Мариус Габриэль - Маска времени
Катарину начала бить мелкая дрожь.
– Нет. Вполне. Тебе стыдно иметь незаконнорожденную дочь. Но я тебя почему-то не стыжусь, хотя вполне могла бы.
Она увидела, как его голубые глаза сузились от гнева:
– И что же ты хотела этим сказать?
Катарине захотелось вдруг выкрикнуть своему отцу прямо в лицо все, что она о нем думает, все, что скопилось в одинокой душе за долгие годы. Но слова застряли в горле, словно задушив девушку.
Дэвид продолжал внимательно рассматривать дочь.
– Я предупредил тебя, – сказал он мягко, но с вызовом. – Не играй со мной. Никогда. Я не потерплю этого. – Не дождавшись ответа, Дэвид развернулся и пошел к двери: – Эвелин!
Мгновение спустя на пороге показалась Эвелин. Улыбку будто смыло с ее лица, когда она взглянула на Катарину.
– Что ты с собой сделала! – вскрикнула она.
– Это и есть твой Боттичелли? – с сарказмом произнес Дэвид. – А может быть, моторизованная Мона Лиза?
Эвелин уставилась на черное кожаное платье, на губы в помаде, на неумело подкрашенные ресницы. Казалось, она всерьез начала сомневаться в том, что из этой вульгарной школьницы можно сделать что-то приличное:
– О, Кейт!
На лице Дэвида опять появилась издевательская ухмылка:
– Мило, не правда ли? Вот это ты называешь изяществом? Стоит ей в таком виде сделать хотя бы шаг из дому, как у наших дверей вся Флит-стрит разобьет палаточный лагерь. А тебе останется только красный фонарь повесить.
И с этими словами Дэвид вышел из комнаты.
– Глупая девчонка, – спокойно произнесла Эвелин. Она взяла Катарину за подбородок и платком вытерла губную помаду четырьмя точными движениями. – Иди и умойся немедленно. И запомни – никакой косметики, пока не подрастешь.
– Но…
– Иди!
Катарина повиновалась, даже сама толком не зная почему. С гладкой зеркальной поверхности угрюмо посмотрело на девушку ее собственное отражение со следами губной помады в уголках рта. Вот и встретилась с отцом. Через пятнадцать лет она наконец взглянула ему в глаза.
Умывшись, Катарина покинула ванную.
– Смени платье, – продолжала командовать Эвелин. – Может быть, ты воображаешь, что оно делает тебя взрослой, но это лишь обман. В нем ты выглядишь как проститутка.
– Я сама купила его, я экономила на чем могла.
– Ну и глупо, что впустую растратила свои деньги. И еще глупее то, что ты решилась надеть это на встречу с отцом. Ведь ты же хотела добиться от него хотя бы уважения, не правда ли?
– Мне не важно, что он думает обо мне.
– Нет, важно. Ведь ты хотела поначалу возмутить его? Что ж, тебе это удалось, и я думаю, что ты удовлетворена.
Катарина вспомнила выражение, появившееся на лице отца, и сверкнувшее презрение во взгляде. Да, она действительно хотела провокации, но не ожидала подобной реакции. Катарина решила, что больше никогда не наденет этого платья.
– Что же мне носить тогда? – устало сдалась девушка.
Эвелин подошла к шкафу и быстро просмотрела его содержимое:
– Где ты набрала все это?
– Когда могла, покупала сама. Остальное мне дали те, кто занимается благотворительностью.
– Но такая одежда тебе совершенно не подходит!
– Ваша горничная мне уже сказала об этом.
– Пошли со мной. – Эвелин взяла девушку за руку и повела ее в свою спальню. Потрясенная встречей с Дэвидом, Катарина чувствовала, что пол будто уплывал из-под ног. Почему она не нашла в себе силы сказать все, что хотела?
Спальня Эвелин была белой, чистой и аккуратной, как и комната девушки. Пожалуй, Эвелин и себя воспринимала, как куклу. Может быть, в представлении этой дамы все женщины не более чем куклы, плоские, без признаков пола, как она сама?
Эвелин выбрала шерстяную юбку и прекрасный свитер из собственного гардероба.
– Примерь. В этом свитере тебе не нужно будет носить лифчик.
Эвелин молча смотрела, как одевается Катарина, без всякого стеснения рассматривая ее нагое тело. Одежда была очень дорогой и мягко ласкала кожу девушки.
Когда Катарина оделась, Эвелин взяла щетку для волос и начала причесывать ее, убирая непокорные локоны с глаз и лба. «Вот так ухаживают за куклами», – невольно думала про себя Катарина.
– Для своего возраста ты слишком развита. Но афишировать это не следовало бы. Месячные у тебя бывают регулярно?
– Да.
– Болит?
– Иногда.
– Ты девственница?
Катарина даже поперхнулась от неожиданности:
– Не ваше дело.
– Нет, мое. И отныне все, что касается тебя, будет моим делом. – Эвелин аккуратно перевязала волосы, явно любуясь своей работой. – Украшения у тебя есть?
– На это у меня никогда не было денег.
– Вообще-то я не люблю, когда на детях что-то болтается. Но если уж ты так хочешь выглядеть взрослой и у тебя появилась тяга к запретным наслаждениям, тогда на – возьми вот это.
Эвелин достала из коробки нитку жемчуга и сама надела бусы на шею девушки. Как завороженная, Катарина смотрела на жемчуг.
– Будь осторожна с ним, – сухо заметила Эвелин. – Он такой хрупкий.
Надев чужую одежду, чужой жемчуг, Катарина почти физически ощутила: она постепенно расстается со своей прошлой сутью. Словно предсказания Эвелин начали сбываться: «Отныне ты Кейт Годболд. И здесь твой дом». Она не смогла противостоять злу, которое воплощал в себе Дэвид Годболд, она не смогла обвинить его во всех совершенных им грехах и преступлениях – мужество покинуло ее. Катарина чувствовала, что вот-вот расплачется.
Эвелин взяла девушку за руку и подвела к зеркалу. Несмотря на смуглую кожу Катарины и белую – Эвелин, несмотря на разницу в возрасте, на внешние различия и несходство характеров, сейчас в зеркале, может быть, благодаря одежде Эвелин, они были почти похожи.
– Никогда не сутулься, – заметила Эвелин. Катарина выпрямила плечи. Отчаяние и гнев тяжелым грузом легли на сердце.
– Тебя ведь надо всему научить, не правда ли? Как стоять, как сидеть, как ходить. Как следить за ногтями. Как причесываться и какую выбрать прическу. И, конечно, как одеваться. – Эвелин не без удовольствия смотрела в зеркало на схожие образы. – Однако уже есть проблески надежды на то, что нам многое удастся.
Взгляд женщины стал неожиданно теплым и добрым.
«Неужели она думает, что это так просто? – недоумевала про себя Катарина. – Неужели она считает, что достаточно одеть меня, как свою дочь, и все будет в порядке?»
– Думаю, что твой отец уже успел оправиться от первого шока, – сказала Эвелин после непродолжительного молчания. – Обед будет скоро готов. Поэтому давай спустимся вниз и начнем все сначала. Как? Попробуем?
5
СОВЕТСКИЙ СОЮЗ
В течение месяца они занимались любовью несчетное число раз. Жажда ее была неутолимой, а его сила неисчерпаемой. Их страсть, подобно ветру над пустыней, уносила влюбленных от прошедших лет на мощных крыльях.
