Хиллиард Нерина - Бесценный символ
Она внимательно посмотрела на свои ладони и пробормотала:
— За часами. За подделкой, короче говоря.
— В статуе, — сказал Энтони.
Стефани нервно засмеялась и взглянула на него загоревшимися глазами.
— Мы нашли ее, Энтони, мы нашли ее!
— Ты нашла ее. Ты и Джеймс.
Он не сомневался, что распятие будет там, где оно ждало их уже несколько столетий.
— Папа сделал большую часть работы, но если бы ты не был со мной, этого никогда бы не произошло.
Ее нежное лицо изменилось, и она подняла руку, чтобы прикоснуться к его щеке.
— Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, милая, — сказал он, прижимая ее к своему сердцу.
Австрийские власти были очень довольны, когда на следующий день Энтони и Стефани вернулись из своей последней поездки в горы с распятием из литого золота, усыпанным рубинами и бриллиантами. Распятием Габсбургов.
Поскольку Стефани уже имела разрешение вывезти распятие в Штаты, чтобы показать отцу, она и Энтони смогли покинуть страну день спустя. Власти решили пока не объявлять публично о находке, чтобы не вызвать переполоха среди коллекционеров или средств массовой информации.
Неделю спустя после того, как Стефани Стерлинг вылетела из Штатов, несчастная, одинокая, испытывающая тревогу, напряжение и беспокойство, она вошла в спальню своего отца, неся в руках тяжелый деревянный ящичек. Энтони шел за ней.
— Папа, — позвала она тихо. — Мы хотим кое-что показать тебе.
Прошло два месяца с тех пор, как она и Энтони покинули Инсбрук, и шесть недель со дня их тихой свадьбы. Ее отец присутствовал на церемонии бракосочетания, хотя и в инвалидном кресле. То, что он держал в своих руках мечту всей жизни — распятие Габсбургов, — сделало для его здоровья гораздо больше, чем все медикаменты, и, хотя он был еще слаб, врачи были уверены в улучшении его здоровья.
Джеймс Стерлинг преодолевал болезнь для того, чтобы увидеть распятие. Отныне у него появилась новая цель в жизни — взять на руки своего первого внука. А может быть, и не одного.
Стефани хотела иметь четырех детей, по меньшей мере, Энтони — двух. И Джеймс посоветовал им остановиться на среднем арифметическом. Но Стефани была полна решимости настоять на своем, и, казалось, Энтони не особенно возражал против ее упрямства.
Однажды, когда теплым осенним днем Стефани стояла у каменного парапета замка, сзади к ней неслышно подошел Энтони и, обняв, поцеловал в шею.
— Тебе не следовало бы приходить сюда одной, тем более что я говорил тебе, что добрая половина этих камней осыпается.
— Я была осторожна, — сказала она безмятежно. — Кроме того, мне необходим свежий воздух.
Энтони крепко обнял ее, затем его рука скользнула по ее еще плоскому животу.
— Как она поживает?
Стефани склонила голову набок и насмешливо улыбнулась ему.
— Она? Ты убежден, что это девочка, не так ли?
— Абсолютно.
— Что заставляет тебя быть таким уверенным?
— Интуиция.
— Гм-м. Ну, тогда она поживает прекрасно. На нее произвел большое впечатление этот замок. С настоящим рвом и подъемным мостом. Она вырастет избалованной — наша маленькая принцесса.
Энтони рассмеялся.
— Я серьезно, — сказала Стефани. — Разве есть еще на свете мужчина, который может сравниться с ее отцом?
— Но во всем мире нет и женщины, которая могла бы быть прекраснее, чем ее мать.
