Маша Королева - Жиголо, или 100 мужчин для безупречной блондинки
– Какая глупость.
– Может быть. Но на их фоне красавицы кажутся еще более красивыми… Ты как-нибудь должен приехать в мой особняк. Это в горах, Санта-Инесс. Очень дорогое престижное место.
– Спасибо.
– Нет, правда… Арсений, я тебе хочу задать один вопрос.
– Да?
– У тебя ведь никогда раньше не было мужчины?
«Ну вот, начинается, – тоскливо подумал он. – Но ничего нельзя поделать. Я должен держаться до конца!» Прежде чем ответить, он попытался представить Веронику. Вот она, с длинными светлыми волосами, в своем любимом розовом платье от «Лора Эшли» (у нее было так немного действительно дорогих вещей), нежно смотрит на него, улыбается. Она, как маленький избалованный ребенок, ждет, что он решит за нее проблему. Он должен ей помочь.
– Никогда, – наконец сказал он.
– Это заметно. Не нервничай ты так. Я впервые попробовал мальчика в шестьдесят восьмом году. – Марк закурил.
Арсений предпочел бы обойти эту тему стороной, но разве мог он сказать об этом тому, кто пообещал ему полторы тысячи долларов за вечер, проведенный вместе?
– Тогда весело было. В моде были хиппи. Я был уже довольно богат. Не как сейчас, но все-таки. Как раз расстался со своей второй женой. Оставил ей студию в Нью-Йорке, а сам решил перебраться на юг. Примкнул к какой-то компании хиппи. Веселые ребята, девчонки, все гораздо моложе меня. Травка, таблеточки. Мы проехали от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса автостопом. Спали в палатках или прямо под открытым небом. И вот однажды, я тогда здорово надрался, просыпаюсь от того, что кто-то возится в моих штанах. Я думал, девчонка, которая рядом со мной спала. Расслабился, глаза закрыл. Потом уже заподозрил что-то, когда он джинсы с меня стянул. Я пошарил вокруг и наткнулся на его волосатую ногу.
Арсений нервно сглотнул. Только что съеденный кусочек нежной семги предательски пополз по пищеводу вверх.
– Сначала я хотел оттолкнуть его, но потом мне стало интересно. Интересно, понимаешь? Я не испытывал сексуального возбуждения. И я позволил ему стянуть с себя джинсы.
– Я понимаю, – быстро сказал Арсений, которому вовсе не хотелось, чтобы Коннорс вдавался в подробности.
– Не скажу, чтобы мне понравилось. Но я как-то по-другому на это посмотрел. И я решил, опять же для эксперимента, попробовать активную позицию. Это было в Калифорнии, уже с другим парнем. Собственно, он был трансвеститом. Поэтому отвращения у меня не возникло. И вот… я понял, что это ничуть не хуже, чем секс с женщиной. Я считаю, что быть бисексуальным современно. Через несколько лет вообще никто не будет обращать внимания на пол.
– А как же природа? Не зря она, наверное, предусмотрела… Мягко говоря, некоторые отличия?
– А что природа? Природа – это Бог первобытных язычников. Современный человек давно научился с нею справляться… Предлагаю закончить этот бессмысленный философский треп. Ни к чему хорошему он не приведет.
– Это точно. – Арсений промокнул салфеткой губы, отодвинул бокал в сторону и выжидательно посмотрел на американца.
– Что ты смотришь на меня, как на врага? Сейчас мы поедем ко мне и покурим травки. Для начала. Не волнуйся, я не собираюсь тебя заставлять. Если не захочешь, уйдешь, и все.
«Ну да, а дома меня встретит влажно улыбающаяся Вероника, которая уверена, что в следующий четверг она станет главным конкурентом Наоми Кэмпбелл по критерию губастости. И что будет, если я скажу ей, что Наоми победила?»
Марк расплатился, оставив стодолларовую бумажку в качестве чаевых. Это произвело на Арсения неизгладимое впечатление – впрочем, скорее всего, этот щедрый жест и был рассчитан именно на него. Возле ресторана Марка ждала машина с водителем, но он предложил прогуляться пешком. Они медленно шли по Садовому, а автомобиль бесшумно следовал за ними, точно дрессированный пес.
У Коннорса была двухэтажная квартира – шикарная, но какая-то необжитая. Он признался, что бывает здесь редко. Ему больше по душе отели – Марк живет то в «Метрополе», то в «Балчуге», а квартира простаивает. В самой большой комнате, которая, видимо, играла роль гостиной, вообще не было мебели. На полу – пушистый светло-розовый ковер, будто бы украденный из домика для Барби.
– Садись. – Марк прикоснулся к серебристому пульту, вмонтированному прямо в стену, и Элвис Пресли проникновенно запел «Love me tender». – Люблю Пресли. Садись прямо на пол, здесь чисто.
Арсений уселся по-турецки, осторожно поглядывая на хозяина квартиры. Каков любимый сексуальный сценарий Коннорса? Набросится ли он на Арсения прямо сейчас или подождет, пока гость расслабится?
Скорее всего, второе.
– Ты травку предпочитаешь или гашиш?
– А у вас здесь что, целый арсенал?
– Ты против?
– Вообще-то не употребляю.
– Вот ты, значит, какой положительный… Вино, коктейль?
– Ничего.
«Господи, веду себя как дурак. Раз уж пришел, надо быть решительнее. Этот извращенец ведь ни в чем не виноват. Виноват только в том, что у него денег до фига, а у меня нету. Виноват в том, что Вероника дура. Виноват в том, что я дурак».
– Спасибо, Марк, но мне ничего не надо. Где здесь душ?
– Что, решил перехватить инициативу? – усмехнулся Коннорс. – Идем, я тебе покажу.
Ванная Марка напоминала космический корабль. Серебристые стены, зеркала в полный рост. Одно из зеркал было кривым, как в цирковой комнате смеха. Наверное, дизайнер был шизофреником, подумал Арсений, разглядывая свое отразившееся непропорционально большое лицо – каждая морщинка на виду в кривом зеркале, каждая складочка. Кривые краны, привинченный к стене телефонный аппарат.
– Нравится? – спросил Марк.
– Нравится, – соврал Арсений.
– А вот мне нравишься ты. – Сдавленный шепот теплым ветерком прошелестел по затылку Арсения. Руки в пигментных пятнах крепко обхватили его за талию. Теплые твердые губы заскользили по его шее вниз. Арсений закрыл глаза и облокотился о столик, на котором в идеальном порядке были разложены бритвенные принадлежности. Нетерпеливые пальцы торопливо расстегивали ремень на его брюках. – Ты самый лучший. – Гортанный шепот переместился с затылка на спину, влажные поцелуи вдоль позвоночника заставляли Арсения кривиться от отвращения.
«Лишь бы меня не вырвало! – думал он. – Зачем я столько съел на ужин, знал ведь, чем все закончится!»
А закончилось все быстрее, чем он мог надеяться. Видимо, Коннорс в тот вечер был слишком пьян, чтобы с медлительностью гурмана растягивать сексуальные упражнения. Острая боль, несколько коротких резких движений, теплая щекотная струйка бежит вниз по ногам Арсения.
Это все.
– Это все, дарлинг, – шепчет Марк. – Ты чудесный, чудесный, ты самый лучший.
