Сесилия Ахерн - Год, когда мы встретились
Мы с доктором подходим к лэптопу, чтобы получше разглядеть снимки.
– Бога в душу мать, – стонешь ты. – Хорошо, что детей сейчас нет дома.
– Моя альпийская горка неплохо получилась, – увеличивая кусок на заднем плане, с удовлетворением отмечаю я. – Жалко только, что фонтан еще не доделан.
И быстренько сматываюсь наверх, пока Кинг-Конг меня не пришиб. Доктор возвращается к телевизору смотреть «Дома на продажу».
– А квартира-то до ремонта выглядела лучше, – прицокивает он.
– У тебя сегодня какой-то дурдом, – хмыкает Каролина, забирая чашку кофе, который я ей принесла.
– Добро пожаловать в мой новый мир, – криво улыбаюсь я.
– Так на чем я остановилась?
– На том, как вы вместе сосали леденец.
– А, точно! – Ее глаза мечтательно затуманиваются, и она в подробностях описывает мне сексуальные игры, которые у них уже давно вышли за пределы спальни. – Но вообще-то, – Каролина наконец останавливается и переводит дух, – я пришла к тебе потому, что у меня появилась потрясающая бизнес-идея… и я хочу, чтобы мы с тобой над ней поработали! – Она чуть не визжит от восторга. – У меня есть только мега-идея, но я понятия не имею, куда ее приткнуть. А ты это сотни раз делала. Возьмешься? Пожалуйста!
– Ну и ну. – Я ужасно рада, но при этом осторожничаю. Работать с друзьями штука сложная, и я еще не слышала саму идею. Поэтому заранее готовлю план отступления. – Ладно, рассказывай, что ты придумала.
Каролина подготовилась лучше, чем я ожидала. Она достает папку с надписью GUNA NUA, что по-ирландски означает «новое платье». Идея в том, что ты размещаешь фото какой-то своей вещи на сайте – Каролина уже купила доменное имя – и выбираешь, на что хотела бы ее поменять. Твоя вещь переходит к другому владельцу, а у тебя взамен появляется что-то новенькое. Деньги в этом обмене никак не участвуют, единственное обязательство – шмотки должны быть после химчистки и в хорошем состоянии.
– Там будут разные коллекции: дизайнерские вещи, винтаж, уличная одежда – все что хочешь. Ты задаром получаешь новые вещи, а заодно избавляешься от того, что не носишь.
– И откуда прибыль?
– От подписки. Люди платят за членство на сайте. За пятьдесят евро в год можно получить сколько угодно новых шмоток. Честное слово, Джесмин, я знаю, что это хорошая рыночная ниша, я вижу ситуацию, и она сейчас удручающая. Так что одежда-на-обмен – классный вариант, я уверена.
Это не безупречная бизнес-идея, отнюдь, и по мне так пятьдесят евро слишком много, но если я вижу проблему, то я вижу и ее решение. Хм, может быть занятно.
– Я знаю, что тебе это тоже сейчас нужно, поэтому отнесись к моему предложению всерьез. – Каролина старается меня продавить. И добивается обратного эффекта.
Впечатление такое, что она делает мне одолжение, а все обстоит иначе: я нужна ей, чтобы разработать концепцию и продвинуть ее дальше. Пока что это неплохая, но очень сырая, непродуманная идея. И я ей нужна, чтобы воплотить ее в реальность. Мне не нравится ее подход, мол, она мне помогает. Чувствую, что закипаю от раздражения. Каролина этого не улавливает и продолжает давить.
– У тебя когда кончается принудительный отпуск? В ноябре, да? Ну и отлично, мы сможем спокойно довести идею до ума, все подготовим, а там и ты «выйдешь на свободу». Прощай, садоводство, тебе уже будет не до нарциссов. – Она хотела, чтобы это прозвучало лестно, но не вышло.
– В ноябре нарциссов не бывает, – хмуро говорю я.
Она обиженно поджимает губы:
– Тебе виднее.
Захлопывает свою папку.
– Если ты считаешь, что все это чушь, так и скажи: это чушь. – Прижимает папку к груди и скрещивает поверх нее руки.
– Нет, дело не в этом. Просто, понимаешь, я не то чтобы очень ищу работу. Спасибо тебе огромное, что подумала обо мне, и это могло бы подойти, но вообще-то мне уже предложили кое-что.
– Что?
– На меня вышел один хедхантер, потрясающий мужчина, кстати сказать… – Улыбаюсь, а потом говорю серьезно: – Это связано с изменением климата и правами человека.
– С изменением климата? Чего ты вдруг этим заинтересовалась? У тебя подснежники слишком поздно расцвели в этом году? – смеется она.
Ну да, очень смешно. Все друзья последнее время шутят над моим новым неожиданным увлечением. Я отказываюсь от приглашений выпить вместе кофе, в гостях обсуждаю свои садоводческие достижения и проблемы. И у них новая мода: давайте хохмить на тему «Джесмин и ее садик». Я их понимаю, правда, но… Каролина так на меня смотрит, что я спрашиваю себя, стоило ли вообще обсуждать с ней мою гипотетическую работу. Впрочем, наплевать, пусть думает, что мне нужна именно она.
– Ну и что, ты согласишься?
– Я об этом подумываю. – Сама удивляюсь, что так честно ответила.
Она пристально на меня смотрит, постепенно перестает хмуриться, и я с облегчением улыбаюсь.
– Джесмин, ты будешь со мной работать? Да или нет? Я не обижусь, говори.
Прикусив губу, некоторое время молчу, а потом понимаю, что не могу ответить прямо здесь и сейчас.
– Лучше расскажи мне, что вы там еще с леденцами делали.
Поняв, что мне нужно время, она с усмешкой говорит:
– Ладно, но передай всем, кто захочет этим заняться, что леденцы ужасно липнут к волосам. Так что пусть побреют, что только можно.
Пока она болтает, я думаю о Санди. Нет, не в связи с леденцовыми играми, а потому что мне совсем не хочется его подвести, ведь хоть мы и знакомы всего ничего, а он так в меня верит.
– Санди, – говорю я в трубку, и у меня слегка кружится голова от звука его голоса. Кроме того, я нервничаю от того, что мне предстоит ему сказать.
– Джесмин. Замечательно. Я как раз про вас думал. Что не редкость в последнее время.
Как трогательно и как необычно, учитывая характер наших отношений, но он быстро переключается на рабочий тон, как будто ничего «такого» и не имел в виду. Судя по всему, он на улице, до меня доносится шум машин, ветер, голоса. Деловой человек, хедхантер на охоте, а я здесь, в своем тихом саду, куда специально вышла, чтобы с ним поговорить, потому что с недавних пор только здесь мне хорошо и спокойно. Пошел третий день, как папарацци безотлучно караулят тебя возле дома. Они сидят в фургоне, укрываясь от холода, и ждут, что ты выйдешь, чтобы спровоцировать на новые агрессивно-бессмысленные поступки. А таблоиды меж тем все активнее раскручивают историю с проституткой, которой, как они пишут, Тони заплатил не только за студийные услуги. Мало того, она сама продала разным изданиям разные версии того, как все было, и понятно, что ни малейшей радости твои бывшие работодатели от всего этого не испытывают.
