Кристина Лорен - Прекрасный подонок
– Хлоя, – сказал я, вырываясь из ее рук. – Детка, у нас нет на это времени.
– А мне плевать.
Она вся превратилась в зубы и губы, рыскающие по моей шее, а ее руки жадно выдернули ремень из брюк и нащупали мой член.
Я тихо выругался, потому что был совершенно не способен сопротивляться, когда она так по-хозяйски щупала меня сквозь брюки и деловито сдирала одежду.
– Черт, Хлоя, ну ты и дикая штучка.
Я развернул ее, вдавил в стену и сунул руку под блузку, грубо отведя в сторону одну из чашечек лифчика. Ненасытность Хлои оказалась заразной, и мои пальцы с наслаждением стали щупать ее соски и тугую выпуклость груди, прижатой к моей ладони. Опустив руку, я задрал ее юбку и стянул трусики. Она отшвырнула их в сторону, и я приподнял ее.
Мне нужно было войти в нее, немедленно.
– Скажи, что ты хочешь меня, – произнесла она.
Слова с придыханием вырывались у нее изо рта. Вся дрожа, она закрыла глаза.
– Ты и понятия не имеешь, как сильно. Я хочу все, что ты можешь мне дать.
– Скажи, что мы сможем это сделать.
Она спустила мои брюки и боксеры ниже колен и обхватила ногами мою талию, вонзив каблуки туфель в ягодицы. Когда мой член безошибочно скользнул в нее, я накрыл ее рот ладонью и услышал, как она негромко, протяжно вскрикнула. Это был почти стон.
Почти всхлип.
Я резко вышел и вгляделся ей в лицо. По ее щекам катились слезы.
– Хлоя?
– Не останавливайся, – запинаясь, выговорила она и наклонилась, чтобы поцеловать меня в шею.
И чтобы спрятать от меня лицо. Одной рукой она пыталась нащупать мой член. Ее как будто охватило отчаяние. Мы уже занимались безумным, бешеным сексом, мы делали это тайно и впопыхах, но сейчас происходило что-то совсем другое.
– Подожди, – я качнулся вперед, сильней прижимая ее к стене. – Детка, что ты делаешь?
Хлоя наконец-то открыла глаза и уставилась на мой воротник. Она расстегнула одну пуговицу, затем другую.
– Просто хочу побыть с тобой еще один раз.
– «Еще один раз»? О чем ты говоришь?
Она не смотрела на меня и ничего не отвечала.
– Хлоя, когда мы выйдем из этой комнаты, то можем оставить все здесь. Или можем взять все, что нашли здесь, с собой. Я верю, мы можем разобраться с этим… а ты?
Она кивнула, так сильно прикусив губу, что плоть побелела. Когда Хлоя разжала зубы, губа сразу налилась ярко-алой, как сам грех, краской.
– Я хочу этого.
– Я говорил тебе, что хочу большего, чем сейчас. Я хочу быть с тобой. Я хочу быть твоим парнем, – выругавшись, я запустил пальцы в волосы. – Я влюбляюсь в тебя, Хлоя.
Она рассмеялась от облегчения, так сильно, что согнулась вдвое. Выпрямившись, она притянула меня к себе и прильнула губами к моей щеке.
– Ты серьезно?
– Совершенно серьезно. Хочу быть единственным парнем, которому разрешено трахать тебя у окна, и первым, кого ты видишь поутру – когда открываешь глаза на стыренной у него подушке. Еще мне бы хотелось быть тем человеком, который принесет тебе лимонный фруктовый лед, когда ты отравишься суши. Осталась всего пара месяцев, и все наши потенциальные проблемы просто исчезнут.
Теперь, когда мои губы прижимались к ее губам, когда я сжимал в ладонях ее лицо, она наконец-то начала понимать.
– Обещай, что уложишь меня в постель, когда мы вернемся домой, – сказала она.
– Обещаю.
– В твою постель.
– Да, черт побери, в мою постель. У меня огромная кровать, и я могу привязать тебя к изголовью и как следует выпороть за то, что ты такая глупышка.
В эту секунду мы были одним целым. Мы были по-настоящему вместе.
В коридоре, в последний раз поцеловав ладонь Хлои, я выпустил ее руку и повел вниз, в холл.
18
Беннетт отправился за машиной, пока я сдавала номер у стойки регистрации. Я в последний раз окинула взглядом холл, чтобы сохранить в памяти все детали этой поездки.
Когда я вышла наружу, Беннетт стоял рядом с гостиничным служащим. Сердце бешено застучало о ребра. У меня все еще кружилась голова. Я наконец-то поняла, что он дал мне массу возможностей прямо сказать, чего я хочу… но каждый раз меня сковывала неуверенность. Он был намного смелей меня.
«Я влюбляюсь в тебя».
В груди радостно затрепетало.
Мистер Гульотти, шагавший по боковой дорожке, заметил Беннетта и поспешил к нему. Они обменялись рукопожатиями и любезностями. Мне захотелось подойти к ним и на равных присоединиться к беседе, но я опасалась, что не смогу скрыть обуревавшей меня радости и по моему лицу легко можно будет прочесть чувства к Беннетту.
Мистер Гульотти скользнул по мне взглядом, но, кажется, не узнал в другой обстановке. Он вновь обернулся к Беннетту и кивнул в ответ на какую-то реплику. Его равнодушный взгляд лишь усилил мои колебания. У меня в руках были гостиничные бланки, график встреч Беннетта и его дипломат. Я топталась где-то с краю – обычная практикантка.
Отступив на пару шагов, я решила насладиться последними минутами океанского бриза, но тут до меня донесся звучный голос Беннетта:
– Похоже, вы все высказали очень неплохие идеи. Я рад, что Хлое удалось потренироваться.
Кивнув, мистер Гульотти ответил:
– Хлоя исключительно умная девушка. Все прошло просто отлично.
– Уверен, что скоро мы сможем устроить телеконференцию и начать процесс передачи проекты.
«Потренироваться»? «Начать»? Разве я этого уже не сделала? Я отдала Гульотти бумаги на подпись и договорилась, что он отошлет их обратно «Федэксом».
– Хорошо. Я велю Энни позвонить и все устроить. Прежде чем подписать контракт, мне бы хотелось обсудить условия с вами лично.
– Это вполне разумно.
Сердце снова стукнуло в ребра, но на сей раз меня окатило волной паники и стыда. Все выглядело так, словно наша встреча с Гульотти была специально устроенным для меня спектаклем, а настоящими делами в настоящем мире ворочали эти двое мужчин.
Может, все эта конференция была одной гигантской фантазией? Я почувствовала себя полной дурой, вспомнив, как радостно делилась всеми подробностями с Беннеттом. Как гордилась тем, что вычеркнула это из списка его дел и позаботилась обо всем, чтобы он мог спокойно поправляться.
– Генри упомянул, что Хлоя получила стипендию «Джей Ти Миллер». Это невероятно. Она собирается остаться в «Райан Медиа» после окончания учебы? – спросил Гульотти.
– Пока не уверен. Она умная девочка, но ей, конечно же, необходимо набраться опыта.
У меня дыхание перехватило, словно я угодила в безвоздушное пространство. Беннетт, должно быть, шутил. Я знала и без всяких подтверждений от Эллиотта (а он подтверждал это сотни раз), что после выпуска могла выбрать себе место в компании. Я вкалывала на «Райан Медиа» долгие годы, выматывая из себя душу, чтобы успеть справиться с работой и закончить бизнес-школу. Я была знакома с некоторыми проектами лучше, чем занимающиеся ими люди. И Беннетт знал это.
