к Джейку. Настолько, что вижу золотистые крапинки в его карих глазах. Внезапно появляется сильное желание закурить, а оно со мной, только когда я сильно нервничаю или боюсь. Но сейчас мне не страшно, тогда какого черта шалят нервы?

Ужаснувшись собственной реакции, я откидываюсь на спинку дивана и, прочистив горло, делаю глубокий вздох.

– Можно признаться тебе кое в чем? – едва слышно спрашивает Джейк.

Прикусив губу, я медленно киваю, и он манит меня пальцем, подзывая ближе. Закатив глаза, я демонстративно делаю вид, что мне не так уж интересно, но это абсолютная ложь. Заправив волосы за уши, я наклоняюсь, но Джейку этого недостаточно. Поймав за руку, он притягивает меня к себе до тех пор, пока моя щека не оказывается на уровне его губ.

– Хотел сказать, – шепчет он, и когда горячее дыхание проскальзывает по моей коже, по телу пробегает волна мурашек, – тебе очень идет эта футболка.

Мне хочется его ударить. Настолько сильно, что именно это я и делаю: напрягаю ладонь и хорошенько хлопаю Джейка по животу, надо признаться, довольно твердому. На мгновение округлив глаза от неожиданности, Элфорд прыскает со смеху.

– Его все еще нет? – спрашивает Рэм, появившись так внезапно, что я вздрагиваю. Под мышкой у него зажат белоснежный Ши-тцу с коричневыми ушами и золотой косточкой на ошейнике.

– Нет. – Подперев щеки ладонями, я опускаю локти на ребра Джейка и давлю, надеясь сделать ему очень больно, но его грудная клетка продолжает вздрагивать в беззвучном смехе. – Все еще не пришел.

– Какого черта он творит? Нет, серьезно, Джейк, какого черта?

– Где сэндвичи?

– Тебя правда волнуют сэндвичи, когда у нас под угрозой группа, здравый рассудок Олли, мои нервы и свобода Ника?

– Ты все съел, пока звонил с последними сплетнями Нику, я прав?

– Да, поэтому тебе или твоей подружке придется сделать еще парочку. А я пока выгуляю Лупиту. – Он опускает собаку на пол. – Не пойму, на кой черт мама завела этот бесполезный комок шерсти, если за ним слежу только я.