Бет Эманн - Место для большего
***
Час спустя мы с Кейси были на пути домой, она была тихой. Очень тихой.
— О чем думаешь?
Она вздохнула:
— Прокручиваю в голове все, что сказала твоя мама.
— Какую именно часть?
— Все, но особенно ту часть, когда она сказала, что нет двух одинаковых семей, они все разных цветов, размеров и форм. Это очень задело меня, — нервничая, она опустила голову и начала заламывать руки. — И та часть, где она сказала, что иногда люди в двадцать пять не такие как в пятьдесят.
Я посмотрел на нее, затем на дорогу.
— Что ты хочешь сказать?
Она покачала головой.
— Нет. Нет. Ничего о нас, совсем ничего. Я просто рассуждаю. Думаешь, люди в двадцать пять иногда хотят чего-то другого, нежели они хотели в двадцать? На примере Зака?
Я стиснул челюсть и впился пальцами в руль.
— Просто подумай, Броди. Факт в том, что он здесь и кажется другим. Я чувствую, будто должна девочкам, по крайней мере, дать шанс завязать значимые отношения с ним.
— Ты ничего ему не должна, — твердо ответил я.
— Ладно, ты прав. Я ничего ему не должна, но я думаю о будущем Люси и Пайпер. Я не хочу, чтобы они выросли и однажды спросили, где их отец, а я отвечу, что он вернулся, но я не позволила им встретиться.
— Что, если он захочет вернуть тебя?
— Ни за что! — уверенно подытожила она. — У меня есть самый сексуальный, самый сладкий, самый потрясающий парень на планете, который не боится надрать ему задницу, если он перейдет границу.
— Ты можешь повторить, часть о надирании задницы.
— Мы хотим двигаться дальше, как пара, так?
— Правильно, — согласился я.
— Тогда мне нужно твое одобрение.
— Зачем?
— Броди! Потому! Я люблю то, как ты, будто яростный лев защищаешь свой прайд, защищаешь девочек и меня, но ты не можешь бить его каждый раз, когда он появляется в доме, чтобы увидеться с ними.
Я глубоко вдохнул и выдохнул как дракон.
— Когда ты встречалась с ним в парке? Мы не обсуждали это.
Она снова опустила голову.
— Он хотел увидеть девочек, но мне было неловко знакомить их, особенно потому, что ты еще не знал о нем, поэтому предложила привести их в парк поиграть и он понаблюдает за ними издалека. Мы были вместе минут пятнадцать.
— Хм.
— И что это значит?
— Не так плохо, как я себе представлял, — признался я.
— Что же ты представлял?
— Не знаю, — я пожал плечами. — Вы двое устроили пикник и катаете их на качелях.
— Боже! — усмехнулась она. — Даже и близко не угадал. Ты единственный с кем я хочу подобного. Но не с ним.
— Но...
— Хватить «нокать» и придумывать всякое, в том числе, что я собираюсь сбежать с ним, только потому, что он вернулся, Ты то, чего я хочу, Броди. Я хочу тебя сейчас. Буду хотеть через десять лет. Буду хотеть через пятьдесят лет. А теперь, давай закатаем рукава и поработаем над этим дерьмом, — она подмигнула мне.
Мы остановились на светофоре, и я воспользовался остановкой, чтобы наклониться и поцеловать свою девочку. Она улыбнулась мне и поморщила свой веснушчатый нос, который ставит меня на колени. Я не мог представить, как проведу с ней тридцать лет, а затем просто сдаться. Если мне настолько повезет, и однажды я уговорю ее выйти за меня, я буду крепко держать ее и никогда не отпущу.
29
Кейси
– Почему я так нервничаю? – спросил Броди, расхаживая по кухне, как новоиспеченный папаша.
Я рассмеялась.
– Потому что им по шесть и только Бог знает, что придет им на ум.
Сегодня был именно такой день.
Сегодня именно ТАКОЙ день.
Мы сядем с девочками и расскажем им о Заке. Я нервничала, но была невообразимо рада сбросить эту гору с плеч и двигаться дальше. Я понятия не имела чего ждать от них, когда рассказала им. В конце концов, им всего шесть лет.
– И что же ты скажешь? – он сел за кухонный остров, нервно постукивая пальцем по столу.
– Постараюсь объяснить все, как можно проще. Они все еще маленькие, поэтому лишь основные моменты, – я села напротив него и взяла за руку. – Они будут расти, и у них будет возникать больше вопросов и тогда мы посвятим их в детали. А сейчас, чем меньше, тем лучше.
– Да. Хорошо, – вздохнул он.
– Ты уверен, что хочешь этого именно сегодня?
Сегодня Хэллоуин и Броди предложил, эту ночь как идеальную для того, чтобы мы все оставили прошлое позади и отвели девочек собирать сладости. Я позвонила Заку и сделала предложение. Он был поражен предложением и искренне поблагодарил меня.
– Да. Давай уже сорвем этот пластырь, – кивнул он.
– Кстати, я очень хочу увидеть их костюмы, которые ты им сделал, – радостно сказала я.
Дьявольская улыбка медленно появилась на лице Броди, и он изогнул бровь.
– Хорошо. Это выражение лица интригует меня еще больше.
За несколько недель до этого, Броди спросил может ли он заведовать костюмами девочек на Хэллоуин. Он сказал, что у него есть план и девочки согласились на него, но они не хотели рассказывать мне. Для мамы выбор костюма на Хэллоуин был важным событием, но я отбросила все сомнения и позволила им оторваться без меня.
– Я очень удивлен, что они не рассказали тебе. Я, правда, думал, что они проговорятся.
– Я тоже. Я даже рассчитывала на это, – я закатила глаза.
Мое сердце начало колотиться, когда открылась входная дверь. Мама и Фред ушли на прогулку и согласились забрать девочек с автобуса. Я услышала их смех в фойе и посмотрела на Броди. Его глаза едва не выскочили из глазниц.
– Это они! – прошептал он.
– Знаю. Успокойся, – я обошла остров с той стороны, где он сидел, и обняла его. – Мы справимся.
Он сжал мою ладонь.
– Засучим рукава, Дженсен.
Мы с Броди несколько недель говорим это друг другу, с тех пор как это же сказала его мама. Фраза стала той мелочью, которую мы говорим друг другу, когда волнуемся. Я поцеловала его в макушку и сделала глубокий вдох, когда Люси и Пайпер вбежали в кухню.
– Мам! – выкрикнула Люси, и прыгнула мне на руки.
Пайпер бросила свой рюкзак и села за остров, опуская подбородок на сложенные руки. – Можно нам перекусить?
– Да, через минутку, хорошо? – я усадила Люси на стул рядом с Пайпер и села напротив. – Мы хотим поговорить с вами.
Мама поцеловала меня в щеку, проходя мимо кухни.
– Удачи, – прошептала она.
Я сдержанно улыбнулась и посмотрела на девочек. Их мордашки были повернуты ко мне, и они невинно моргали. В двадцать они, вероятно, не вспомнят эту беседу, но я ее никогда не забуду. Жизни нас всех изменятся, навсегда.
