Джули Гаррат - Непостоянное сердце
Холт смилостивился, с улыбкой наблюдая, как она переставляет тарелку на стол перед собой.
Серена склонилась над бобами и закрыла глаза, с наслаждением вдыхая терпкий аромат.
— Мммм! Вкуснотища! Как я могла забыть про карлинги?
Он гортанно хмыкнул, ставя возле ее тарелки бокал.
— Ты просила взять тебе попить что-нибудь, — сказал Холт. — А я вспомнил, что ты раньше любила лимонад с мартини. Надеюсь, ты не на машине? А то Джон Скелтон на мартини не поскупился.
Серена покачала головой.
— Нет, я без машины. Собиралась сегодня пешком пройтись до работы. Слишком много народу на дорогах.
— А где твой ухажер? Что-то я не видел его с тобой, — небрежным тоном поинтересовался Холт, убирая пустой поднос под стол.
— Райан мне не ухажер, а друг. Не более того…
— А ты со всеми друзьями мужского пола вьешь семейное гнездышко? — Он взял ложку. — Неужели мы и правда все те годы ели бобы ложкой?
— Разумеется. А что тебя смущает, Холт? — задорно спросила она. — Разве ложка умаляет твое мужское достоинство?
С этими словами она зачерпнула бобы и сунула в рот.
Он смотрел на нее улыбаясь; в углах темных притягательных глаз собрались смешливые морщинки.
— Вообще-то я не бесчувственное животное, — протянул он. — Порой во мне просыпаются сказочные ощущения, — когда я заказываю для дамы что-нибудь крепкое, сам довольствуясь пинтой тоника, поскольку я за рулем. Правда, лимон не кладу. Пью тоник неразбавленным. Как настоящий мужчина! Разве что льдом развожу, — сконфуженно закончил он.
Как же ей уютно с ним, думала Серена. Он совсем не изменился за прошедшие годы. Холт и раньше любил пошутить над собой, а такое качество она в мужчинах ценила.
— Полагаю, в мое отсутствие ты не испытывал недостатка в дамах, которым тебе нравилось заказывать что-нибудь крепкое.
В ожидании его ответа она помешивала бобы в уксусе.
— То есть ты хочешь знать, были ли у меня девушки? — скептически уточнил Холт. — Ты уже десять лет как меня бросила. А я в монахи не записывался.
— И кто же твоя последняя страсть?
— Она недавно вышла замуж. — Он состроил ей рожицу. — Устала ждать, когда я окончательно выброшу из головы некую пикантную блондиночку, которой когда-то был увлечен.
— Ха-ха!
Серена сунула в рот еще одну ложку бобов. Холт последовал ее примеру.
— Если верить тете Вив, меня также находит симпатичным дочка Джилли Тьюсон — женщины, которая помогает ей по хозяйству. — Холт задумчиво жевал бобы и, наконец проглотив их, добавил: — Вив, правда, плохо представляет, какие девушки меня привлекают.
— Ты, наверно, и теперь много времени проводишь со своей тетей Вив? Вы ведь совсем рядом живете.
— То есть ты хотела спросить, стремится ли Вив опекать меня, как прежде, да? — Он хмуро улыбнулся.
Она повозила ложкой в тарелке и взглянула ему в лицо.
— Да! Пожалуй. Помнится, она проявляла некоторую… подозрительность… к некоторым твоим друзьям.
— Некоторую подозрительность! — Холт тихо рассмеялся. — Ты — сама любезность. Вив — властная натура. И не приведи Господь пойти против ее воли. Мне ли не знать. Я, конечно, вечно буду благодарен ей за то, что она приютила меня, но к ее недостаткам я не слеп.
— Все-таки ей, наверно, плохо без тебя. Вы столько лет жили вместе.
— Это да, — вздохнул Холт. — Но настал момент, когда я с отупляющей ясностью осознал, что должен сменить обстановку. Однако понимал, что далеко уехать не могу. У Вив больное сердце. — Его взор потемнел. — Я обязан заботиться о ней. Она да Мари — вот и вся моя родня.
— Да, я знаю, — кивнула Серена. — Вив никогда не отличалась крепким здоровьем.
— С моей стороны было бы жестоко уехать и бросить ее на произвол судьбы. К тому же мне нравится жить в Кейндейле. Здесь по-своему красиво.
— Ты прямо как Райан. Он тоже не устает восхищаться Кейндейлом. — Она слегка поморщилась и, взяв со стола бокал, отпила большой глоток. — Что касается меня, моему пониманию прелести Кейндейла, должно быть, недоступны. Райан постоянно твердит…
Его лицо мгновенно преобразилось, стало свирепым.
— Райан! О чем бы мы ни говорили, все наши разговоры неизменно сводятся к Райану.
Серена взглянула на него. Холт с таким остервенением пережевывал бобы, будто воображал, что раздирает на куски Райана Фаррара. Она опустошила свою тарелку и откинулась на спинку стула.
Он сверкнул на нее сердитым взглядом.
— Ну, хорошо! Что я не так сказал?
— Ты ревнуешь! — усмехнулась девушка с затаенной радостью в душе.
Она ему не безразлична. Его возмущает, что она живет с Райаном под одной крышей. Серена чувствовала себя виноватой перед Холтом. Но она не может ничего ему объяснить, потому что обещала Райану хранить в тайне его неприятности.
Холт доел бобы и, отодвинув тарелку, некоторое время сидел молча, словно размышляя над ее словами.
— Ну и что? Допустим, ревную! — наконец произнес он. — Мне действительно не очень приятно видеть вас вместе и уж совсем нехорошо становится, когда я представляю, что вы живете вдвоем в том маленьком домике.
— Ну и зверский же у тебя был вид, когда вы с Марком привезли нам мебель.
Холт медленно кивнул.
— Во мне пробудились зверские инстинкты. Фаррар обнимал тебя за плечи, как свою женщину. Это первое, что я заметил, когда мы подъехали в грузовике. А потом, в спальне, ты стала совсем другой. Позволила обнять себя, поцеловать, как когда-то. — Он понизил голос, придав ему завораживающую глубину. — Мы смеялись вместе. Будто ты никуда и не уезжала. — Холт покачал головой. — Не пойму я тебя, Серена. Совсем ты меня запутала. Кто тебе нужен: он или по-прежнему я?
Словно небо обрушилось на нее.
— Я не могу объяснить, Холт, — натянуто проговорила девушка. — Только одно скажу: Райан нуждается во мне, и пока положение дел не изменится, я его не оставлю.
Холт стукнул кулаком по столу.
— А я могу убираться к черту? Так?
Серена заколебалась, почти уже решившись выдать тайну Райана, но потом опомнилась. Обещание есть обещание, сурово напомнила она себе. Большинство людей обычно сразу меняют свое отношение к человеку, когда узнают, что он обречен. А Райан очень чуткий. При встрече с Холтом он мгновенно догадается, что она проболталась.
— Причину я не могу объяснить, — повторила девушка, задумчиво покручивая в руке бокал. — Я нужна Райану, и говорить тут не о чем.
— Но и мне ты нужна, — серьезно сказал он. — Когда-то нас многое связывало, Серена. Еще не поздно попытаться начать все сначала, если ты хочешь этого, конечно.
