Юлия Коротина - Самый неправдоподобный роман. Книга вторая
— Что ты здесь делаешь?!.
И после секундной паузы, глядя друг другу в глаза, прыснули со смеху. Потом, успокоившись, Джес сказала Дэну:
— Только не говори мне, что ты здесь гуляешь…
— Ты не поверишь, но именно это я и делаю, — в таком же шутливом тоне и все так же улыбаясь, ответил мужчина. — А ты? Тоже вышла "прогуляться"? Или тебя прислали гости в поисках меня?
— Ни то, ни другое, — заверила его Джессика. Она взяла его под руку, и они пошли вместе по дорожке вглубь сада — в свою любимую беседку. — Я сразу заметила, что тебя нет. И сразу поняла, что ты здесь. Больше никто из них не додумается искать тебя здесь.
— Так уж и никто? — Игриво вопросил Дэн.
— Ну, кроме меня, может быть, твой дворецкий. Они всегда откуда-то знают, хотя никто ничего им не говорит. Скорее всего, еще и Боб Монтгомери.
— А еще мой сын и дядя Ричард, хотя он, наверное, уже мирно посапывает в каком-нибудь кресле в гостиной.
— Почему ты ушел? — Спросила Джессика, когда они расположились в беседке.
Здесь было темно и тихо. Свет от луны сюда практически не попадал, но они все-таки видели лица друг друга. Беседку обвивали вьющиеся розы и плющ, поэтому ночной ветерок сюда не попадал. Им всегда было хорошо вдвоем. Стоило им остаться наедине, как они забывали обо всех своих недомолвках. Рядом друг с другом они могли говорить открыто о чем угодно. Но в этот раз все было иначе. Об этом нельзя было не говорить.
— Мне надо было побыть одному, подумать, — ответил Дэн. — Я… Если бы я остался там, я бы взорвался.
— Прости меня, — тихо попросила женщина.
— За что? За отказ? Но ты тут совсем не причем. Это я, дурак, сделал, не подумав. Надо было сначала поговорить с тобой.
— Ты уже много раз говорил со мной, и всякий раз я тебе отказывала, — мягко напомнила ему Джессика.
— Да, — отозвался Дэн. — И я так и не смог понять, почему. Первое время думал, что ты так меня и не простила за мое пятилетнее отсутствие…
— Мне это даже в голову не приходило, — улыбнулась Джессика. — Я отказывала тебе потому, что не хочу, чтобы между нами были какие-либо тайны.
— А у нас и нет никаких тайн, — удивленно ответил Дэн.
— Ошибаешься, — возразила Джессика.
— Но я… — Начал было он растерянно.
— Нет, это я! — Торопливо перебила его она. — Это у меня есть от тебя тайна.
— Что?
— Понимаешь, я скрывала от тебя, потому что не знала, как сказать. Боялась, что Макс может что-то сделать. Он всю жизнь безумно ревновал меня к тебе, всю жизнь пока тебя не было в Лос-Анджелесе, упрекал меня тобой, будто наша любовь — преступление. И я очень боялась, когда ты вернулся, что он расскажет Джулии правду. Поэтому и не уходила от него, поэтому медлила с разговором с ним… — Быстро говорила женщина, чувствуя, как ее начинает бить противной мелкой дрожью.
— Подожди, я ничего не понимаю, — озадаченно произнес Дэн. — Какую правду? О какой Джулии ты говоришь?
— О моей дочери, — ответила она, глядя ему в глаза, — о Джулии.
— Не понимаю, причем тут я.
— При том, что и она твоя дочь тоже.
Молчание. Время превратилось в вечность. Слышно только, как ветер шелестит в листве деревьев. Или это прерывистое дыхание обоих? Джессика молчала и, хотя жутко волновалась, терпеливо ждала какой-нибудь его реакции. Ей было и легко, и страшно от того, что она, наконец, сбросила с себя тяжкий груз тайны, которую хранила много лет подряд. В принципе, это была не совсем тайна. О том, что Джулия — дочь Дэна, с самого ее рождения знали Джефферсон Уайтхорн, Роберт Монтгомери, Элвира и Рональд Бичем, Анжелина (их экономка), близкие Джеффа и, наконец, Максвелл Колфилд — человек, долгое время изо всех сил старавшийся стать ей отцом. Какая же это тайна, если о ней знали такое количество человек?.. Так получилось, что об этом знали все, кроме Дэна. Джессика и сама не понимала, почему так вышло и кто в этом виноват. Только теперь совершенно ясно было одно: виновата в этом обоюдном молчании будет именно она.
— Моя дочь? — Тупо переспросил Дэн, глядя на Джессику каким-то невидящим взглядом.
— Да, да! — Нетерпеливо воскликнула женщина. — Моя дочь, Джулия Колфилд, на самом деле твоя дочь, а не дочь Макса. Он всего лишь удочерил ее много лет назад. Теперь тебе понятно, почему я столько раз отказывала тебе в замужестве? Я боялась, что ты мне никогда не простишь мое молчание.
— Значит, она думает, что ее отец — Макс? — Спросил Уайтхорн, и в голосе его Джессика уловила какие-то ледяные нотки, от чего ей стало не по себе.
— Да, — ответила Джес, испытующе глядя в пронзительные голубые глаза.
— Сколько лет моей дочери? — Спросил он, будто прикидывая что-то в уме.
— Двадцать два года, — четко ответила Джессика.
Возраст Джулии она могла бы назвать с точностью до дня, даже если бы ее внезапно разбудили посреди ночи.
— Значит, она родилась… — Начал было Уайтхорн.
— Через девять месяцев после твоей авиакатастрофы. — Когда ты улетел, я узнала, что беременна.
— О, господи! — Выдохнул он, уронив голову на руки и зарывшись пальцами в густые, слегка посеребренные сединой волосы. — Моя дочь… Джулия — моя дочь!.. — Минутная пауза, а потом: — Почему ты мне ничего не сказала?
— Я же говорила тебе, что боялась, что Макс что-нибудь сделает.
— Не сейчас, — коротко бросил Дэн. — Тогда, когда я только вернулся домой.
Джес на мгновение задумалась, но ответ, казалось, давно был у нее готов. Тем не менее слова ее звучали как-то неубедительно, будто она отвечала, оправдываясь:
— Ты вернулся домой не один… Или ты забыл?
— Ну, и что? По-моему, я имел право знать правду!
— Если бы я сказала тебе о Джулии, ты, не задумываясь, бросил бы жену и сына. Я не собиралась разрушать чужую семью ради собственного блага.
— Ты думаешь, я такой мерзавец? Я никогда не бросил бы их. Так или иначе ты должна была сказать мне о ней.
— Должна! Должна! Должна! Я всегда всем что-то была должна! — Не выдержала и взорвалась Джессика. — Я должна была выйти замуж за человека, которого не любила, чтобы сохранить честь моей дочери! Я должна была много лет терпеть его неоправданную ревность к тебе только для того, чтобы он, не дай бог, не проговорился Джулии! Я должна была сказать тебе правду о ней вовремя! Почему, Дэн?! Почему именно я, а не ты? Да, я виновата, но если бы ты не пропадал пять лет в неизвестности, все было бы совсем иначе!
— Ах, вот как! — Огрызнулся в ответ Дэн. — Значит, это я виноват в том, что случилось со мной?! Я пять лет был инвалидом. И если бы не Жаклин, может, я вообще никогда не вернулся бы в Лос-Анджелес живым!
