Эми Лорин - Быть любимой
Взгляд Мэри стал еще более тревожным. Такой обреченный тон был совсем не в характере Кэтрин.
— Кэтрин, скажи мне, тебя ничто не беспокоит? Ты здорова? — Мэри не сомневалась в ответе, но в ней сейчас заговорила опытная медсестра.
— Нет. Нет, Мэри. Я не больна. Хотя бывают моменты, когда я могу вот-вот вылететь с трассы, как говорит Том.
Она выдавила из себя смешок, и Мэри не выдержала.
— Кэйт! Что, черт возьми, эти две драконши с тобой делают? И почему ты им это позволяешь? — Не давая Кэтрин ответить, она продолжала: — Да никакой мужчина, даже твой несравненный Мэт, не стоит тех душевных терзаний, которые ты испытываешь! Ты сама хоть видишь, какой у тебя измученный вид? До чего ты себя довела?! В конце концов, подумай о ребенке. Ты еще нужна и Джонни, и Тому, и Дженне. Ты выглядишь неважно, вот что я тебе скажу!
Кэтрин резко отвернулась к окну, не в силах сдержать слезы.
— Я знаю, знаю, — шептала она прерывающимся голосом.
Мэри обняла Кэтрин и успокаивающе похлопала ее по плечу.
— Ничего, родная, не плачь, мы справимся, все будет хорошо.
А Кэтрин, согласно кивая головой, уже думала о своем.
Сентябрь. Одно это слово будто перенесло Кэтрин в недавнее прошлое.
К концу лета нервы Кэтрин натянулись до предела, и уж в чем она совершенно не нуждалась, так это в приезде одной из бывших подружек Мэта. Но, так или иначе, именно это и произошло — у них в доме появилась тридцатипятилетняя черноволосая красавица, которую Бет в числе других своих приятельниц пригласила на бридж.
Кэтрин собиралась пообедать с ними, но, когда все перешли в комнату с карточными столами, она извинилась и направилась в сад.
Сад украшали все цветы позднего лета, и Кэтрин с удовольствием вдыхала густой запах роз. Она не слышала, как черноволосая женщина, представленная ей как Розали Марелла, подошла к ней, и заметила ее только тогда, когда та заговорила.
— Сад так красив! Мэт должен быть доволен.
«Только Мэт?» — удивилась про себя Кэтрин, а потом скептически подумала, что вряд ли Мэт вообще замечает подобные вещи. Вслух она просто сказала «да» и повернулась к женщине. Розали была настоящей красавицей, с темными бровями, небольшим прямым носиком и прекрасной формы губами. Матовую бледность ее кожи оживлял румянец и большие черные глаза.
В те мгновения, когда Кэтрин изучала эту женщину, она ощутила смутное беспокойство, и следующие же слова Розали показали, что интуиция не подвела ее.
— Я хотела увидеть вас, как только узнала, что Мэт наконец женился. Любопытно посмотреть на женщину, которой удалось-таки заарканить его. — Голос Розали, ровный и вроде бы дружелюбный, заставил Кэтрин напрячься.
Они шли по дорожке меж розовых кустов, и на лице у Кэтрин была привычная маска вежливой сдержанности. Повернувшись к Розали, она спросила:
— И что же во мне такого любопытного?
Розали, выдержав ее взгляд, ответила неожиданно:
— Вы не знаете, кто я?
— А что, я должна знать? — отозвалась Кэтрин.
— Ну, вы могли бы. Сами знаете, Бет есть Бет. — Слегка пожав плечами, она грустно добавила: — Очень похоже на Бет — пригласить меня тогда, когда Мэта нет дома! — Сверкнув глазами на Кэтрин, она пошла напролом. — Я — одна из бывших любовниц Мэта. Единственная, думаю, на ком он мог бы жениться. Но я не пошла на то, чтобы забеременеть. Считала, что это слишком старый трюк, чтобы сработало. И, кажется, перехитрила сама себя.
Слова Розали потрясли Кэтрин. До нее доходили слухи на этот счет, когда она родила Джонни через неполных восемь месяцев после свадьбы, но она не обращала внимания на эти сплетни. Значит, есть и такое объяснение их браку с Мэтом. Кэтрин до боли закусила губу.
— Мы были вместе два с половиной года, — продолжала Розали, — и я думаю, что знаю его лучше всех, включая и его бывшую жену. Мэт не способен испытывать любовь. Я имею в виду глубокую, романтическую любовь. Нет, я не сомневаюсь, что он любит своего сына — это же продолжение его самого. И женщин он любит. Боже мой, как же он их любит! Но только в физическом, животном смысле, не допуская, чтобы его что-то привязывало к ним всерьез и глубоко.
Кэтрин стояла, молча глядя на нее, не зная, что хуже — сами слова или спокойный убежденный тон, которыми они были сказаны. Потому что Розали, это было очевидно, любила Мэта.
И как ей относиться к подобным заявлениям, думала пораженная Кэтрин. Эта женщина говорила о Мэте так, как будто он был их общий хороший знакомый, впрочем, обе они делили его постель. «Пусть и так, но я не позволю ей вываливать все это передо мной».
Она с каменным лицом кивнула Розали и ледяным тоном произнесла:
— Я должна вас покинуть! — И направилась к дому, заставляя себя идти медленно. В голове ее билась одна мысль: «Я должна бежать отсюда!»
Она остановилась на секунду, чтобы бросить Мэри:
— Не задавай вопросов, просто собери все необходимое для Джонни и свои вещи как можно быстрее. Я хочу, чтобы через десять минут нас здесь не было.
Сборы заняли пятнадцать минут, после чего они тихо вышли из дома и направились к гаражу. Кэтрин думала, что, если Джек попробует ее остановить, она просто оттолкнет его в сторону. Ее никто не остановит. Вместо черного «Кадиллака», который был в ее распоряжении после свадьбы, Мэт в честь рождения Джонни подарил ей серебристо-серый. Она знала, что машина оформлена на ее имя, и уверенно потребовала ключи у Джека.
— Но, миссис Мартин, мне даны вполне определенные указания! — смущенно, но твердо возражал Джек. — Я готов сам отвезти вас туда, куда вы скажете.
— Но ведь это моя машина, так? — резко спросила она.
— Да, мэм, но… — начал Джек, растерянный необычно резким тоном своей хозяйки.
— Тогда давай сейчас же ключи, или я заявлю в полицию, что мою машину украли.
Он посмотрел на нее с упреком, но все же полез в карман за ключами. Положив их в ее протянутую руку, он сделал еще одну попытку:
— Босс ужасно рассердится, когда узнает, миссис Мартин.
С приторно-сладкой улыбкой и самым едким тоном Кэтрин ответила:
— А мне наплевать на твоего босса!
Выезжая из гаража, Кэтрин чувствовала угрызения совести из-за того положения, в какое поставила Джека, но постаралась отогнать эти мысли. У нее достаточно и своих проблем! Она уверенно вела машину по проселочной дороге, затем свернула на шоссе.
— Ты имеешь хоть какое-нибудь представление, куда мы едем? — негромко спросила Мэри, держащая на руках задремавшего Джонни.
— Ну разумеется, — рассмеялась Кэтрин. Затем, уже серьезно, добавила: — Мы едем в домик в Поконосе. Мне нужно несколько дней, чтобы придумать, как быть дальше, а я просто не знаю другого места, где бы отсидеться.
