Джудит Гулд - До конца времен
Сэм обнял ее за плечи и стал целовать. Леони пылко отвечала ему.
Ей хотелось исцелить поцелуями его чувство вины и боль, но это было невозможно. Внезапно она поняла, что они с Сэмом нашли друг в друге утешение, пусть даже временное. Близость оказалась для них целебным бальзамом.
Сэм вдруг отстранился и заглянул ей в глаза.
– Надеюсь, теперь ты лучше понимаешь меня, Леони, – произнес он. – Теперь ты знаешь, кто я такой.
– Пожалуй, да, Сэм.
– И понимаешь, что я… о Господи… – он запнулся, – …что я люблю тебя и хочу, чтобы ты знала обо мне все.
Леони охватило радостное возбуждение. Ее сердце забилось быстрее, но в то же время она размышляла, не был ли одной из причин этого возбуждения страх. Страх связать свою судьбу с мужчиной, вынужденным вести такую трудную жизнь. Страх, что чувства к нему не принесут ей ничего хорошего.
Она заглянула в затуманенные бирюзовые глаза Сэма и решила, что не может противиться своему естеству, которое неудержимо влекло ее к этому мужчине. И будь что будет.
– И я люблю тебя, Сэм, – прошептала она. – И хочу тебя. Очень хочу.
Они вновь сплелись в объятиях, утоляя невыносимую жажду, как вчера ночью в освещенной свечами гостиной. После томительных и бесконечных минут поцелуев и ласк Леони отстранилась и перевела дыхание.
– Это невыносимо, – простонала она. – Здесь негде заняться любовью…
Сэм бережно отвел прядь волос с ее щеки и поцеловал в губы.
– Выйдем из машины, – предложил он.
Оба поспешно вышли из «рейнджровера». Сэм распахнул заднюю дверцу машины.
– Забирайся, – скомандовал он.
Леони скользнула на обитое кожей сиденье, Сэм последовал за ней, и вот уже их руки вновь сплелись, а губы слились в страстном поцелуе.
– А если нас увидят? – задыхаясь, пробормотала Леони.
– Вряд ли, – отозвался Сэм, просовывая ладонь под ремень ее брюк и осторожно поглаживая кончиками пальцев набухшие складки плоти. – А если и увидят, то мы им покажем такое, чего они не забудут до конца своих дней!
Леони вздрогнула от прикосновения рук Сэма, от пьянящего запаха мужской кожи и опасения, что их застанут тут, среди нагретых солнцем деревьев возле реки. Вскоре кожаная обивка заскрипела под тяжестью их тел, а в машине распространился пряный аромат неистового совокупления.
Немного погодя, отдышавшись, оба вдруг рассмеялись – над нелепостью любви на заднем сиденье машины, собственной поспешностью и наслаждением, доставленным друг другу.
– Как же мне будет не хватать этого во время поездки! – воскликнула Леони, взлохматив волосы Сэма.
– Во время поездки? – насторожился Сэм, натягивая «ливайсы».
– Да, а разве я тебе не говорила? Я собираюсь на несколько дней в Нью-Йорк – выбрать обои и ткани для дома. – Наклонившись, она подняла брюки с пола и неуклюже принялась влезать в них в тесноте машины. – По-моему, выход идеальный: я никому не буду мешать и хоть ненадолго отдохну от пыли, грязи и шума.
– Разумное решение, – согласился Сэм. – Но я без тебя сойду с ума. – Он обнял Леони за плечи и привлек к себе, заглядывая в темные глаза, в которых еще вспыхивали искры недавнего блаженства. – Раз уж так вышло, – продолжал он, покусывая мочку ее уха, – может быть, постараемся насытиться друг другом впрок?
– Конечно, – согласилась Леони, отвечая на поцелуи и касаясь твердой выпуклости под джинсами Сэма. – Я не против.
Солнце вспыхнуло на металле и хроме «рейнджровера», машина вновь закачалась в ритме их движений, пока наконец они не замерли в изнеможении, уже предвкушая очередную встречу.
Глава 17
Минит повесила телефонную трубку и устремила непреклонный взгляд сквозь увитую зеленью стеклянную стену зимнего сада на плавательный бассейн. Вода в нем маняще искрилась под палящим летним солнцем, но это средство спасения от гнетущей жары и духоты лишний раз напомнило Минит о том, что искалеченное тело не даст ей насладиться прохладой.
Только что закончившийся телефонный разговор вызвал у нее минутное оцепенение, словно ей сделали обезболивающий укол перед серьезной хирургической операцией. Поначалу, всего на миг, она сжалась, услышав страшную новость. Но вскоре леденящий ужас стремительно и милосердно сменило стоическое, непоколебимое самообладание – извечная защита Минит от столкновений с тревожной, зачастую трагической реальностью.
Пока она любовалась бирюзовым бассейном, ее мозг постепенно свыкался со зловещим известием, переваривал его, а затем, после нескольких минут глубокой задумчивости, погрузился в водоворот планов и стратегий, взвешивая все «за» и «против». Все они представляли собой не только способ справиться с пугающим известием, но и, что гораздо важнее, извлечь при этом как можно больше выгоды для себя.
Вот именно, подытожила Минит. Это ее конек – обращать зловещую действительность в возможность нанести удар, победить, успешно отомстить тому, кто причинил ей столько боли и страданий.
Да! Страшная, мстительная улыбка тронула ее губы. «Теперь я знаю, что делать. Знаю, как покончить с этим ничтожеством, которое погубило мою жизнь. С жалким ничтожеством, из-за которого я живу словно в аду».
Минит ни на минуту не сомневалась в том, что лишь один человек виноват во всех ее бедах. Тот самый, с которого началась так печально закончившаяся цепь событий. Из-за него Минит оказалась прикована к омерзительному инвалидному креслу, а ее тело стало беспомощным, почти безжизненным. Более того, тот же человек стал причиной рокового известия, которое она только что получила.
«Из любого положения есть выход, – думала Минит. – Если то, что я узнала, правда, я сумею жестоко отомстить виновнику. Он поплатится за все!»
Она вновь засмотрелась на бассейн, окаймленный пышной растительностью. В ее голове выстраивались планы, возникали решения, строились предположения. Она тоже способна причинять горе и боль. Слаще мести нет ничего на свете. Ее вкус приятнее, чем вкус самой лучшей, самой дорогой зернистой икры!
Но прежде предстоит много работы, а действовать следует незамедлительно. Главное – не упустить время. Надо сделать уйму звонков, написать письмо, составить и подписать документы. Хорошо еще, что все эти задачи можно выполнить прямо здесь, в зимнем саду, не вставая с удобного кресла.
В первую очередь позвонить доктору Натансону. Нужно немедленно переговорить с неизменно внимательным, раболепным врачом.
Затем – разговор с адвокатами. Несколько изменений в известных документах. При одной мысли об этом Минит испытала воодушевление и рассмеялась вслух.
Далее – позвонить Андреа Уокер, подруге, занимающейся недвижимостью. Теперь у Минит было что предложить ее агентству. Наконец-то!
