Белва Плейн - Карусель
— Да, неприятная.
Они еще стояли на верхней площадке лестницы, когда услышали музыку карусели. Должно быть, Тина вернулась к себе в комнату.
Аманда остановилась, вцепившись в перила.
— Возможно, мне не следует этого говорить… — начала она.
— Скажите! — резко выкрикнула Салли. — Скажите, что бы это ни было!
— Хорошо. Вы сказали, что эту вещь вам подарил Оливер?
Салли почувствовала, что сейчас упадет, и покрепче ухватилась за перила.
— Не помню, что я сказала. Это был подарок Тине из «Боярышника». Мы подумали, что от Клайва. Он обожает нашу дочь. Он подарил ей пони, — проговорила она непослушным языком.
— Серебряная карусель — музейный экспонат. Странный подарок для ребенка.
— Она… ей понравилась. Тина сказала, что хочет карусель.
Аманда пристально посмотрела на Салли.
— Советую вам проследить за этим, Салли. Да, проследите.
Не успела парадная дверь закрыться, как Салли ринулась наверх, но приказала себе не паниковать и, замедлив шаги, подошла к двери, из-за которой доносилось позвякивание карусели.
— Пора купаться. — Она сказала это бодро и легко. Все должно быть естественно, если ты хочешь узнать правду, нельзя ни давить, ни торопиться, ни пугать.
— Нет! — отрезала Тина. — Не хочу.
— Но на улице холодно, а в горячей ванне будет очень приятно.
— Нет, я сказала.
Противница подкупа, Салли все же проворковала:
— А в папином кабинете лежит новая коробка конфет, и ты можешь взять две штучки, если будешь вести себя хорошо и искупаешься.
Коробка была доставлена, Тина взяла свои две конфеты и позволила матери раздеть себя. Руки Салли тряслись, когда она снимала с девочки красивые розовые трусики, еще один подарок Хэппи, сажала Тину в ванну, поливала ее водой и терла мочалкой. Материнские глаза внимательно изучали тело ребенка, выискивая какие-нибудь знаки. Но можно многое сделать, не оставив следов…
Салли едва не задыхалась от гнева и отвращения. «Оливер Грей, если ты хоть что-то сделал с моим ребенком, клянусь, я тебя убью… Но это же абсурд! Аманда Грей, должно быть, ненормальная. А если нет?»
— Ты просила кого-нибудь подарить тебе карусель, Тина? — начала она.
— Я хотела ее. Ты хочешь ее у меня отобрать?
— Конечно, нет. Просто хотела узнать, кто мог сказать, что ты ее получишь.
— Оливер. Значит, он ее заберет? — со страхом спросила Тина.
— Зачем ему забирать карусель?
— Не знаю. Но он это сделает.
— Что сделает?
— Заберет ее, я сказала! — в нетерпении крикнула Тина.
Надо действовать постепенно, держаться очень спокойно. Вынув Тину из ванны, Салли завернула девочку в полотенце и села на табуретку, чтобы расчесать ей волосы.
— Знаешь, что я думаю про тебя? Думаю, у тебя есть секрет, — весело сказала она.
— Нет, нету. — В глазах Тины мелькнул страх, но она тут же опустила их.
— Знаешь, иногда я не понимаю твоих поступков. Например, помнишь, когда кто-то из детей случайно наступил тебе на руку в садике? Так ты ничего нам не рассказала, хотя на руке у тебя была большая ссадина.
Тина молчала. С ощущением, что погружается во все более глубокие воды, Салли осторожно продолжила:
— А потом в один прекрасный день появилась карусель. Ты расплакалась и не сказала мне почему. Непонятно, подумала я. Такой красивый подарок, а Тина плачет. Но может, на самом деле она тебе не понравилась? Может, есть какая-то причина?
— Она мне нравится, нравится! — закричала девочка. — Ты не заберешь ее. Он сказал, что ты заберешь, если…
— Он? Кто так сказал?
— Дядя Оливер. Он сказал, что ты ее заберешь, если я скажу.
— А что ты скажешь, Тина?
— Ты знаешь, что делает дядя Оливер?
Салли покачала головой:
— Нет. Расскажи мне.
— Снимает трусики и трогает меня. И если я расскажу, он скажет, что я плохая девочка, делаю плохие вещи, а ты меня накажешь.
«Держись, не показывай виду, что ее слова словно нож в сердце!»
— Это секрет, а теперь я тебе сказала!
Салли обняла дочь, шепча:
— Нет-нет, все в порядке. Ты ничего плохого не делаешь, Тина. Это он делает плохие вещи. — И несмотря на всю свою решимость сохранять выдержку, Салли расплакалась.
— Мама, почему ты плачешь?
— Потому что очень тебя люблю… Ты наша хорошая девочка. Ты самая лучшая девочка в мире.
«О, Аманда, прости, что сомневалась в твоих словах!»
— Ты больше не должна об этом думать, потому что больше никто не прикоснется к тебе подобным образом. Ты не должна позволять. Ты знаешь это? Ты же много раз слышала об этом от папы, няни и меня.
«Прекрати, — приказала она себе. — Ты слишком возбуждена. Скажи это спокойно, а потом постарайся навсегда стереть это из ее памяти… если сможешь. Если когда-нибудь сможешь».
— Ты никому не должна позволять снимать с себя одежду или трогать тебя, Тина. Ну а теперь идем ужинать.
Погода была отвратительная, снег продолжал валить, а ветер кружил его. До Ред-Хилла оставалось еще добрых тридцать пять миль — на север и вверх по узкой, извилистой дороге. На завтра обещали серьезную метель, но до завтра оставалось всего несколько часов.
Надо собраться с мыслями. Разум застилает одна кровавая пелена ярости. Она не представляет, что скажет, когда доберется до Ред-Хилла. Надо сосредоточиться, чтобы туда добраться.
Было едва только семь вечера, но машин на дороге было мало, люди спешили укрыться в своих домах. Медленно ползли минуты. Салли посмотрела на спидометр: тридцать пять, сорок пять, пятьдесят. Автомобиль опасно заскользил по дороге. Салли опомнилась и снизила скорость.
Домов по сторонам дороги становилось все меньше, расстояние между ними — все больше. Это был лес, здесь жили уже только те, кто предпочитал настоящее уединение и обитал в старых хибарах, или богатые горожане, чьи дома скрывались в конце подъездных дорожек за воротами, которые зимой всегда бывали закрыты, за исключением нескольких праздничных дней.
Высокие ворота Ред-Хилла между двух каменных столбов стояли сейчас открытыми. Салли свернула. Проезжая мимо нового коттеджа Клайва, она с сожалением подумала о своих подозрениях и черных мыслях в его адрес.
Густой слой снега засыпал ее куртку, пока она прошла небольшое расстояние от автомобиля к парадному входу. Звоня в дверь, она все еще не знала, что скажет.
К удивлению Салли, дверь открыл сам Оливер. Джентльмен в бархатной домашней куртке не открывает дверь лично! Брови Оливера удивленно поползли вверх.
— Салли! Ты приехала одна? Что такое? С Дэном все в порядке?
— Да, он вернется завтра.
