Сарина Боуэн - Он
Джейми садится рядом. Мы одновременно откидываемся назад, и моя рука случайно прижимает его ладонь. Я на пару дюймов отодвигаю ее, чтобы освободить ему место.
Но его рука тоже сдвигается и накрывает мою.
Я не хочу, чтоб он знал, как сильно мне это нравится, и потому смотрю не на него, а на сгущающиеся над озером сумерки и думаю о том, как я умудрился дожить до двадцати двух лет, ни разу не сходив на свидание. А еще вышучивал Джейми на эту тему… Но вот они мы. На свидании. Ужин, живая музыка. Посиделки на чертовом покрывале в парке. Я еще никогда ни с кем не встречался и, наверное, плохо знаю, что делать.
Вскоре на сцене появляются музыканты. Их четверо — вокал, гитара, контрабас и ударные. Первой они исполняют слабую кавер-версию песни Дэйва Мэтьюса.
— Нда, — произносит Джейми.
— Что?
— Что-то тревожно.
— Ты про музыку? — Я в настроении побыть великодушным. — Ну, они же просто разогреваются, нет? У каждой группы должен быть кавер на Дэйва Мэтьюса. Думаю, это закон.
Но увы. Лучше музыка не становится.
— Мне кажется, или они завели что-то из старого Билли Джоэла? — спрашивает Джейми.
Я напрягаю слух.
— Боже. По ходу, да. Они пытаются сыграть «New York State of Mind».
— Не особо у них выходит.
Я переворачиваю ладонь и под темнеющими небесами стискиваю его пальцы.
К третьей песне музыка становится настолько дрянной, что даже смешно. Вокалист оглядывает толпу и объявляет:
— А сейчас мы исполним оригинальную композицию, которую написал мой друг Бастер.
Мы с Джейми хлопаем, словно это имя о чем-то нам говорит. Давай, Бастер, жги.
— Она называется «Пленник бури», и сегодня ее мировая премьера.
Барабанщик отбивает ритм, и первые четыре аккорда оказываются в целом неплохи. Но текст… это кошмар. Я не знаю, о чем поет этот тип. Буря надвигается на него точно… фура.
— О, боже мой, — шепчет Джейми. Его рука снова опускается на мою.
На втором куплете я ощущаю, как он начинает сотрясаться от смеха.
— Тише ты! Я тут музыку слушаю, — говорю я, и он щиплет меня свободной рукой. — Чувак, он только что срифмовал «кровь» и «любовь».
Джейми фыркает, и я тянусь через себя, чтобы зажать ему рот. А он высовывает язык и лижет мою ладонь. А я вытираю ее о его рубашку. Почуяв, что мы в секунде от повторения наших экспериментов с ММА, я делаю предложение:
— Время поплавать?
Его взгляд скрещивается с моим.
— Я без плавок.
— Серьезно?
Когда песня наконец-то заканчивается, Джейми вскакивает и уходит к деревьям у края лужайки, а я с покрывалом подмышкой иду за ним следом.
Он ждет меня в зарослях.
— Осторожней, тут ядовитый плющ, — говорит он, и я застываю, всматриваясь себе под ноги. — Ну и лицо у тебя!
— Иисусе, Каннинг.
Он смеется и сквозь кусты продирается дальше к воде.
Людей на лужайке отсюда не видно, но слышно группу, которая еще продолжает играть. Уже почти совершенно темно. Нам это на руку. У кромки воды разбросаны камни, так что я скидываю обувь и ставлю ее на сухое место. Потом стягиваю свое поло.
Джейми с преувеличенной аккуратностью раскладывает на камне свою одежду. Даже снимает шорты. Я забыл, что он настроился не испачкать их.
— Слабо искупаться голым?
— Естественно я буду купаться голым, — говорит он.
Ну что ж. Не отпускать же его купаться нагишом в одиночку. Я снимаю с себя и оставляю на камне все до последней нитки. Ночь сегодня не жаркая, но температура, когда я ступаю в озеро, оказывается терпимой. Я оборачиваюсь. Смотрю, как Джейми делает шаг к воде, и мне нравится то, что я вижу. В свете луны на его прессе играют рельефные тени.
Я забредаю поглубже. Вода ласкает мою обнаженную кожу, и это блаженство. Я улыбаюсь в темноту, слушая, как Джейми ахает, окунаясь. Когда он останавливается возле меня, я беру его за руку, и он не забирает ее. Мы вместе заныриваем, проплываем немного. Некоторым людям с лужайки нас теперь, наверное, видно. Но повторюсь, уже страшно темно.
Мы в воде по самую шею, озеро кажется и прекрасным, и немного пугающим — если дать разыграться воображению.
— Кажется, я почувствовал, как мою ногу что-то задело, — говорю я. Враки, но Джейми-то об этом не в курсе.
Он вздрагивает.
— Просто рыба, наверное.
— Угу. Наверное. — Я вытягиваю под водой ногу и нащупываю большим пальцем его лодыжку.
Он отшатывается от меня.
— Засранец.
Мне становится смешно, и Джейми окатывает меня водой.
— На дне столько ила. — И вот это правда. — Как бы пиявки не присосались. Смотрел «Останься со мной»[28]?
— Фу, — морщится он. Подходит поближе. И внезапно, схватившись за мои плечи, запрыгивает на меня и обхватывает своими сильными ногами. — Все. Теперь они найдут только тебя.
Он целует меня.
Иисусе. Это так эротично. Я открываюсь ему, и наши языки сразу сплетаются. Издаю стон ему в рот, и это нестрашно, потому что музыка все играет, а вокруг так темно, что мы словно наедине. Пальцы Джейми погружаются в мои волосы на затылке. Он пахнет хорошим пивом и сексом. Я стою в озере с самым красивым мужчиной в мире, а его быстро твердеющий член упирается мне в живот. Чистый рай.
Я накрываю ладонями его задницу. Не в силах удержаться от искушения, проскальзываю пальцем меж ягодиц и щекочу его вход. Он стонет мне в рот.
— Черт, Вес, ты как наркотик.
Как же мне нравится это слышать… За неделю, прошедшую после той первой ночи, я трахал его всего один раз. В наш второй раз я взял его сзади, и всю дорогу мне пришлось зажимать ему рот, чтобы он не шумел.
Я снова его хочу, но заниматься этим в озере реально не вариант. Нет ни презерватива, ни смазки, а на лужайке меньше, чем в ста ярдах отсюда, куча людей.
Я перемещаю ладонь на его пах и, пока наши голодные языки сплетаются в поцелуе, мягко сжимаю его эрекцию в кулаке. А потом подскакиваю, потому что теперь его рука касается меня сзади, и его пальцы отправляются гулять меж моих ягодиц.
— Однажды я сам тебя трахну, — шепчет он.
Я знаю. И знаю, что разрешу ему. Может, один тип и испортил мне первое впечатление, но от Каннинга я приму все, что он даст. Абсолютно все.
Его палец нажимает на мой вход, и я со свистом выпускаю из легких воздух. Иисусе. Я забыл, насколько чувствительные все те нервные окончания.
— Тебе нравится, да? — На его красивом, покрытом капельками воды лице — улыбка. Порочная и прекрасная.
— Угуммм… — Я снова вворачиваю язык ему в рот, трусь о его член своим членом, пока он осторожно играет с моей задницей.
