Я - твое наказание (СИ) - Юнина Наталья

Забыв о вежливости, открываю дверь без стука. Испытываю что-то сродни облегчения, понимая, что Руслан одет. Но ровно до тех пор, пока не вспоминаю, что выпало из Настиной руки.

— И куда делись твои манеры? А если бы я был не одет?

— Ничего страшного. Я бы как-нибудь пережил вид твоей писюльки.

— Точно писюлька? Линейка на столе. Померяемся?

— Я прошел то время, когда линейка помогала мне самоутвердиться. Что у тебя делала Настя?

— Ой, чего мы там только не делали. Трах…тили время на разговоры. Она мне делала мин…естроне. В смысле рассказывала рецептик супчика минестроне. А потом я ей кун…сткамеру. В смысле пообещал посетить кунсткамеру. Вместе.

— Ты не забыл, что на твои провокации у меня иммунитет?

— У меня для тебя хреновые новости, Вадя. У тебя начался иммунодефицит на мои провокации из-за того, что твоя иммунная система не может защитить твой организм ввиду повышенного интереса и желания, по твоей версии, к малограмотной деревенщине. Который ты старательно пытаешься в себе подавить путем самовнушения, что все это ненужная тебе кака. Проблема в том, что это не кака. И не Титикака, ибо твои загоны помасштабнее озерца. И даже не тити. Кстати, последние я скоро узрю у Настеньки.

Пожалуй, желание ему вмазать еще никогда не было столь сильным.

— Ты чего добиваешься?

— А ты?

— Ты думаешь, что я шутил, когда сказал ее не трогать? Лишишься всего, я тебе это гарантирую.

— Ну, не трону ее я, так тронет другой. Я в курсе, что ты запретил ей иметь какие-либо отношения на стороне из-за ее неосторожности. Что, кстати, попахивает пиздежом. Ни себе ни людям, да, Вадя? Несправедливо как-то, когда у самого член отполирован. Ты уж определяйся с выбором. Лучше я буду шпилить свою невестку, чем какой-то парень, в которого она влюблена, — и тут меня осеняет.

— Она попросила тебя дать ей презерватив?

— Ммм…а ты откуда в курсе про гондон?

— Встретил ее в коридоре.

— Встретил или следил? А, впрочем, неважно. Да, она попросила меня дать ей гондошу. Молодец, заботится о половом здоровье. А вообще, расслабь булки. Пока она ко мне пришла исключительно для важных дел. Хочет позаниматься со мной английским для того, чтобы потом нанять репетитора, чтобы не ударить перед ним лицом в грязь. Ну и так, попросила меня кое о чем невинном, как мужчину. Пока невинном. Но я буду с тобой откровенен. Если она нужна тебе исключительно как фиктивная жена, и Настя в итоге сама захочет со мной, кто я такой, чтобы ее этого лишать?

— Ты действительно хочешь со мной поссориться?

— Если бы я этого хотел, я бы начал развращать ее в твое отсутствие, а так уступаю право старшему. Главное, чтобы старший сам решил, что ему надо. Дай угадаю. Ты сейчас скажешь, что завтра я перееду в родительскую квартиру? Да и пожалуйста. Наконец-то будет простор. Буду там с Настей активно дружить, в гости ее звать. И английский изучать. Ну и не только. Там хоть нет камер. Что-то еще хочешь спросить? Если нет, тогда спокойной ночи.

Каким-то чудом мне хватает выдержи не хлопнуть дверью. Английский она с ним будет изучать. Ты русский сначала выучи, бестолочь.

Мне бы уйти в свою комнату, выбросить все из головы напрочь, а еще лучше поехать к Вере, где однозначно забудусь, но вместо этого я иду к Насте. Вот тут мне бы стоило постучать. Но где-то мои уроки вежливости закончились. На мое везение, в спальне Насти нет. Из ванной доносится звук воды из крана. Ну и отлично. Иначе голову бы свернул. Хватаю телефон с прикроватной тумбы и выхожу из комнаты.

Провожу пальцем по экрану и облом. Когда успела поставить пароль?!

Не мешкая набираю Рому.

— Я готовлюсь ко сну. Не говори, что мне нужно куда-то подрываться.

— Нужно. Прямо сейчас заберешь Настин телефон и поставишь на нем маячок.

— Может, еще и прослушку? — не скрывая сарказма в голосе выдает Рома.

— Я подумаю. Это не все. Я хочу, чтобы завтра в доме были везде камеры.

— Тебе не хватает тех, что есть?

— Не хватает. В биллиардной, около бассейна. В комнате на цокольном этаже, где Настя будет выращивать свою хрень. Короче, везде кроме спален и уборных. Только так, чтобы их не было видно. Непременно в отсутствие Руслана.

— Это все?

Так и хочется сказать про камеры в комнате Насти и Руслана. Но я же не настолько конченый. Наверное. Точнее пока еще не настолько конченый.

Не знаю, кого больше из троих хочу придушить. Двулапого или двоих двуногих, разрешающих, да что там, играющих с гусем в гостиной. Какого черта я это позволяю, наблюдая уже второй раз эту картину? Со злостью захлопываю крышку ноутбука и принимаюсь за работу.

Только я где угодно, кроме этой самой работы. Ловлю себя на мысли, что стал задерживаться в офисе намного больше. И ладно бы реально занимался делом, так хрен там. Кажется, я стал понимать дебилов, подсматривающих в бинокль за соседями.

Это затягивает. Что-то вроде просмотра сериала. Уже знаешь в какое время Настя пойдет в комнату Руслана с папкой в руках. К моему облегчению, реально заниматься английским. В какое время она будет готовить какую-нибудь пренепременно жирную еду, ароматный запах которой разносится по всему дому на долгие часы. Который, увы, даже к моему приходу не выветривается, вызывая желание это все съесть. Но я держусь. Приготовленная ею еда ассоциируется с ней. Вкусно. Наверное. Но нельзя. Не для меня.

Я знаю о ее распорядке все. И в целом ее можно похвалить за загруженность. И, несмотря на знания, я зачем-то уже шестой день подряд просматриваю камеры.

Перевожу взгляд на часы. В конце концов, это мой дом. Во сколько хочу, во столько и возвращаюсь.

Сегодня что-то новенькое. Меня встречает запах не жареного картофеля и каких-нибудь котлет, а сладкой выпечки. И не только. Гусь тут как тут. По взгляду вижу, что пернатая падлюка хочет напасть.

— Если увижу твое дерьмо в доме, ты сегодня же окажешься на ужине, фаршированный яблоками. Усек?

— Вадя, ты ли это? Тебя подменили? Что это за выражения? Вместо дерьма должны быть фекалии, вместо усек — понял. Это так Степан на тебя неблагоприятно влияет? — и все-таки когда-нибудь прибью гаденыша.

— Сейчас же убери гуся на законное место.

Так и хочется спросить, почему я рожей не удался и впал в немилость этой падлюки, но вместо этого направляюсь к источнику запаха.

На кухонной стойке стоит большой торт, который Настя усердно обмазывает растопленным шоколадом с помощью кухонного шпателя. Залипательная картинка. Сейчас даже ее волосы, убранные в высокий хвост, не вызывают отторжения. Розовый и вправду почти смылся. Но вернуть ее прежний цвет волос пока не удалось.

Меня она в упор не замечает. В какой-то момент замирает, не отрывая взгляда от торта.

— О чем грезишь?

Вздрагивает, поднимая на меня взгляд.

— Я не грезю. Я думаю, — усмехаюсь в голос, кажется, впервые не желая исправлять ее речь.

— О чем?

— Украшать ли торт клубникой.

— Украшать. По какому поводу торт?

— Ну сам же сказал, что мы идем в гости. Не с пустыми же руками.

— Я уже купил подарок. Не стоило заморачиваться.

— А я не заморачивалась. Мне нравится делать что-то руками.

И она-таки делает. Проходится указательным пальцем по кастрюле с растопленным шоколадом и принимается облизывать его. С любой другой я бы точно сказал для чего это делается. Вот только с Настей я ничего не понимаю. В один момент у меня стойкое ощущение, что она на таком же крючке как я, несмотря на влюбленность в Горского. В другой, что я для нее не более, чем пустое место.

— Степа убран, киношка готова, — ну уж нет. Надо однозначно убирать отсюда Руслана. Перевожу на него взгляд. — Будешь с нами смотреть?

— Буду.

Надо было сразу догадаться, что кино от младшенького будет с подвохом. Ну, не с таким же. Настя, сидящая между нами двумя, кажется, снова приобрела розовый окрас. Только не волос. Ее лицо пылает. Я тоже малость в напряге. И только Руслану все нипочем. Не удивлюсь, если он сейчас снимет штаны и начнёт дрочить. Сука. Убью.