Лесли Шнур - Он, она и ...собака
— Смеешься над моими недостатками? Какая же ты после этого подруга?
— Недостаток, который принес тебе небольшое состояние.
— Верно, но на свидании неудобно. Поверь. А теперь пока. Позвони, если что-нибудь будет нужно.
— С этой крошкой, — Нина погладила трубу телескопа, — мне ничего больше не нужно. Пока не явится Исайя и не выполнит мою работу. И пока не вернешься ты за Сэмом и Мими. И за мной. — Только с Клэр она могла без всякого стеснения говорить о своих потребностях.
Зажужжал домофон.
Нина вернулась к телескопу, а Клэр поспешила к домофону.
— Исайя?
— Это я.
Клэр нажала кнопку:
— Как раз вовремя.
Она подождала минуту, раздался стук в дверь. Клэр открыла, вошел Исайя. И Клэр мгновенно взмокла и покраснела.
— Исайя?
Он, не отрываясь, смотрел на нее.
— Вы, должно быть, Клэр.
— Исайя, — повторила она как зачарованная. — Мне нравится ваше имя.
— Вы прекрасны.
— Вы тоже.
— Я хотел сказать «привет».
— Я тоже. В смысле тоже хотела сказать «привет».
— Вы вспотели. — Он провел пальцем по ее брови, коснулся лица.
— Да.
— Мне нравится.
Нина окликнула их с террасы:
— Приве-е-ет! Кто там? Исайя?
— Привет, Нина! — отозвался Исайя, не отводя взгляда от Клэр.
— Мне надо идти, — пробормотала Клэр.
— Уверена?
— Да. Я должна.
— Ладно…
Она вышла было, но на пороге обернулась:
— Поможешь ей, ладно?
— Разумеется.
— Ну пока.
— Я еще увижу тебя?
— Обязательно.
— Я тоже.
Клэр вышла. Спустившись до пятой ступеньки, она выдохнула:
— Да-а.
— Вот это да-а, — отозвался Исайя, словно мог ее расслышать.
— Исайя, где ты, черт побери? — надрывалась Нина.
Но он разглядывал мудреную композицию.
— Фантастика. Что это? Похоже на штуковину из фантастического фильма вроде «Люди X» или «Матрицы», — сказал он, выходя на террасу.
— Это все, что тебе угодно.
— Я только что встретил Клэр, — сообщил он.
— Правда, она классная?
— Да-а. — Он с трудом перевел дух. — Так, дай-ка глянуть на тебя. Неважно выглядишь, детка.
— Слабо сказано. Слушай, Исайя, можешь подменить меня на неделю или около того?
— Нет проблем. Просто скажи мне — кто, когда и где, и я готов.
— Но, когда поправлюсь, я хотела бы получить назад всех клиентов.
— Разумеется. Я просто помогаю. Ты же выручала меня, помнишь?
Нина усмехнулась. Однажды ему пришлось на выходные съездить в Атланту к больной маме. Нина выгуливала всех его собак и навсегда запомнила питбулей, мастиффов и ротвейлеров, собак-убийц, которых она до смерти боялась.
— Но не выгуливай своих собак вместе с моими, ладно? Не смешивай их.
Он принял это на свой счет.
— Что ты имеешь против моих собак? Да, они простые городские, уличные псы. У них была тяжелая, трудная жизнь, у некоторых. Твои — богатые и избалованные, но давай будем бороться за равноправие, ладно? Собака есть собака, независимо от воспитания, цвета шерсти, экономического положения. Ты ненавидишь целую группу собак только на основании их происхождения и родословной? Ты что, республиканка?
— Брось! Взгляни на вещи реально, — возразила Нина. — Ты выгуливаешь собак, которые убивают. Других собак и, держу пари, даже людей. Как такое получилось? Задай себе вопрос. Почему у меня собаки милые и послушные…
— Вот здесь не надо, дорогая. Этот твой лабрадор совсем не похож на послушного. Скорее уж «спасайся, кто может!». Не хотел бы я оказаться с глазу на глаз с ним ночью в парке.
— Во-первых, Люка — женского пола. Во-вторых, ну да, признаю, она несколько грубовата. Но ее хозяин — настоящий ублюдок! Он держит ее взаперти…
— Вот об этом я и говорю! В конфликте природной предрасположенности и воспитания, даже если речь идет о собачьих особях, побеждает воспитание. Нищета, жилищные условия, одинокие хозяева, двести пятьдесят лет угнетения — все вместе оставляет их далеко позади тех, кто родился в лучших условиях. Мои собаки — это псы из гетто. Твои — богатые, белые, привилегированные.
— О-о-о-о-х-х-х! Что ты несешь?! Что мы должны предоставить лучшие места для прогулок и жизни твоим так называемым псам из гетто? В силу их определенной породы? А что, если они просто гнусные, злобные собаки-убийцы? И во имя справедливости они заслуживают лучшего положения? Даты знаешь, что они сделают со стаей обычных собак? Просто сровняют с землей!
— История учит, что предоставление равных возможностей униженным и угнетенным помогает им подняться над толпой.
— Ладно, только не смешивай их, идет? Как я объясню миссис Чэндлер, что ее маленького, жирного, очаровательного, кривоногого и красноглазого бульдожку разжевал и выплюнул один из твоих громадных ротвейлеров — тот, с чудовищными зубами, у которого слюна течет при виде любой собачки весом меньше сорока фунтов? Как будто его неделю не кормили! Представь, что он сделает с Эдвардом и Уоллис. А они ведь британских королевских кровей!
— Свиньи. Колонизаторы и угнетатели.
— Вообще-то они таксы. Исайя выдавил улыбку:
— Ладно, давай мне ключи, адреса и расписание, и я пойду.
— Все здесь. — Она протянула ему конверт.
— Не беспокойтесь, мисс Нина, мэм, — с чудовищно гипертрофированным южным рабским акцентом проговорил Исайя. — Я быть хорошим с ваши белые богатые собачки, обещаю. И ничё не спереть у их хозяева. Нет! Нет!
Нина расхохоталась:
— Ой, замолкни!
Затем нормальным голосом Исайя добавил:
— Я зайду через пару дней проверить, как у тебя дела, и узнать, когда нужно вернуть ключи и прочее. Серьезно, дай знать, если нужна будет помощь. — И вновь с акцентом: — Твоя все слышать?
— Спасибо за помощь, Исайя.
— Спасибо, что подкинула мне работку. Не нужно чего-нибудь, пока я не ушел?
— Нет, спасибо.
Он вышел, Нина слышала, как открылась и вновь закрылась дверь.
Он ей нравился, этот Исайя. Несмотря на то что был бывшим зэком. Она знала, что может доверять ему. Надеялась, что так. Знала, что он надежный. Думала. Знала, что может положиться на него. Как и на любого другого.
Она посмотрела на свою ногу в гипсе, лежащую перед ней, как огромная сосиска в тесте. Черт! Черт, черт, черт! Как это могло случиться? Невероятно, ей придется торчать дома целую неделю! Полагаться на то, что Клэр будет у нее на посылках и погуляет с Сэмом и Мими? Полагаться на то, что Исайя выгуляет собак ее клиентов? Рассчитывать на эмоциональную поддержку со стороны мамы? Нет, она не сомневалась, что все они справятся; она знала, что каждый вполне компетентен в своей области. Просто если все они прекрасно справятся, зачем тогда она? В чем ее предназначение, если не в этом? Но если человек полностью полагается на кого-то, это значит, что они друг другу доверяют, нуждаются друг в друге. Это слишком личное, сокровенное. Нине стало не по себе.
