Мишель Жеро - Жаркая ночь
Девчонки сбились в кучку и, призывно поглядывая на Рика, восторженно хихикали. Рик делал вид, что не замечает их многозначительных взглядов. Он давно к ним привык. Хизер как-то сообщила ему, что ее подружки считают его чрезвычайно сексапильным.
– Папа, можно нам сразу пойти к Венере?
– Ты порядок знаешь. Не визжать, не заходить в стойло, не делать резких движений. Венера еще не оправилась от ро-дов и беспокоится за жеребенка. – Он взглянул на Энни: – Хочешь тоже пойти?
– Конечно, – ответила она, и девчонки, повернувшись, уставились на нее, даже не пытаясь скрыть любопытных, оценивающих взглядов. Вновь послышалось хихиканье, потом шепот.
– Вовсе нет! – чуть громче, чем нужно, проговорила Хизер. – Она живет у нас в доме, и больше ничего.
Рик бросил взгляд на Энни: губы ее кривились от смеха.
– Эй, девочки! – крикнул он. – Я хочу познакомить вас с Энни Бекетт. Она писательница и фотограф. Энни, это подруги моей дочери: Мэгги, Эрин, Бетани и Тамара.
Девчонки – все они были одинаково одеты и носили распущенные волосы – поздоровались с Энни и еще раз с любопытством переглянулись.
– А о чем вы пишете? – спросила темноволосая Тамара. Рику она нравилась больше других. Он считал, что она умнее и выдержаннее остальных подружек Хизер.
– Документальные повести, – ответила Энни.
– Ну и скучища! – протянула Эрин.
Эта, напротив, казалась Рику полной дурой.
– Вовсе нет, – к его удивлению, вмешалась Хизер. – Она работает над одной клевой историей о солдате, который исчез в наших краях много лет назад. Видели бы вы его. Такой милашка!
– Ну и ну! Льюис Хадсон – кумир молодежи, – прошептал Рик на ухо Энни и поспешно отстранился, заметив, что Энни собирается ткнуть его локтем в бок.
На конюшне девчонки, как положено, поахали и поохали при виде смешного жеребенка женского пола с огромными глазищами, который неуклюже ковылял на длинных ножках, еще плохо умея с ними обращаться.
– О Господи, – тихонько проговорила Энни, осторожно прижимаясь к Рику. – Всего несколько дней от роду, а смот-ои. как скачет.
– Ты уже решила, как ее назовешь, принцесса? – громко обратился Рик к дочери.
Подпрыгивая от возбуждения, Хизер ответила:
– Мы говорили об этом по дороге сюда. Тамара советует назвать ее Титанией.
– Какое красивое имя! Ты любишь Шекспира, Тамара? – спросила Энни.
На лице девушки появилось недоуменное выражение.
– Вообще-то я имела в виду пароход «Титаник». Ну, про него еще фильм поставили, знаете? Но Титаник – не женское имя, и мы придумали Титанию.
– А... – протянула Энни.
– А у Шекспира есть такое имя? – спросила Хизер.
– Да, в комедии «Сон в летнюю ночь». Это королева эльфов.
– По-моему, хорошее имя, принцесса. А ты как думаешь? Девчонки немного посовещались шепотом, после чего Хизер изрекла, обращаясь к жеребенку, с сильным британским акцентом:
– Да. А посему нарекаю тебя Титанией. – И, хихикнув, добавила: – Красотка Титания. Вы только посмотрите на нее! Ну разве она не прелесть?!
– Ну все, я больше не могу, – скорчив гримасу, прошептал Рик Энни и, обращаясь к Хизер, сказал: – Хизер, мы с Энни идем обратно домой. Вы с нами?
– А можно еще немножко здесь побыть?
– Конечно. Только не очень долго, а то Венера будет нервничать.
И Рик с Энни не спеша направились к дому. Бак бежал за ними следом.
У калитки Энни остановилась и, с наслаждением вздохнув, сказала:
– Мне здесь ужасно нравится. Такой чистый воздух и такая тишина. Просто благодать... Даже для такой типичной горожанки, как я.
Рик открыл калитку.
– Я бы не смог жить в другом месте, здесь мой родной дом. А когда я умру, не возражал бы, чтобы меня похоронили на заднем дворе, под большим старым дубом.
При этих словах улыбка Энни погасла. Она отвернулась.
– Что случилось, Энни? – встревожился Рик.
– Твои слова навели меня на одну мысль... Не скажу, на какую. Ты подумаешь, что я болтаю всякую чепуху.
Взяв Энни за руку, Рик притянул ее к себе:
– Ну что ты, Энни. Скажи.
На лице Энни отразилось смущение.
– Я просто подумала, как было бы хорошо, если бы Льюис погиб, будучи мужчиной. То есть, я хочу сказать, ужасно, если он умер, так и не узнав, какие чувства испытываешь, когда занимаешься любовью, как, например, мы. – Покраснев, она отвернулась. – Вот видишь? Я же говорила, что ничего умного не скажу.
Рик помолчал, не зная, что ответить.
– Но у него же была девушка, – заметил он наконец.
– Их никогда не оставляли наедине настолько, чтобы они успели. – Взяв Рика за руку, Энни зашагала к дому. – Кроме того, Льюис был настоящим джентльменом и не стал бы ее компрометировать. Он подождал бы до свадьбы.
– Но он был солдатом, а рядом с фортом наверняка обретались женщины, охочие до развлечений, – выдвинул предположение Рик. По правде говоря, ему было все равно, умер Хадсон девственником или нет, но видеть Энни такой грустной он не мог. – Так что не переживай. Твой солдатик как пить дать пару раз с кем-нибудь переспал.
– Какой ты грубый! – воскликнула Энни, легонько стукнула Рика по руке и расхохоталась, а тому только того и надо было.
Однако слова Энни заставили его задуматься над тем, что жизнь быстротечна и нужно наслаждаться каждым прожитым мгновением. А иначе какой в ней смысл? Да, Энни на многое открыла ему глаза.
Поднявшись на крыльцо, они стали смотреть на солнце, висевшее над лесистым обрывом Холлоу. Прислонившись к несущей колонне, Энни обвела пальцем сердечко и инициалы, вырезанные на дереве много лет назад. В развевающемся светлом платье, залитая солнечным светом, она напоминала ангела.
Рик подошел ближе, и она одарила его отнюдь не ангельским взглядом из-под полуопущенных ресниц. В ту же секунду Рика охватило такое страстное желание, что он поразился самому себе. О Господи! Нужно держать себя в руках, а то еще, чего доброго, займется с ней любовью прямо на крыльце. Он понимал, что страсть, которую он испытывает к Энни, в немалой степени объясняется чувством новизны, и все же никогда еще он ничего подобного не испытывал.
– Кто этот пылкий поклонник? – спросила Энни, постукивая пальцем по неровно вырезанным буквам.
– Мой прапрадед Джон. Он сделал прапрабабушке Ильзе предложение на том самом месте, где ты стоишь.
– В самом деле? – восторженно воскликнула Энни и улыбнулась.
– Да, это традиция. Дедушка Эдвард тоже сделал здесь предложение бабушке Элис, а папа – маме.
– И ты тоже?
Улыбка Рика погасла.
– Я – нет. Может быть, поэтому моя семейная жизнь и не задалась. Я нарушил традицию.
Энни бросила взгляд в сторону Холлоу:
– Какое красивое и романтичное место!
