Патриция Пелликейн - Опасная стихия
Он закрыл глаза, пытаясь противостоять опасной стихии, но это оказалось выше его сил. Слишком долго он жил без женщины и отказаться от этой — умной, очаровательной, обольстительной — он просто не мог.
Обхватив ладонями ее лицо, он отвел смуглым пальцем медную прядь и дал себе волю.
Когда их губы соединились и Мэгги ощутила исходивший от него особенный, мужской запах, у нее закружилась голова и — отчего бы это? — стали подгибаться колени.
Если бы Мэгги отдавала себе отчет в происходящем, она бы поняла, что так, как Майк, ее давно уже никто не целовал. Хоть в голове ее и громоздились ужасы, ей явно нравились поцелуи Майка, да и вообще все, что происходило между ними.
Постепенно она почувствовала, что страх уступает место страсти. Желание Майка захлестнуло ее как волна.
Майк притиснул ее к стене. Он приподнял ее так, чтобы ему не нужно было нагибаться, и теперь их лица оказались на одном уровне. Они целовались и целовались.
Мэгги будто опьянела. Пожалуй, ничего лучше его губ ей в жизни пробовать не доводилось.
Его руки между тем тоже не бездействовали. Они обнимали, гладили, ласкали… А потом Мэгги вдруг осталась одна. Она стояла, всем телом вздрагивая от охватившего ее желания. Майк тоже прислонился к стене — рядом с ней. Ему понадобилось не меньше минуты, чтобы собраться с силами и произнести одну-единственную, но такую важную для него фразу:
— Если это у нас и произойдет, Мэгги, то не оттого, что нам в затылок дышит Коллинз.
Майк посмотрел на женщину в упор. Он знал, что она слаба и ранима, что она в беде и ждет близости с ним как спасения, но не сделал того единственного шага, который отделял их друг от друга.
— Ты должна хотеть меня, Мэгги, — меня!
Мэгги поняла, что он имел в виду. К чему скрывать, ей нравился Майк, но желание не заговорило бы в ней с такой силой, если бы не телефонный звонок Коллинза. Его угрозы и завладевший ею после этого ужас приглушили в ней естественные в обычной обстановке качества — стыдливость, умение реально смотреть на мир и понимать суть отношений между мужчиной и женщиной.
Она была несправедлива к Майку и сознавала это. Нельзя ложиться с ним в постель только лишь под воздействием захлестнувшей ее паники.
— Извините, — едва слышно пробормотала она.
— Не стоит извиняться, — бросил Майк. — Только в следующий раз — если, конечно, такое произойдет — я уже не остановлюсь, предупреждаю.
Мэгги видела страсть в его глазах — это темное, полыхавшее пламя — и понимала, что стоит за его словами. Ему было важно, чтобы она желала его, именно его — вот чего он хотел больше всего на свете.
Мэгги прикусила нижнюю губу, кивнула и отвела глаза.
— Вы успокоились?
— Да.
Майк отвел ее в гостиную, но на диван присесть она не решилась.
— Я устала. Пойду-ка я, пожалуй, спать.
Перед тем как она удалилась на покой, Майк посмотрел на нее в упор.
— Помните, о чем я сказал. Ничего дурного с вами не случится.
— Я запомню, поверьте.
Когда Мэгги поднялась с постели, было еще совсем рано. Ночью она почти не спала — все больше ворочалась с боку на бок да вздыхала, вспоминая, как вела себя после телефонного звонка Коллинза.
Тем не менее уже через четверть часа она стояла на кухне с чашкой кофе в руке и широко улыбалась Абнеру, скручивавшему сигарету.
— Вам надо бросить курить. Сигареты убивают.
— Точно, детка. Правда, не только убивают, но и помогают сбросить вес. Вот я и надеюсь с их помощью малость похудеть.
— А еще они старят, а вы еще вполне цветущий мужчина.
— Цветущий? Ха! Да мне 72 года! — воскликнул Абнер.
Хотя при свете солнечных лучей ему можно было дать и больше, он был до такой степени полон сил, энергии и юмора, что его хотелось причислить к представителям среднего возраста.
Мэгги отхлебнула кофе.
— Никогда не стала бы заводить интрижку с тем, кто курит. Вот если человек бросил…
Абнер расхохотался.
— Вы что же, намекаете, что и у меня есть шанс?
— Шанс завести интрижку есть всегда, — наставительно произнесла Мэгги, поддразнивая толстяка. — А вы ко всему прочему чрезвычайно привлекательный мужчина.
— Вот это да! — вскричал Абнер, срывая с головы широкополую шляпу и хлопая ею по бедру. — Надо будет непременно сообщить об этом малышу.
— О чем это? — спросил Майк, входя на кухню. Волосы у него влажно блестели, на ходу он застегивал рубашку — это означало, что он только что из душа.
— О том, что не надо быть таким соней. Ты, парень, все на свете проспал и не знаешь самого главного.
— Чего именно?
— Леди сделала мне одно интересное предложение, и я его принял.
Майк перевел удивленный взгляд с Абнера на Мэгги.
— Какое же?
Она пожала плечами. У нее в глазах плясали веселые бесенята.
— Я согласилась закрутить с Абнером роман, но только при условии, что он бросит курить.
— Слава Богу! А то вся кухня провоняла.
— Ничего-то ты не понимаешь, мальчик. — Абнер нахмурился и взглянул на свою сигарету. — Это не вонь, это — аромат. Именно такой, какой должен исходить от настоящего мужчины.
— Только не от того, которого захочу поцеловать я, — торжественно объявила Мэгги. — Я с пепельницами не целуюсь.
Некоторое время Абнер смотрел на свой окурок, потом, кивком головы указав на Мэгги, спросил:
— Как думаешь, стоит выбрать ее дамой сердца? Ведь ради нее придется кое в чем себе отказать!
Майк хмыкнул:
— Почему ты спрашиваешь об этом меня?
Абнер посмотрел на рыжую, белокожую Мэгги. Та мгновенно покраснела. Ну что ж, ответ был получен. Он расхохотался, а Мэгги еще больше покраснела.
— Но не ее же? Она, похоже, свой выбор уже сделала.
Майк промолчал. Он очень надеялся, что старик сказал правду.
— Между прочим, леди, я собирался пригласить вас на обед. Хотел показать вам местные красоты, поговорить о жизни и все такое.
— Что?
Майк дал соответствующие разъяснения:
— Он, Мэгги, на свой манер пытается прощупать, как далеко у нас с вами зашли отношения.
— Бог мой!
— Скажите ему, что это не его дело!
— Я не настолько груба.
— Тогда он будет сидеть здесь до скончания века, — предрек Майк.
Абнер хитро блеснул глазами:
— Если вы, леди, не признаетесь, как относитесь к малышу, я точно буду сидеть здесь до скончания века.
Майк тяжело вздохнул.
— Остается только одно.
— Что же? — прошептала она. Хитрый взгляд Майка показался ей подозрительным.
— Вы хотите убедить Абнера, что между нами ничего нет?
Старик между тем не сводил с них глаз в надежде увидеть кое-что занимательное.
