Лайза Джуэлл - Холодные сердца
Правда, она все еще сомневалась, может ли она назвать нормальной себя. Глядя на свое отражение в зеркале, Бет задавалась вопросом – кто я? Что я делаю? Почему отражение смотрит на нее таким взглядом? Но, по крайней мере, жизнь ее была нормальной. Здоровой. Чистой. С остальным она как-нибудь со временем разберется.
Бет налила отцу стакан холодной воды.
– Итак, – игриво спросила она. – Откуда татуировка?
Колин пожал плечами и снова потрогал руку.
– Твой брат в них с ног до головы. Я не преувеличиваю. По сравнению с ним я почти голый. Парень, который мне ее сделал, – Колин указал на татуировку, – он же разукрасил и Рори. В Таиланде мне было так хорошо, что я решил оставить сувенир на память. Любой, – он пожал плечами. – Тогда мне показалось, что это хорошая мысль. Неужели смотрится глупо?
Бет посмотрела на татуировку, затем на отца и подумала: нет, ничуть не глупо. Наоборот, очень даже идет его нынешнему облику – загорелый, свободный, довольный жизнью мужчина.
– Нет, – сказала она. – Очень красиво. Мне нравится. Вот только, когда ты вернешься домой, твоя жизнь должна соответствовать ей.
– Это точно, – согласился Колин, переводя взгляд с татуировки на деревянные доски пола. – Когда я вернусь домой. Хм. – Он провел ладонями по лицу и поморщился. – Ты права, Бет. Но я не вернусь домой. Вернее, я вряд ли туда вернусь.
Произнося эти слова, Колин покосился в сторону. Он заметно нервничал. Вид у него был виноватый.
– Ты не вернешься в свой новый дом? Или вообще в Англию?
– В Англию.
– О боже! – Бет прижала руки к груди. – Но почему?
Колин пожал плечами и кончиками пальцев погладил стакан.
– Это не дом, – ответил он. – По крайней мере, я не могу назвать его своим. Я его не выбирал. Просто он достался мне, как подгоревший кусок пирога. Это то, что позволила мне иметь твоя мать. Я согласился, потому что хотел быть рядом с вами. Но ведь никого из вас теперь там больше нет! – Колин хрипло рассмеялся. – А у твоей матери теперь есть Вики. И, если честно, одной ей лучше. Чем больше людей мельтешит рядом с ней, тем с ней сложнее. И…
Колин умолк. Его глаза вновь забегали из стороны в сторону. Бет затаила дыхание. Она точно знала – сейчас последует нечто малоприятное, как будто прорвет канализацию.
– В некотором смысле я не один. У меня есть кое-кто. Нет, не в настоящий момент, но я надеюсь… о, господи! – Он нервно взъерошил себе волосы. – Я собираюсь поселиться в коммуне. В Испании.
Бет тупо кивнула, ожидая, что сейчас грохнет контрольный выстрел.
– С Кайли.
Пальцы Бет с силой сжали стакан, и она поспешила поставить его на стол.
– Что?
Колин снял очки и потер потный нос.
– Я сам пока точно не знаю, – вздохнул он. – Это какое-то наваждение. Они приехала на Рождество. С Тиа. Ну, как обычно. Но на этот раз между нами как будто что-то случилось. Сам не знаю что.
Бет не знала, что на это сказать. Ее замутило. Температура как будто упала, а затем снова подскочила. Она сглотнула.
– Понимаю, это нехорошо. И, клянусь тебе, не я это начал. Честное слово. У меня ничего такого даже в мыслях не было. Просто мы с Кайли всегда симпатизировали друг другу. Но я никогда, ни разу в жизни, не думал о ней как… Как вдруг…
– Нет, – сказала Бет, отгораживаясь ладонью от его слов. – Лучше не надо.
– Бет, честное слово, я не хотел. И вообще, я пока не знаю, что из этого получится. У нее все еще есть этот ее бойфренд. Тиа даже зовет его папой. Но я вижу, что она от него устала. Кстати, он тоже там будет. Этот человек. И там буду я. И я надеюсь, что все так или иначе уладится, и…
– Черт побери, пап! О боже. Это ведь твоя внучка! Как ты вообще можешь?.. – Бет издала сдавленный гортанный звук, вобравший в себя все те мысли, которые она была неспособна переварить, и все слова, которые она была не в состоянии произнести, чтобы выразить весь свой ужас и омерзение. – Но ведь это же практически инцест!
– Неправда, дорогая моя, и ты это знаешь.
– А я говорю, что правда! О боже, пап, ведь ты был единственный нормальный человек в нашей семье, и вот! Прошу тебя, не поступай так со мной! Слышишь!
Отец тяжело вздохнул. Даже если он и лелеял слабую надежду, что Бет его если не поймет, то хотя бы не осудит, теперь эта надежда рухнула.
– Я все еще могу передумать. Собственно говоря, именно поэтому я отправился в это путешествие. Хотел увидеться с Рори, поговорить с ним, попытаться понять, почему он ее бросил, что сейчас чувствует, как относится к дочери, к своей бывшей жене. И знаешь, если честно, он не испытывает к ним никаких чувств. Я в ужасе. Он просто взял и ушел от них, и у него внутри даже ничего не шевельнулось. – Колин печально покачал головой. Бет была готова испепелить его взглядом.
– И, по-твоему, это тебя оправдывает, пап? И теперь ты можешь спать с ней? Да ведь она в дочери тебе годится!
– Да я и сам знаю. Но для нее это не помеха. По крайней мере, мне так кажется, когда мы вместе. У нее была бурная молодость. Сейчас она в некотором смысле куда более зрелый человек, нежели я сам.
– О боже, я так и знала, что ты это скажешь. Похотливые старики всегда так говорят. Неправда, как ей быть более зрелой, чем ты! Она ведь даже младше меня, пап!
– Знаю. Бет, ты только не обижайся, но для своего возраста ты очень даже юная.
– Ну и что дальше? – спросила та. – Что он сказал? Я имею в виду Рори?
– Я ничего ему не рассказывал.
– Это почему же?
Колин покачал головой.
– Не смог подобрать слов. Или выбрать удачный момент. Да и вообще, я же сказал тебе, что между нами ничего не было. Ничего конкретного.
Бет покачала головой, отказываясь верить собственным ушам.
– Честное слово, у меня это просто не укладывается в голове. Пап, ты был единственным нормальным человеком из всех нас… – В ее голове возникли смутные образы, которые, однако, отказывались превращаться в конкретные воспоминания. Ощущения стыда и душевного дискомфорта. Ей вспомнился полуобнаженный Риз в постели ее родителей, шаги за дверью ванной комнаты; то, как Вики утром на кухне целует ее мать, полагая, что их никто не видит; ниточка слюны, блестящая на подбородке матери, когда та в следующий миг обернулась, чтобы улыбнуться ей. Затем, невесть откуда, на нее обрушилось еще одно воспоминание: ее мать выходит из спальни Риза в тот вечер, когда тот повесился, – глаза горят, лицо перекошено от ужаса. Даже не уверенная в своих догадках, Бет постаралась отогнать от себя эту картину. Но затем подсознание, как будто решив окончательно ее добить, преподнесло ей главный подарок: она увидела себя в дешевом гостиничном номере, где ее грубо, по-скотски трахал мужчина ее собственной сестры.
Внезапно темные сточные воды, что, бурля, бежали сквозь голову Бет, успокоились и даже на миг расступились, уступая дорогу еще одной мысли.
– Мэг в курсе?
Колин втянул голову в плечи и честно признался:
– Нет, конечно.
Бет ахнула. Все эти годы Кайли и маленький секрет, подслушанный в саду их дома теплым весенним вечером в последний пасхальный уик-энд старого тысячелетия, – тогда ее собственный роман с Биллом переживал начальную стадию и, юный и свежий, он не был запятнан всей той грязью, которая затем накопилась в их отношениях со временем, – на ее счастье, обитали вдалеке, в коммуне хиппи, посреди испанской глуши. И вот теперь Кайли спит с ее отцом и наверняка выложит все, что ей известно, на их общую подушку.
– Ты ей скажешь? – тихо спросила она.
– Хм, наверно, скажу. Я надеялся, что, если это произойдет – а это еще неизвестно, – она все равно каким-то шестым чувством догадается. Сейчас я не уверен, что смогу подобрать правильные слова.
– Почему-то меня это не удивляет, – съязвила Бет. – Ты ведь сам понимаешь, что не сможешь это сделать.
Колин, словно провинившийся мальчишка, пожал плечами.
– На самом деле я могу. Вопрос в другом – захочу ли.
– Ты ведь знаешь, какие будут последствия, верно?
Колин кивнул, но тотчас же возразил самому себе.
– Может, будут, а может, и нет. Твоя мать бросила меня ради какой-то соседки и разбила две семьи, сделала нас на десятилетия вперед предметом пересудов. И ничего, пережили.
Бет поморщилась.
– Кто поручится, что переживем на этот раз?
Колин кивнул.
– Никто, – согласился он. – Всему есть предел. Но мы живучие. Да и вообще, это может оказаться бурей в стакане воды. Нет-нет, я не прошу у тебя благословения. Я просто решил поделиться с тобой. Потому что мы с тобой всегда были самые безгласные. О нас вытирали ноги. А теперь, ты только посмотри на себя, ты наконец расправила крылья, вырвалась на свободу. Теперь моя очередь сделать это. Вот и все.
Колин сложил на груди руки, откинулся в кресле и улыбнулся ей. На миг Бет показалось, что перед ней совершенно незнакомый ей человек. Было в его глазах что-то такое, чего она не замечала раньше. И это ее испугало.
Она вздохнула и покачала головой.
