Сарина Боуэн - Он
— Скоро вернусь, — обещаю я. Потом взбегаю по лестнице и заскакиваю к нам в комнату, надеясь застать там Веса.
В комнате пусто.
Перед тем, как уйти, я достаю подарочную коробку, которую Вес отправил мне в Бостоне. Я привез ее аж в Лейк-Плэсид, потому что так и не смог решить, стоит ли возобновить нашу традицию. Но когда он тут появился, я напрочь о ней забыл.
И вот теперь я вываливаю в коробку целую гору фиолетовых скиттлз и закрываю крышку. Устанавливая ее на его подушке, я думаю, не надо ли приложить к ней записку. Но черт, что я там напишу?
До появления Холли мне не казалось особенно важным то, что мы с Весом ни разу не обсудили свои дела. Нам не нужны были ярлыки. Эта комната была нашим личным, изолированным от остального мира пространством — все происходящее здесь касалось лишь нас.
И все было отлично. Вот только остальной мир, сколько ни забывай о нем, не перестал существовать. Внезапно вся ситуация становится дико запутанной, но не из-за Холли — это всего лишь неловкий момент между друзьями, — а потому, что через несколько коротких недель мы с ним разъедемся в разные города и окажемся в разных командах. Так или иначе мы движемся к расставанию. Просто до сих пор я этого почему-то не понимал.
Торопливо спустившись вниз, я хватаю две содовые и выношу их на крыльцо, где сидит моя бывшая секс-подружка.
— Нашла одно место прямо за городом, — говорит она. — И даже не особенно дорогое.
— Точно? Не хочу, чтобы ты…
Она поднимает руку, останавливая меня.
— Все хорошо. А утром я выеду в Массачусетс, угу?
— Мы могли бы…
Холли качает головой.
— Тебе надо работать. И ты ни в чем не виноват, Джейми. Я просто… сглупила, и все. — Слова звучат твердо, но ее глаза чуть-чуть увлажняются, и меня это убивает — видеть ее такой.
— Прости, — шепчу я. — Ты мне небезразлична, но…
И вновь она жестом просит меня умолкнуть.
— Ты никогда меня не обманывал, Джейми. Так что не начинай сейчас.
Что ж. Ладно.
Мы уходим вместе поужинать. Я выбираю симпатичный рыбный ресторан у воды, но, пока мы едим свои крабовые салаты, настроение остается подавленным.
— Расскажешь мне про нее? — в какой-то момент спрашивает она.
— Давай лучше не будем, — Я опускаю голову, и Холли невесело улыбается.
— Просто пыталась быть большой девочкой на этот счет.
Я бросаю на нее долгий взгляд.
— Сказать, насчет чего большой девочкой пытаюсь быть я?
Холли прыскает, и я рад, что немного развеселил ее.
— Давай.
— Насчет Детройта. У меня депрессия от одной мысли от переезде. — Я еще никому об этом не говорил и теперь чувствую, как вместе с признанием с груди сходит тяжелый груз.
Она размешивает соломинкой свой коктейль.
— Это, конечно, не самый красивый город на свете, но ты наверняка и там сможешь найти приятное место[27].
Я качаю головой.
— То, что в городе кризис, для меня не проблема. — Правда, представить свою жизнь там тоже не помогает. — Просто я никого там не знаю. И — давай будем честными — в следующем году я вряд ли получу игровую практику.
— Ох, Джейми. — Она вздыхает. — Первый год может получится отстойным. Но ты хорош в своем деле.
— Слушай, я все это знаю. Дело не в отсутствии уверенности в себе. Просто шансов стать основным вратарем у меня почти нет. Отстойным может выйти не один первый год, а первые пять, когда меня будут выпускать всего пару раз за сезон, а в остальное время я буду сидеть и ждать своего судьбоносного шанса. Или меня отправят в дубль, где я сыграю не два раза, а семь.
— Или кто-то может травмироваться, а ты — заменить его. — Она накрывает мою руку своей. — Но я понимаю, о чем ты. Это рискованно. И получится оно или нет, зависит не от тебя.
Подходит официантка, чтобы забрать наши тарелки, и Холли заказывает пирожное с шоколадным кремом.
— И две ложки.
Я никогда не был фанатом шоколадного крема, но сейчас сообщать об этом не время.
— Мне не нравится ощущать себя неблагодарным, — говорю я ей. — Все так счастливы за меня — слышат «НХЛ», и сразу звезды в глазах. Я не знаю, что делать.
— Может, все же стоит попробовать? Хотя бы на этот год?
— Может быть. — Но я хорошо представляю, как в итоге ожидание растягивается на целую вечность, как я уговариваю себя потерпеть — совсем немного, еще чуть-чуть! — А может, я бы мог потратить этот год на что-то другое.
— А что говорит твой приятель Вес? — внезапно спрашивает она.
Я вздрагиваю при упоминании его имени.
— Что?
— Что он думает о Детройте?
Она ждет моего ответа, и я признаюсь:
— Я… я не узнавал его мнение. Он так рвется в профессионалы, что вряд ли поймет меня. Просто для него все иначе. На нападающих всегда большой спрос. Плюс он выиграл «Замороженную четверку»…
— Которую должен был выиграть ты, — твердо говорит Холли, моя преданная фанатка.
Я смотрю в ее широко расставленные глаза и жалею о том, что вещи не сложились иначе. Будь я влюблен в нее, жизнь была бы намного проще.
Но я не люблю ее. И в моей жизни все сложно.
Когда приносят ее пирожное с шоколадным кремом, я говорю, что в меня ничего больше не влезет. И, уходя в туалет, уношу с собой чек, чтобы она не добралась до него первой.
Глава 25
Вес
Когда я вваливаюсь в общежитие, на часах уже за полночь. К счастью, Пата на страже нет, а то в данный момент я не состоянии поддерживать разговор. Мне и идти-то сложно.
Угу. Возможно, я самую чуточку накидался.
Я подхожу к нашей с Каннингом двери. С минуту смотрю на нее. Блядь, а если внутри эта его девчонка? Я не возвращался так долго, как только мог, но иногда человеку надо бы и поспать. И укладываться под дверью я точно не собираюсь.
Он бы написал, если б она осталась на ночь, и попросил бы не приходить.
Верно?
Эта мысль — словно раскаленный клинок в живот. Блядь, надо же было его чертовой девушке заявиться в лагерь. Он провел с ней весь день. И всю ночь, вероятно, тоже.
Мои ладони сворачиваются в кулаки, пока сквозь мое сознание марширует целая процессия незваных изображений. Его большие ладони, ласкающие женские прелести Холли. Его член, скользящий внутри нее. Его губы, изгибающиеся в порочной усмешке, которую он всегда выдает перед тем, как взять мой член в рот.
Какой же я тупоголовый болван. Мне вообще не надо было ничего начинать с ним. Все равно, как только я уеду в Торонто, оно закончится. Ну его к черту. Может, оно и к лучшему, что все закончилось прямо сейчас.
Наконец я собираюсь с духом и поворачиваю дверную ручку. Незаперто. Оказавшись в комнате, я вижу, что матрас Джейми, как вчера ночью, лежит на полу. Но мой — на кровати, куда я переложил его утром. И еще Джейми один. Давление у меня в крови снижается, но только слегка.
