Любовь – это путешествие - О'
– С днем свадьбы! – Наклоняюсь поцеловать ее в щеку и натыкаюсь на ветку. – Как ты?
– С ума схожу. Никогда не женись, Дилан! Это превратит тебя в монстра.
– Запомню, – киваю я, стараясь не смотреть на Адди. – Мы еще не нашли Родни, но…
Шерри со стоном закатывает глаза.
– Не переживай, разберемся! – успокаиваю я подругу, пока Адди вытаскивает листик из ее прически. – Как по-твоему, что он задумал?
– Не знаю я его! Мы один раз переспали, и все! Один раз!
– Один раз вообще не считается, – добродушно соглашается Деб.
– Но он любит романтические жесты, так? Стихи и все такое, – рассуждает Адди. – Может, он попытается найти тебя до церемонии? Чтобы переубедить?
– Ну а с чего бы мне как дуре прятаться в кустах? Между прочим, платье от Вивьен Вествуд! А тут везде птичьи какашки. – Шерри показывает на листок, качающийся на ветру в опасной близости от ее наряда. На руках у нее затейливая роспись хной.
– Надо его выманить, – решает Маркус, – а потом наброситься!
– Где он может тебя поджидать? – спрашивает Адди.
– По плану я сейчас должна заниматься прической.
– Вот и пойдем туда, – предлагает Маркус. – Спрячемся, прыгнем на него…
– …а потом свяжем! – радостно заканчивает Деб.
Мы с Адди переглядываемся. План со связыванием уже кажется вполне приемлемым, вот до чего мы докатились. Еще немного и все превратиться в «Повелителя мух». А Маркус и до каннибализма может дойти.
– Адди? Дилан?
Шерри взвизгивает и прячется за куст.
– Прогоните его! Прогоните!
– Шерри, это же Криш!
Жених машет нам с легким недоумением во взгляде. Шервани – традиционный костюм жениха, расшитый золотым и красным – очень ему к лицу.
– У вас все нормально? Это же… Шерри? Это ты?
– Не смотри на меня, у нас сегодня свадьба! Уходи!
– Что ты делаешь в кустах? – смеется Криш.
– Просто слегка перенервничала, – объясняет Деб.
– Тебе не о чем беспокоиться, – успокаивает Адди подругу и отряхивает ее платье. – Мы справимся. Ты иди, Криш, развлекай гостей. А мы… уладим один вопрос…
– Случилось что-то серьезное? – спрашивает жених. – У меня плохое предчувствие.
Тут он замечает Кевина и хмурится еще сильнее. Расправляю плечи и похлопываю Криша по спине.
– Ерунда! Иди наслаждайся праздником. – Кажется, он мне не верит, но тут я замечаю его родню: – Ой. Твои бабушка и дедушка говорят с Безумным Бобом!
Криш пугается. По сравнению с Бобом Маркус – сама скромность. Боб раздевается при всех после двух-трех рюмок, а уж арестовывали его столько раз, что на работу ему никогда не устроиться, хотя она Бобу ни к чему: он только что унаследовал полрайона в Лондоне.
От Криша мы отделались, зато мне остается еще одно испытание, о котором я совершенно забыл в сегодняшних заботах и радостях.
К нам приближается мой отец. Строгий, под стать цилиндру на голове и парадному смокингу. На его лице прибавилось морщин, у рта прорезались брюзгливые складки, под глазами залегли тени. Странно, что мамы рядом с ним нет. От этого у меня все внутри переворачивается – с ней рядом было бы куда спокойнее.
– Господи, это?.. – Адди растерянно топчется. – Нам уйти? Оставить вас наедине?
– Нет. – Я крепко сжимаю ее руку. – Останься со мной, прошу. Деб, проводи Шерри обратно в замок, и Кевина с собой возьмите, хорошо?
– Ага. Шерри, идем, и смотри никуда не вляпайся.
Маркус становится слева от меня, Адди – справа. Я беру ее за здоровую руку, переплетая наши пальцы.
– Дилан, – говорит отец.
Я слишком сильно вцепляюсь Адди в руку, но отпустить ее не могу. Как часто мне представлялся этот миг! Я воображал, что скажу отцу: «Смотри, я и без тебя прекрасно живу! Мог быть и подобрее к сыну хоть раз. Кстати, ты ужасно обошелся с Люком, никогда тебе этого не прощу».
Но сейчас страх сильнее. Если честно, не так уж и прекрасно я без отца живу – по крайней мере, по его меркам. До сих пор учусь в магистратуре, на банковском счету небольшой, но заметный долг, девушки нет, хотя есть надежда, что любимая сможет меня простить. Для него я наверняка потерявшийся мальчишка: безвольный, блуждающий по жизни и ничего не добившийся.
– Кто это? – спрашивает он, кивая на Адди.
– Это Адди, – отвечаю я срывающимся голосом.
Адди на секунду отпускает мою ладонь, чтобы пожать отцу руку. Он бесцеремонно оглядывает ее с головы до ног, и в его глазах читается столь явное неодобрение, что я закипаю от уже хорошо знакомой ярости.
– Наслышан. Приняла его обратно, да? – Он переводит взгляд на Маркуса и усмехается. – Джоэл мне сказал, что вы с Диланом разругались. Выходит, и ты его принял обратно?
– Не совсем так, Майлз, – вежливо поправляет Маркус.
– Нет? – вскидывает брови отец.
– Нет. Мы не разругались, мы…
– Следы драки? – перебивает отец, заметив синяки Маркуса. – Хотя нет, Дилан на такое неспособен.
Ладонь Адди снова скользит в мою.
– Может быть, вы заткнетесь и дадите мне договорить? – перебивает Маркус.
Наступает изумленное молчание. Я смотрю на Маркуса, ожидая увидеть, что его настроение изменилось с обычной иррациональной скоростью, но это не так, он не сердится…
– Твой отец должен знать, что ты за человек, Дилан.
Маркус редко бывает серьезным. Никогда не поймешь, шутит он, издевается или только играет роль, которая через минуту ему надоест. Но когда его действительно что-то волнует, он перестает лениво тянуть слова. Вот как сейчас.
– Я ужасно поступил с Диланом, разрушил лучшее в его жизни, и все равно он не поставил на мне крест. – Маркус не моргая смотрит на отца. – Дилан ясно дал мне понять: чтобы заслужить его дружбу, нужно исправиться. И попросить прощения.
– Маркус…
– И я прошу. Прости меня, Дилан.
– Что за драма… – ворчит отец.
В глазах Маркуса блестят слезы. Делаю к нему шаг, но друг отстраняется – он еще не договорил.
– Просто чудо, что Дилан вырос таким в вашем доме. – Маркус решительно встречает взгляд отца, ничем не выдавая своего страха. – Знаете, как сложно стать хорошим человеком, когда в тебя не верят?
– Маркус… – предупреждающе начинает отец, и от его тона у меня по спине бегут мурашки.
– Знаю, что вы хотите сказать. – Маркус проводит рукой по лицу. – Ну и к черту вашу работу! Найду другую. Не хочу иметь с вами никаких дел, пока вы так смотрите на Дилана. Пока относитесь к Люку, как к пустому месту. Господи, какой же вы жалкий, твердолобый сноб.
Отец багровеет от гнева, и паника сжимает мне горло. Он делает шаг в сторону Маркуса. Тот не отступает, только смеется.
– В общем, – говорит он отцу, – я вас оставляю. Пока познакомьтесь с Адди. – Маркус пристально смотрит на Адди. Заметно, что он очень устал, однако огонь в его глазах не потух, в них по-прежнему светится неугасаемая энергия. – Она куда лучше нас с вами. Дилану с ней очень повезло.
Не знаю, куда себя деть. На глаза наворачиваются слезы. Дилан до боли сжимает мою ладонь, а Маркус уходит, ссутулив плечи. «Она куда лучше нас с вами».
Два года я припоминала все гадости, что говорил Маркус. Что я не подхожу Дилану. Что я угроза, бомба замедленного действия. Это отравляло мне жизнь еще до того, как Этьен решил меня добить. Сейчас я понимаю, что Маркус был по-своему прав. Я сотню раз могла ранить Дилана и даже была в шаге от этого, но что-то останавливало в последнюю минуту. Когда мы все только познакомились, я легко могла стать девушкой, выбравшей Маркуса. Девушкой, поддавшейся Этьену.
Но теперь я знаю, кто я. Теперь я другая: крепко держу Дилана за руку, сверху вниз смотрю на его отца, с которым он всегда боялся меня познакомить, на человека, чье презрение к нам двоим написано в каждой черточке его лица.
– Что ж, – говорю я Майлзу Эбботу, – вряд ли мы будем часто видеться, разве что вы прислушаетесь к Маркусу и попросите у сына прощения. Приятно было познакомиться. Точнее, присутствовать при вашем унижении. – Улыбаюсь ему. – Пойдем, Дилан, нам еще нужно найти нашего разрушителя свадьбы.
