Кэти Келли - Лучшие подруги
Эрин попыталась вспомнить, как зовут эту женщину. Это была подруга Салли, и Эрин припомнила, как Салли говорила, что она очень хорошая, но застенчивая. Однако, глядя на ее блузку, можно было усомниться в ее застенчивости, хотя по тому, как женщина пыталась стянуть края выреза, Эрин поняла, что обычно она не носит такие наряды. Эта блузка определенно являлась средством что-то доказать.
– Я Лиззи, – напомнила женщина с мягкой улыбкой. – Как вы? Может, хотите посидеть? Вам станет лучше.
Лиззи подвела Эрин к старой деревянной скамейке, села рядом с ней и обняла бедняжку за плечи. Было в этом жесте что-то материнское, и Эрин поймала себя на том, что ей почему-то хочется заплакать.
– Спасибо, – всхлипнула она. – Просто не знаю, что это со мной. Я ведь съела всего одно пирожное.
– Пищевое отравление могут вызвать продукты, которые вы употребляли в течение двадцати четырех часов, – заявила Лиззи, переходя на профессиональный тон.
Эрин покачала головой:
– В обед я съела сандвич с тунцом и плавленым сыром, а вчера на ужин у нас была домашняя лазанья.
Лиззи задумалась. Возможно, это гастроэнтерит?
– А раньше у вас случалось подобное?
– Нет. Правда, сегодня весь день слегка подташнивало, но до рвоты не доходило.
Существовала еще одна причина недомогания, и Лиззи поняла, что Эрин об этом даже не думала. Такое бывало у некоторых женщин – целеустремленных, делающих карьеру, не обращающих внимания на сигналы, которые им подавало собственное тело, предупреждая о том, что что-то происходит в организме.
– Эрин, прошу меня извинить, – нерешительно начала Лиззи, – но не может ли быть, что вы беременны?
Эрин судорожно вздохнула.
– Конечно, это только мое предположение, – пробормотала Лиззи, испугавшись, что сказала лишнее, – но я работаю медсестрой, я перебрала в уме симптомы, и вполне возможно, что вы…
– Я принимаю противозачаточные таблетки, – оборвала ее Эрин.
Лиззи закусила губу. Наверное, она слишком вмешивалась в личную жизнь Эрин, но ей вдруг захотелось быть чем-то полезной этой высокой рыжеволосой девушке.
– Таблетки не гарантируют стопроцентного эффекта. На их эффективность могут влиять многие факторы. Например, диарея или прием антибиотиков влияют на поглощение организмом противозачаточных средств. – Лиззи ужаснуло, что ее речь напоминала текст из учебника по медицине. – Послушайте, Эрин, это, конечно, не мое дело, но вы вполне можете быть беременны, отсюда и недомогание.
Лиззи ласково погладила Эрин по плечу и поднялась со скамейки.
– Прислать к вам мужа или Салли? – предложила она.
– Не уходите, – встрепенулась Эрин, хватая Лиззи за руку. – Поговорите со мной. Я плохо чувствовала себя еще до переезда сюда из Чикаго, но я считала, что это связано с нервами, потом с длительным перелетом. Может, в этом все дело?
– А когда вы впервые почувствовали недомогание? – спросила Лиззи, снова опускаясь на скамейку.
Эрин ответила, и Лиззи подсчитала в уме. Вполне могла иметь место шести– или семинедельная беременность, именно на этом сроке появляется тошнота.
– Позвольте, я позову вашего мужа. – Лиззи подумала, что присутствие мужа поможет Эрин.
– Подождите минутку. – В лунном свете лицо Эрин казалось необычайно бледным и испуганным. – Он сейчас развлекается, и я не хочу, чтобы он все бросил и мчался сюда, испугавшись за меня. Ничего, со мной все будет хорошо.
– А вы когда-нибудь задумывались о том, хотите ли вы иметь детей? – осторожно поинтересовалась Лиззи.
– Дети… – Эрин произнесла это слово таким тоном, словно никогда до этого не связывала само понятие «беременность» с рождением детей. – Все это так неожиданно. Честно говоря, я не ощущаю в себе материнского инстинкта. А у вас есть дети?
– Двое, но они уже давно не дети, – засмеялась Лиззи. – Они взрослые молодые люди. Я была очень молода, когда забеременела, – добавила она.
– Как и моя мать, – сказала Эрин, разглядывая свои ладони.
– Правда?
– Да, ей было семнадцать.
– А мне двадцать два, но между семнадцатью и двадцатью двумя огромная разница. И как, вы находите общий язык с матерью? – спросила Лиззи. Бледное лицо Эрин исказилось от боли, и Лиззи испугалась. – Нет, я все-таки должна найти вашего мужа. Как его зовут?
– Не надо, – взмолилась Эрин. – Не уходите. Я не могу появиться на публике в таком виде. Когда мне станет получше, я сама найду Грега и мы уедем домой. Но не сейчас, прошу вас.
В голове Лиззи лихорадочно закружились разные мысли. А что, если муж Эрин не является отцом ребенка? Может, именно поэтому ее так потрясло предположение о беременности?
– Не надо так расстраиваться, это же не конец света, – успокаивающим тоном промолвила Лиззи. – Ведь то, что поначалу пугает, может впоследствии обернуться радостью.
Похоже, слова Лиззи действительно успокоили Эрин.
– Понимаете, мы с матерью не общаемся, – призналась Эрин. – Она была слишком молодой, поэтому меня забрала к себе и воспитывала бабушка. Свою тетю я считала сестрой, а мать – еще одной сестрой, которая надолго уехала. Никто не открыл мне правду, и я узнала все только тогда, когда мне исполнилось восемнадцать. – Эрин слегка замялась, но все же добавила: – И после этого я ушла из дома.
Лиззи обняла дрожащее, худенькое тело Эрин.
– Бедная девочка, наверное, это было для вас настоящим шоком. Но ведь это было давно, не так ли? И конечно же, в такие моменты вспоминается мама… я хочу сказать, если вы беременны. Вы уже взрослая женщина, у вас есть муж. Так что рождение ребенка может стать для вас благом.
– Вы меня не поняли, – взволнованно объяснила Эрин. – После ухода из дома я не была там ни разу. Мне хотелось наказать всех родных своим отсутствием. Иногда я отправляла им открытки, чтобы напомнить о себе, но никогда не приезжала. А когда начала задумываться над тем, что должна навестить родных, было слишком поздно. Сейчас я не могу вернуться к ним. И во всем виновата, конечно же, я сама.
По лицу Эрин покатились слезы, и Лиззи почувствовала к ней острую жалость. Когда чуть раньше их представили друг другу, Лиззи решила, что молодая женщина выглядит очень уверенной в себе, этакой хозяйкой своей жизни. И вот сейчас она совершенно расклеилась. Лиззи даже подумала, что, возможно, несмотря на возражения Эрин, ей все-таки следует вернуться в дом и отыскать ее мужа.
– Простите, – всхлипывая, проговорила Эрин и крепко ухватилась за руку Лиззи, словно та была для нее своего рода спасительным якорем. – Со мной такое бывает редко, я просто испытала настоящий шок.
Обрадовавшись, что Эрин вроде бы успокаивается, Лиззи оставила идею сходить за ее мужем.
