Сесилия Ахерн - Время моей Жизни
Я ахнула от негодования.
— Ты наврала насчет батарейки, — развел он руками.
Я открыла рот, но ничего не смогла выговорить и закрыла его обратно. Сунула руку в карман и протянула телефон Доналу.
— Пойдем, я тебя провожу, — сказала я Жизни и направилась к двери. Когда Донал уже не мог нас слышать, сердито прошипела: — Запиши это в счет издержек. Мне за свои звонки платить нечем, а за чужие и подавно.
— Я тебе дам пятьдесят центов, — весело ответил Жизнь. Сверкнула белозубая улыбка — он просто на глазах хорошеет, однако. Жизнь ушел, а я вернулась в комнату.
Донал смотрел на мой телефон с таким видом, точно узрел привидение.
— Что? — обеспокоилась я. — Что случилось?
— Откуда у вас эта фотография? — Он протянул мне мобильник — с экрана смотрели синие глаза Дона Локвуда.
— Тот, кому они принадлежат, прислал мне их фото. — Я смутилась. — А что?
Судя по его лицу, он вдруг что-то понял.
— Они принадлежат мне.
Глава восемнадцатая
— О чем вы говорите? — Я прислонилась к двери и лихорадочно перебирала в уме разные варианты. Но думать мне мешал гнев. О'кей, я не знаю Дона Локвуда, я ошиблась номером, но я была с ним честна, как ни с одним человеком — включая и себя — за последние два года, а может быть, и за всю жизнь, и мне было ужасно обидно, что он меня обманул.
— Зачем он сфотографировал ваши глаза и послал мне?
Он широко усмехнулся:
— Нет, это я их сфотографировал. И я их послал. Я Дон, Люси.
— Нет. Вы Донал, у вас так на рубашке написано.
А рубашка врать не будет, на то она и рубашка.
— Это мама вышила. Моя мама — единственный человек на свете, который зовет меня Донал. Люси… — он протяжно произнес мое имя, — ну конечно, вы абсолютная Люси.
Я молча смотрела на него, пытаясь все это осознать, а он снял кепку, немного смутившись, взъерошил волосы и поглядел на меня. И тут — бам-м! Его взгляд проник мне в самое сердце, и я невольно откинула голову назад, точно меня ударило. Именно в эти глаза я смотрела всю неделю, а теперь они мигают, улыбаются мне, и замечательный нос, и красивые губы тоже весело улыбаются. А я от этого млею и таю.
— Я у вас на скринсейвере. — Он с важной ухмылкой помахал моим телефоном.
— Я подумала, что глаза хороши. Не так хороши, как ухо, но все же.
Он повернулся в профиль и продемонстрировал левое ухо.
Я восхищенно присвистнула, и он засмеялся.
— Я знал. — Он потряс головой. — Я был уверен — смотрел на вас и не сомневался, что я вас знаю. Так значит, номер все-таки был правильный.
— Иногда неправильный номер — самый правильный, — сказала я по большей части сама себе, вспомнив глубокомысленную сентенцию Жизни. Я думала, он говорит фигурально, а оказалось, вполне буквально. И все же как это так получилось? — Но в приемной меня соединили с номером фирмы, а не с вашим мобильным.
— Вы же звонили в выходной. Отец в выходные не работает, вас автоматически переключили на мой мобильник.
— Какая же я тупица. А я услышала шум в пабе, музыку и решила…
— Вы не тупица, — ласково сказал он. — Вы просто балда.
Я засмеялась.
— И сегодня мы целый день друг с другом переписывались.
Так-так-так. Значит, девица, которую я ненавидела за то, что он беспрерывно шлет ей сообщения, — это лично я. Смешно.
— Да, и настоящие профи на работе, между прочим, так себя не ведут.
— Ничего не мог с собой поделать. А вы, кстати, не ответили на мое последнее сообщение, что очень невежливо. — Он протянул мне мой телефон.
Я открыла последнее сообщение и прочитала еще раз:
А чего я хочу больше-пребольше всего? Увидеться с вами.
Он выжидающе смотрел на меня, но вместо того, чтобы ответить вслух, я быстро напечатала:
О'кей. Встретимся и попьем кофе, минут через пять?
Отложила телефон и, не обращая на него внимания, пошла на кухню, открыла буфет и достала растворимый кофе и две чашки.
— Что вы делаете? — спросил он, подойдя ближе.
Я ничего не ответила и продолжала готовить кофе. Его телефон просигналил. Краем глаза я видела, что он прочел сообщение и набрал ответ. А потом, не глядя на меня, направился к кровати и стал разгружать с нее вещи, расставляя мебель по местам. Я наблюдала за ним, дожидаясь, пока вскипит чайник.
Мой мобильник ожил.
Заканчиваю работу. Встречаемся через пять мин.
Я улыбнулась. Мы занялись каждый своим делом: я накрывала на стол, а он собирал диван. Наконец он закончил и пришел на кухню.
— Привет, — сказал он весело. — Дон Локвуд. — И протянул мне руку.
— Я знаю, — ответила я и поставила перед ним кофе. — Как работа?
Он посмотрел в свою чашку, точно решал, пить ему кофе или нет, а затем поставил ее на стойку. Подошел ко мне, забрал у меня мой кофе и поставил его туда же. Нежно, очень нежно провел рукой по моей щеке, наклонился и поцеловал меня. С тех пор как в двенадцать лет я танцевала на дискотеке с Джерардом Луни под три медленные песни подряд, у меня ни с кем не было такого долгого поцелуя. Мы не могли и не хотели его прерывать, а потому медленно перешли с линолеума на свежевычищенный, слегка еще влажный ковер, а затем словно взлетели и очутились уже на кровати.
— Я придумала новый текст для вашего рекламного ролика, — сказала я ему позже тем вечером, лежа на боку и опершись на локоть, чтобы лучше его видеть. Изобразила голос за кадром: — «Мы очистим ваши ковры и обновим вашу кровать! Пока вы на работе — мы все сделаем за вас! Самое соблазнительное предложение сезона!»
Он засмеялся и подхватил:
— «Долой старые покрытия: мы покроем ваш прекрасный пол по-новому!»
Я шутливо шлепнула его по плечу.
Он тоже лег на бок, и теперь мы удобно расположились лицом к лицу.
— Расскажи мне о своей жизни.
— Да ну, — пробурчала я, — это получается уже серьезный разговор в постели.
— Нет, я имею в виду не про то, как ты живешь, а о том парне, что здесь сегодня был. Бог мой, уж не решила ли ты, что я тобой заинтересовался?
— Нет, конечно! Надеюсь, ты просто мною воспользовался, — рассмеялась я.
— Именно. — Он придвинулся поближе.
— Ты что-нибудь знаешь о всяких таких вещах?
— Я знаю, что Жизнь с тобой связывается, вы встречаетесь и кое-что начинает меняться. Читал интервью какой-то тетки в журнале, пока сидел в очереди к зубному.
— У нее были вздыбленные феном волосы и она стояла рядом с вазой с лаймами?
— Таких подробностей я не помню, — засмеялся он. — Но в итоге она вроде вполне счастлива.
